Зашумел душ как ни странно, я не смогла уснуть быстро, как рассчитывала и через несколько минут Адам присоединился ко мне. Он обнял меня под одеялом, и я тут же согрелась, как от большой горячей батареи. Его рука скользнула по моему животу, и внизу меня обдало жаром. Но это было не то, о чем я подумала. Адам настойчиво притянул меня к себе, прижался всем телом и прошептал:
Сладких снов, Биби. Люблю тебя. И тут же заснул.
Под теплым одеялом, в крепких медвежьих объятиях, мне ничего не оставалось, кроме как свернуться калачиком, подстроившись под изгибы тела Адама, и тихо, смиренно заснуть. Глаза уже закрывались, я видела, как дрожат под тяжестью век мои ресницы. Все тело обмякло, и я вот-вот была готова провалиться в сон, как почувствовала какое-то движение в ногах. Маленькие, легкие, мягкие лапки ловко запрыгнули на постель, и небольшое тельце, свернувшись, улеглось в моих ногах. Я услышала знакомое мурчание Миса была рядом, и все беспокойство тут же меня покинуло.
14
До своего переезда к Адаму я ни разу не была у него в гостях, оправдываясь тем, что добираться для меня слишком далеко и сложно для того, чтобы пробыть у него всего несколько дней. Не сказать, что это было откровенной ложью, но до конца честной в этом вопросе я с ним точно не была.
Мы встречались в совместных поездках, Адам приезжал в Чикаго, когда я оставалось у родителей, чтобы не ехать еще дальше, до университета, но я сама ни разу не ездила к нему. И виной всему мои страхи.
Когда я поняла, что влюбилась, по-настоящему, что это не просто животная страсть, не эмоциональная зависимость, а искренняя любовь, я всеми силами пыталась отгородиться от нее. Нет, я не строила преград, не отвергала Адама, не закрывалась от него, но пыталась не торопить события насколько это было возможно. Старалась не запускать его в мою жизнь полностью, не привязываться как к самому близкому человеку на свете.
Приедь я к нему сразу, провалилась бы в собственные фантазии о нашем счастливом будущем. А этого я себе позволить не могла. Пока наши чувства не прошли испытания временем и расстоянием, я не могла себе доверять.
Во второй раз увидеть Адама мне удалось только через месяц. Он прилетел ко мне, в Чикаго, когда я осталась у родителей на выходные. Надо ли говорить, что с родителями за весь уикенд я провела пару часов от силы
Мы с Адамом общались каждый день на протяжении месяца, став неотъемлемой частью жизни друг друга, просыпаясь и засыпая вместе, вместе обедая и ужиная, постоянно с телефоном в руках, готовые в любую секунду подключиться к видеозвонку. На тот момент мы уже обозначили, что являемся парой для обоих это было крайне важно и назначили дату нашей годовщины на семнадцатое января. Так что, садясь на самолет, Адам спешил не просто ко мне, а к своей девушке, и это в моих глазах сильно повышало значимость этого шага.
Возвращаясь в то время, я точно могу сказать: те два дня стали для меня самыми лучшими днями в жизни. Начиная с того момента, как я бросилась к Адаму на шею в аэропорту, а он, пошатнувшись от моего напора, заключил меня в крепкие медвежьи объятия, бросив свой рюкзак на пол, и заканчивая тем, как я провожала его обратно, а Адам не мог отпустить моих рук, у всех на виду покрывая их жгучими поцелуями. Я была словно в раю, окрыленная, витала где-то высоко над всем материальным миром.
Помню, мы истоптали все ноги, целый день гуляя по Чикаго я любезно предложила показать Адаму родной город и завалились в номер отеля, уставшие, голодные и взбудораженные. Адам заказал нам ужин в номер, целый стол моих любимых блюд, и мы включили какой-то фильм, ни разу не обратив на него внимания, полностью поглощенные друг другом.
На часах было сильно заполночь, когда Адам ушел в душ, а я осталась лежать в постели в одном полотенце в ожидании его. Меня потрясывало то ли от пробирающегося в номер холода, то ли от щекочущих нервы звуков бегущей воды. Я представляла, как Адам стоит под душем, и по его широкой спине стекают горячие струи. Как бы мне хотелось, чтобы вместо воды его кожу ласкала я. Все мое тело пылало жаром. Он расходился, как горячий пламенный цветок, раскрывающий свой бутон где-то внизу
Адам вышел из ванной. Я не смела посмотреть в его сторону. Оставалось только надеяться на его чувство такта.
