Ольга Филюшкина
Царство силачей
В местах, от нас не столь далеких
Во времена боёв жестоких
Имелось царство силачей,
Вот только в царстве трон ничей.
Пора вести дружину в бой
Но в ней же каждый был герой!
Так, правда, было не всегда,
Пришла негаданно беда.
Взгляд бросим мы во времена,
Когда величия полна
Была держава силачей.
Не из пустых льстецов речей,
А потому, что правил ей
Великий, мудрый Силамей.
Враги его не донимали,
Они прекрасно понимали:
Потери будут не измерить.
И не спешил никто проверить,
Способны ль устоять войска
После ответного броска
Атаки его грозной рати,
Иль вдовий плач ждать в каждой хате.
Своей земли царь не отдаст.
К тому же, всех огню предаст,
Кто меч поднял, тая угрозу
Он с кровью выдерет занозу!
Его воякам грохот пушки
Что новогодние хлопушки.
Им меч в руке да как игрушка,
Ну а война для них пирушка.
Всегда за ними выигрыш в драке,
Хотя они не забияки.
Но генофонд на диво крут,
Так что враги здесь не пройдут.
У врат могучих при дворце
Сидят три брата на крыльце.
Брат старший звался Победан,
Ему талант был редкий дан.
В борьбе никто с ним не сравнится:
Что сталь тверда его десница.
Брат средний звался Владесил,
То имя с гордостью носил.
В толканьи гирь в три пуда
Творил он просто чудо.
А младший звался Ратобой,
Его стихия ратный бой.
Наград не счесть за доблесть их.
Два старца речь ведут при них:
Пока наш царь сидит на троне,
Не угрожают обороне
Его ближайшие враги.
Им это просто не с руки:
Наш Силамей умён, хитёр,
Да на язык, к тому ж, остёр.
А про его лихую силу
Давно известно всему миру.
С тоской старик глядит вокруг,
И говорит печально вдруг:
Красива вотчина в убранстве.
Одно неладно в государстве
Уж лучше и не говори.
Все предыдущие цари
Примерно к тридцати годам
Не знали счёту сыновьям.
А мы, как прежде, день за днём,
Всё без царевича живем.
Хоть Силамей молился много,
Прося наследников у Бога,
Не возрастил сыновью плоть.
В том не помог ему Господь.
Так был же у него мальчонка.
Не уберёг отец ребёнка.
Ратмиру было лет так пять:
Пошёл он уток пострелять.
На нём был царский медальон,
Мы прочесали весь район.
День вышел, следом и второй,
Но не пришёл малец домой.
Когда ж силач наш овдовел,
Жениться вновь не захотел.
Крепка была его любовь
Не пережить такого вновь.
Тут братья в разговор встревают,
Глаза, как жар у них сверкают.
Восторжен и смущён их вид.
Сначала старший говорит:
Зато дочурка какова!
Не зря о ней идет молва.
С глазами тёмными, как ночь,
Красива, словно нимфа, дочь.
Густые, жгучие ресницы
Милей не сыщется царицы!
Кивает средний брат старшому
И шепчет на ухо меньшому:
Не зря зовётся Любомира:
Голос нежен, будто лира,
Коса до пола, дивный взгляд.
Любой стать суженым бы рад.
Старик потёр лицо худое:
Да, это дело молодое.
На наших землях в старину
Заранее сватали жену,
А если речь о царской дочке
В девицах сочтены денёчки.
Другой старик решил добавить:
Позволь и мне словечко вставить.
Июльским днём все, как один,
Крестьянин или господин
Не ждут пассивно акт решенья,
А подают свои прошенья
В надежде стать любимой мужем.
Мы вот о чём, однако, тужим,
Стараясь справиться с собой,
Печально молвил Ратобой,
Рассказ нас этот взволновал,
Я неспроста его прервал.
Вокруг полно сватов различных:
Как наших, так и заграничных.
Хочу узнать один пустяк:
Какие шансы у вояк?
Помялись старцы, ухмыльнулись,
Друг на друга оглянулись:
Желаем, юноши, успеха!
Вам чужеземцы не помеха.
У Любомиры нету брата,
Молва тому совсем не рада,
Но по обычаю на трон
Не может пришлый сесть барон.
Мы знаем то наверняка:
Закону этому века.
Усердно царь чтит сей указ,
Сам подписал о том приказ.
Пусть дочь, не сын у Силамея
Он не уступит трон, старея,
Кому-нибудь из чужаков.
Здесь не поспоришь, царь таков.
Надежды зря они питают:
Их при дворе-то принимают,
Однако будет им отказ.
Продолжу я теперь рассказ.
Лишь житель царства силачей,
На деле знавший звон мечей,
Владеющий умом и силой
Пасть смело может в ножки милой.
