А может бусину та кикимора сама потеряла, пока от Ивана бегала по болоту? Спросил Паша.
Нет, Паша. Вот тут и начинается самое загадочное. Лидия Николаевна нам рассказала, что бусина эта не простая, с помощью её кикиморы и морочат людям головы, всякие там образы на себя накладывают. И надета эта бусина на волос их главной колдуньи. Видимо, эта кикимора Ватага, пока бегала, зацепилась за ветку той волосиной, она порвалась, поэтому она и предстала перед Иваном в своём настоящем обличии.
А как он понял, что бусина волшебная. Спросила Оля Он знал об этом?
Ничего он не знал. Он не брал той бусины. Ответила бабушка Настасья Он, когда зарубил ту кикимору, весь не в себе домой побежал, по пути в деревню встретил Анну Никаноровну Стошник, да всё ей и рассказал. Вот про эту семью я вам расскажу подробнее, дальше поймёте почему. В деревню Стошники приехали лет за тридцать до этого события, из Бреста, что на границе с Польшей. Приехали двое Никанор Вальдемарович и дочка его Аня, ей в ту пору всего десять лет было. Аня как-то проговорилась своим подружкам, что её отца там хотели повесить, поэтому им пришлось бежать тайно ночью. А из-за чего его хотели повесить, это потом уже народ понял. В деревне ведь ничего не утаишь, все как на ладони. Маня Тихонова и поняла это первая. У Тулеевых в ту пору дочка Тина на выданье была, жених у неё был, о свадьбе сговор уже был. Вот она и приглянулась Никанору Вальдемаровичу. Вдруг однажды эта Тина заявляет своему отцу, что любит Никанора, и если за него не позволят ей выйти замуж, она утопится. Маня Тихонова сразу заметила неладное, странным ей показалось поведение Тины, она насчет всех этих сердешных дел хорошо разбиралась. И точно, Тину Никанор приворожил к себе. После этого сельчане поговорили с Никанором Вальдемаровичем по душам, он отступился от Тины, и после этого уже ни в чём таком не был замешан. Тихо зажил, никуда не лез, но и общества своих односельчан не избегал. Он Конюхова Митю, от пьянства вылечил. Петрова Сима со своим мужем лет пятнадцать никак не могли деточек завести, тоже ей какое-то снадобье дал, так у них один за другим трое ребятишек появилось. Это Оля, я про вашу прапрабабку говорю. А сам Никанор так и жил дальше бобылём. А дочка его, Аня, она росла такой тихой, незаметной. Мать у неё ещё при родах умерла, вот Никанор и воспитывал её один. Так вот. На чём я остановилась? А, вот. Рассказал Анне Никаноровне Иван Подногин о том, что кикимору убил. В деревню он вернулся, там соседям тоже всё рассказал, все охают, кто-то верит, кто-то нет. А потом все эти беды навалились на деревню. И вот однажды, когда пожары бушевали вокруг деревни, прибегает домой Тина Петрова, вся чумазая, зарёванная, говорит, что Инна Копытова, фельдшерица, мёртвая лежит возле дороги. Побежали отец Тины с соседом быстрее туда, куда им указала Тина, а там никого нет. Тина тоже за ними прибежала, испуганными глазами смотрит, понять ничего не может. Говорит, что Инна вся синяя лежала, и на шее у неё верёвка болталась. Мужики всё вокруг проискали, к ним ещё присоединились деревенские, ищут, до леса даже дошли. И тут смотрят, а по дороге сама Инна идёт, жива-здоровёхонька, улыбается. Тина чуть сознания не лишилась, так напугалась. Ну, все успокоились, Тину успокоили, и по домам разошлись. А потом, через несколько дней, обнаружилось, что Анна Никаноровна пропала. Нет её нигде. Искать её не сразу начали, думали, что в соседнее Чудино она в церковь ушла, и там осталась гостить. Но прошла неделя, другая, нет, не возвращается. А когда из Чудино вернулась бабка Конюхова, которая там тоже в церковь на службу ходила, и сказала, что Анны там нет и не было, уже серьёзно все обеспокоились. Решили искать по лесам. Несколько дней искали. Понятно дело, кругом пожары, вот и решили, что, видимо, сгорела она, раз и следов не нашли. Никанор Вальдемарович, сам в поисках не участвовал, сидел дома, даже на стук не выходил. Так и не нашли Анну. Никанор Вальдемарович замкнулся в своём горе, даже слышать ничего не хотел о дочери. А лет через десять после этого он неожиданно собрал свои вещички и уехал из деревни, не знамо куда.
Так что, Анна Никаноровна полюбила Инниного мужа и прикинулась Инной? Спросила Оля.
Именно так и было. Вот бусинка ей и пригодилась. Только в таких делах нужно слушать не только сердце, но и голос рассудка! Иначе, знаешь, куда такая любовь может завести!
Куда? Оля даже подалась вперёд, чтобы узнать, куда же может завести такая любовь.