Конечно же, я не была девственницей в двадцать два года, не стану строить из себя благовоспитанную девицу, но таких чувств, как к Адаму не испытывала никогда. Это было не простое желание, требующее собственного утоления прямо здесь и сейчас, и не обыкновенный интерес чего-то нового и необычного. Я впервые хотела мужчину, хотела так сильно. И не знала, куда деться от этого чувства, что делать, как себя вести.
Я надеялась, что он не будет слишком настойчив, но вместе с тем будет достаточно меня хотеть, чтобы это показать, иначе я разрывалась бы между тем, чтобы сорвать с него полотенце, и тем, чтобы отвернуться и заснуть, подавив от волнения всякое свое желание.
Мое сердце билось как птица в клетке, грудь по поднималась, то опадала от тяжелого дыхания, во рту пересохло. Я сидела в постели с приспущенным одеялом, сжимая на груди белоснежное полотенце, и мои голые ноги, сжимаясь, пытались закрыть все, что нужно, от чужого взора.
Когда Адам вышел, и горячий пар вместе с ним ворвался в комнату, я не сразу подняла глаза. Но я больше не могла ждать.
Мы встретились взглядами. Он смотрел на меня как в нашу первую встречу, теперь не скрываясь. Казалось, от этого взгляда все мое тело напрягается и горит. Я скользнула глазами ниже. Выпирающие крепкие ключицы, широкая грудь колесом, уходящие под низко сидящее полотенце косые мышцы, ведущие вниз. Я сглотнула, и это не укрылось от его внимательных глаз. Адам выжидающе смотрел на меня, мысленно сдирая с меня полотенце. Все в комнате было пропитано этим напряжением, я буквально видела электризующийся между нами ток.
Адам прошептала я.
Его не нужно было звать дважды. Он двинулся прямо на меня, как напористый бык, играющий мускулами. И неожиданно нежно коснулся моего лица, склонившись надо мной, словно хищник над маленьким кроликом. Рядом с ним я чувствовала себя такой слабой и беззащитной, но это совсем меня не пугало, наоборот, хотелось полностью отдаться его власти, физическому превосходству, сильным рукам, прижимающим к себе мое тельце.
Я слышала его тяжелое дыхание, чувствовала, как он дрожит, как сдерживает себя, чтобы не позволить лишнего, сделать все нежно и аккуратно. Это был наш первый раз, и он не должен был меня пугать.
Адам припал губами к моей шее, спускаясь ниже. Аккуратно спустил полотенце, оголив грудь, покрывая поцелуями разгоряченную кожу. Скользнул рукой под полотенце, по внутренней стороне бедра, и я в исступлении изогнулась. Все во мне было готово к нему. И, когда мы слились в единое целое, я полностью в нем растворилась.
15
После моего приезда дни то неслись, как бешеные, то тянулись, как густая патока, и чего-то среднего было не дано. Адам беспросветно пропадал на работе честно признаться, я не ожидала ничего подобного, и я проводила, бывало, целые вечера одна. Но, когда видела его уставшее, но счастливое при виде меня лицо, все недовольство куда-то испарялось, и мне не составляло труда держать свои переживания при себе.
Коробки, стоящие в комнатах, медленно, но верно разбирались. Налетевшая с переездом пыль тщательно протиралась, и благодаря моим усилиям через несколько дней полы засверкали вновь, а от серо-коричневого картона не осталось и следа.
С облегчением я вынесла разодранные коробки к мусорному баку в ожидании, когда их навсегда увезет мусоровоз так осточертел мне в последние пару дней царивший в доме хаос. Но постепенно все пришло в норму. И вот уже все мои баночки с уходовыми средствами и многочисленные палетки для глаз лежали что в ванной, что в туалетном столике. Одежда, постиранная и отпаренная, висела в шкафах. А книги, освобожденные от упаковочной пленки, стояли на полках, поблескивая корешками в лившемся из окна солнечном свете.