Возможно, будут испытанья,
Но в нашем царстве есть приданье:
Лишь воля царственной особы,
А в данном случае, зазнобы,
Способна сватовство прервать,
Ну, и избранника назвать.
Точней: за Любомирой слово.
Не ждите, воины, иного.
Тут старцы с братьями простились
Те, будто свечи, распалились:
Во время зноя и жары
Готов принять судьбы дары!
Заверил братьев Победан.
И мной обет пусть будет дан:
Коль даже быть в те дни войне,
Не буду также в стороне,
Поднявшись, молвил Владесил.
Тут Ратобой шепнул:
Нет сил.
Да и, пожалуй, много лет
От глаз ее покоя нет.
Боюсь не выждать и весны:
Она в мои приходит сны.
Я тоже подаю прошенья
И стану ждать ее решенья.
Минул не месяц и не два:
Июль вступил в свои права.
Толпятся женихи в приёмной,
Сердца полны надежды томной.
Но Любомира неприступна,
Чем претендентов сердит крупно.
Не одного с ума свела:
То деспотична, то мила.
Силамей заходит в спальню,
К доченьке в опочивальню.
Из-за ширмы голос нежный
Задаёт вопрос небрежный:
Из каких краёв и стран,
Сей собрался балаган?
То Вам, батюшка, известно?
Вижу я, всё бесполезно?
Не по душе и эти гости.
Откуда столько яда, злости?
Не будем, батюшка, об этом.
Сражён подобным я ответом.
Царь был вдовцом уже пять лет.
Дочь смысл жизни, воздух, свет.
В ней Силамей души не чаял,
Гнев на проказы был, но таял.
Не всё царь в дочке одобрял,
Всё ж, примиряясь, повторял:
Моя крошка, Любомира!
К твоим ногам все краски мира.
Смири гордыню, будь скромней:
Добро в душе красы важней.
Хоть на приёме-то ни в ком
Не смей искать изъян тайком.
О чём Вы, батюшка? Не буду.
Глупца я встречу иль зануду
Лишь улыбнусь и ни словечка.
Смиренной буду, как овечка.
Позволь тебе мне не поверить,
Я буду каждый шаг твой мерить.
Тебе я лишь добра хочу.
Я нынче, детка, не шучу.
В прошлый раз что учинила?
Вспомнить страшно.
Было мило.
Весь приём прошёл, как в сказке.
Ты ж скупила все подвязки,
Разрядила своих слуг,
Не жалея средств и рук,
В парики и панталоны.
Рассыпались все в поклоны
Перед горничной и прачкой!
Дворня Вас зовёт чудачкой!
В разговор служанка встряла.
Ух, за это ей попало.
Царь за дверь её прогнал
Крику было на весь зал.
Ворвалась она обратно,
Завизжала непонятно:
Госпожа, а граф со свитой
Всё кричал: "Знаком с элитой!"
А на деле Ваших слуг
Он встречал, как близкий друг.
Обсуждал он с кузнецом,
Пудрить как парик с лицом.
Знаньем моды поражал
С конюхом совет держал
О жабо, о рукавах,
Панталонах, веерах.
Вёл беседы, вина пил,
Был тактичен с ними, мил,
Улыбнулась дочь царя,
Со служанкой говоря.
Та продолжила в запале:
Вы кому бы приз отдали?
Помню столько глупых рож
Царь взмолился:
В теле дрожь!
Любомира поправляет,
Что царя лишь распаляет:
Было много мерзких лиц.
Нарушать не смей границ!
Ты мне дочь, я государь!
Возмущённо вставил царь.
Что за слог, где воспитанье?
Я прошу тебя заранее:
Не позорь седин отца!
Воду, впрямь, не пить с лица.
А служанка, как обычно,
Подмечает нетактично:
Чтоб была она любезна
Не дождётесь, бесполезно.
У царя смущённый вид,
Ухмыляясь, он цедит:
Ты куда суёшь свой нос?
Не с тебя пока что спрос.
Секретарь, а не прислуга!
И, к тому ж, моя подруга,
Уточнила Любомира,
Так, о чём я говорила?
Ах. Должна я быть учтива,
Терпелива, не строптива,
Всех смиреньем удивить
И умом превосходить.
Но зачем же торопиться?
Дайте мне определиться.
Чтобы встретиться с судьбой,
Я желаю быть собой.
Царь к окошечку отходит,
Взглядом край родной обводит:
Если б ты нашла супруга,
Я союзника и друга,
Были б темы все закрыты.
Мы забыли б про визиты
Скучных, глупых женихов.
Даже рифмы их стихов
Нас бы больше не смущали.
Вы мне прежде обещали,
Будто в чувствах я свободна.
Назови кого угодно.
Только помни: выбор твой
Надо делать головой,
Где мозги, а не игрушки,
Тряпки, куклы, побрякушки.
Ты берёшь не просто мужа,
Что согреет, когда стужа.
Откровенно говоря,