Далеко. Коротко ответила бабушка Настасья, чем очень разочаровала Олю, надеющуюся на более полный ответ. Слушайте дальше. Анна Никаноровна хоть и была работящей и покладистой, да только жизнь её как-то не сложилась, никто к ней не сватался, так и жила с отцом. Ей в ту пору уже за сорок лет было. А у Инны Копытовой был муж и две дочки, и было ей не больше тридцати. Фотографий Инны не сохранилось, но люди говорили, что она была очень красивая. И муж её любил без меры, ревновал очень. И приветливая такая она была, с каждым остановится, поговорит, о здоровье спросит, советы какие даст. Они с мужем из города переехали в деревню года за три до тех событий, но её в деревне за свою считали, так по душе она всем пришлась. Её муж в какой-то ячейке революционеров был, так всех в его ячейке арестовали. А Инна, говорят, сама лично ходила к начальнику жандармерии, и спасла от каторги своего мужа. Его отпустили, но только сказали, чтобы они из города уехали, вот так они и оказались в Загоребово, так нашу деревню тогда называли. Так вот. То пожары тогда были сорок дней, то саранча, в деревне никому покоя не было. А в начале зимы привезли в фельдшерский пункт Васю Тулеева, его волк очень сильно подрал, да он ещё и ноги обе обморозил. Ну, Инна, понятное дело, раны его обработала, перевязала, и оставила его в пункте, чтобы он под присмотром лежал. А утром пришла к нему его мать, не помню, вроде Натальей её звали, а Вася ей шепчет, чтобы мать его забрала из лазарета. Мать понять ничего не может, расспрашивает его, а он только, знай, повторяет, что Инна никакая не фельдшерица, а колдует тут, он сам видел. Наталья подумала, что Вася это из-за своей болезни бредит. Ушла домой, а вечером Вася умер. Ну вот, схоронили Васю. Мать Васина вся в горе, про то, что ей Вася говорил, в то время и не вспомнила. А у Инны вдруг муж запил. Да ещё так сильно, что до дома не всегда дойти-то мог своими ногами. Все в деревне, понятное дело, жалели Инну. И дочки её ходят, как в воду опущенные. А весной, как только с реки лёд тронулся, муж Инны и ушёл под лёд, тоже пьяный был. Наверное, даже не понял, бедняга, что и случилось. Инна очень убивалась, долго даже на работу не ходила. А когда вышла, её как будто подменили. Нелюдимая стала, идёт, себе под ноги смотрит, с ней поздороваются, а она и головы не поднимет, пройдёт мимо, словно не слышит. Потом через год она снова замуж вышла. За Федьку Кузьмина, он тогда домой с войны германской вернулся. Младше её был лет на десять, если не больше. Сначала вроде она повеселела, опять приветливая стала, наряжаться стала. Да и дружно они поначалу жили. У Федьки руки были золотые, он что хочешь тебе топором вытешет, хоть наличник на окно резной, хоть фигурку медведя. Дочкам Инны кукол наделал. Дом ей отремонтировал, да и заказы у него всегда были, с деньгами у них хорошо было. И всё они дружнёхонько вместе и на покос, и на ярмарку, он её до фельдшерского пункта каждое утро провожал, вечером встречал. Так лет десять прожили, да, лет десять. Одно только омрачало их счастье не было у них общих детей. Не давал им бог ребёночка никак. Федька своей матери даже жаловался, та соседкам своим про это рассказывала. Видать, дошли слухи и до Инны, что Федька из-за этого очень страдает. Опять она начала ходить смурная, и Федьку своего начала ревновать. И вот случилось то, что и должно было случиться. У Подногиных дочка подросла, Аля, красавица, только школу закончила, все парни по ней сохли. Как уж так получилось, не знаю, только и Аля стала заглядываться на Федьку, женихов-то в деревне было в ту пору мало, больше всё невесты. А потом они сговорились, и вместе сбежали в город. Инна поверить не могла этому. Она рыдала дома, как белуга, с кровати не вставала. А в это время свадьба её старшей дочери, Сони намечалась. Её из соседней деревни парень сосватал. Свадьбу эту с грехом пополам провели, Инна только на венчании в церкви присутствовала, а к столу даже не вышла. А на следующий день собрала свои вещички, и в город махнула. Дочка младшая одна тут осталась. Через месяц вернулся Фёдор со своей Алей в деревню, а Инны больше никто никогда и не видел. Да только Аля приехала вся больная, еле ходила, видно было, что ей с трудом удаётся вставать, и в глазах её было такое страдание! Вот уж в пору сказать, что Алю как будто подменили. Федька её снова в город повёз, в больницу, с ними и мать Алина поехала. Привезли её обратно через две недели, и в первый же вечер дома она и умерла. А врачи так ничего и не нашли, говорили, изношенный организм, сердце разорвалось. Какой тут изношенный организм, это в восемнадцать-то лет? Федька с могилы её не уходил, лежал на ней, ногти в кровь изодрал, царапая землю, и только повторял: «За что?» А потом насовсем уехал в город. Вот такая история.