Мы с Андреем поехали в гостиницу готовиться к вечерней работе на скважине, оделись потеплее и приготовились ехать на запуск. Запуск это самая торжественная и ответственная часть любых испытаний, как и начало эксплуатации оборудования на скважине.
За нами в гостиницу прислали «Ниву». Мы сели в нее и поехали на запуск. Мела поземка. Холод набрасывался на машину и туманил передние и боковые стекла. По извилистым дорогам нас привезли на месторождение. «Нива» остановилась у вагончика, куда мы и поднялись по ступенькам. В вагончике уже сидело наше руководство в лице Павлинова, Шкоды и Вороновского старшего. Они прилетели днем, на день позже нас, чтобы сразу попасть на запуск. Пришли мастер по ремонту скважины и мастер по добыче и сказали, что можно начинать запуск. После запуска оборудования в работу мастер по добыче должен был подписать акт мастеру по ремонту скважины ПРС о том, что скважина принята в работу.
Все готово, сказал мастер по ремонту скважин.
Руководство посмотрело на нас с Андреем. Намечался наш выход. Мы вышли из вагончика, спустились на снег и по тропинке прошли к платформе, на которой стояло оборудование. Поднялись по металлическими ступенькам и подошли к нашей Станции Управления.
Дул пронзительный ветер. Снег бил по лицу колючими зарядами. Мороз щипал нос, щеки и все лицо.
Питание подано, сказал нам топтавшийся тут же электрик.
В какой-то момент мне показалось, будто ветер дует с такой раздевающей силой, что я на морозе стою совершенно голый, что на мне совершенно нет никакой одежды. Прошли какие-то секунды, а я уже весь замерз.
Андрей включил автомат цепей управления. На станции засветился экран бортового контроллера и загорелась красная лампочка. Всё шло нормально. Контроллер быстро загрузился. На экране появилось начальное меню, которое предлагало начинать работу. Красная лампочка говорила о том, что двигатель находится в готовности к работе и находится в состоянии «Стоп». Андрей посмотрел на меня. Я кивнул, и он нажал на зеленую кнопу «Пуск». К нашему большому разочарованию и огорчению ничего не произошло. По экрану должны были побежать стрелки, которые говорили о том, что двигатель разгонялся. Красная сигнальная лампочка должна погаснуть и замигать желтая лампочка, которая говорила о том, что двигатель находится в запуске. Красная лампочка, несмотря ни на что, продолжала гореть ярким светом. Андрей снова нажал на кнопку «Пуск». И снова ничего не произошло. Инстинктивно он ключом открыл станцию управления, чтобы осмотреть внутренние контрольные сигнальные лампы зеленого цвета, расположенные на блоках и платах, которые говорили о работоспособности всей аппаратуры. Едва он открыл дверь, как сильнейшим порывом ветра ее так, распахивая, рвануло и так ударило о внешнюю стенку станции, что послышался жуткий удар и нехороший треск. После этого экран бортового компьютера погас, что означало выход из строя станции управления. Дальнейшее наше присутствие у станции становилось бессмысленным. Обескураженные мы постояли и отправились докладывать руководству о случившемся. Андрей был очень расстроен. Его только назначили начальником отдела станций управления, где работал я, Гена Широкин, Юлик Гарсон, Миша Пирожков. И вот такой дебют. В вагончик мы вошли красные от мороза, с хмурыми мокрыми лицами, из которых ветер из глаз выдул и заморозил слезы, из носов текли замерзающие в сосульки сопли и меховые шапки возле лиц белели белесым инеем, который образовался от нашего дыхания.
Станция отказала Мы не запустили двигатель, сказал Андрей.
Руководство ничего не поняло и сидело с таким видом, как будто ничего другого они и не ожидали.
Надо было попробовать разобраться в этой ситуации, сказал Вороновский старший.
Мы пробовали сказал растерянно Андрей.
Что? спросил Вороновский старший.
Не получилось, ответил Андрей.
Ладно, сказал Павлинов. Надо разбираться.
Он единственный правильно оценил наш замерзший и плачевный вид.
Сейчас начнется, сказал Вороновсий старший, предчувствуя разбирательства и негатив местного руководства.
Ничего, всякое бывает, сказал Павлинов, понимая, что сейчас не время для самобичевания.
На другой день мы приехали в цех подготовки оборудования, куда перед нами завезли станцию управления, осмотрели заснеженный, заиндевелый корпус станции, открыли основную дверь, которую чуть не оторвало ветром, и увидели разорванные провода, висевшие вдоль двери. Вид порванного жгута выглядел удручающе. Станция еще не отошла от мороза. Я посчитал количество порванных проводов.
Что у вас? спросил появившийся около нас Вороновский старший.
Андрей растерянно молчал.
Да, ничего, ответил я как можно спокойнее и бодро. Пять проводов спаять, проверить связи и можно запускаться в работу.
К нам комиссия собирается, сказал Вороновский старший и ушел.
Я достал из чемоданчика паяльник и принялся спаивать провода. Проверили тестером правильность пайки. Подсоединили разъемы отключенных блоков. Не дожидаясь комиссии, чтобы проверить работу станции до них, подали напряжение и включили станцию. И в это время раздался взрыв. Что-то полыхнула внутри станции. Комиссия с нашими руководителями вошла как раз во время взрыва.
Что у вас здесь бабахнуло? спросил главный инженер завода, которого многие за глаза называли «Мистер Нет».
Все произошло, как нельзя, вовремя.
Андрей отрыл дверь и разглядывал место взрыва. Пришлось отвечать мне.
У нас внутренний жгут порвался. Мы его восстановили. Соединили разъемы, включили питание и здесь как бабахнуло.
Все правильно соединили? спросил Павлинов.
Правильно, ответил я.
Может что-то в разъеме? спросил кто-то из комиссии.
Нет, в разъеме все нормально было сказал я. И разъемы хорошие самолетные, серии РМД.
Может быть, это кто-то нам сделал? спросил неуверенно Шкода. Устроили короткое замыкание.
Такое иногда происходило, когда конкуренты в лице представителей разных компаний устраивали технические подвохи, что устраняло конкурентов. Устроить взрыв оборудования на территории нефтепромыслового завода это чрезвычайное происшествия. Нас могли просто выгнать с территории предприятия и все. Но в нас уже поверили.
Кто это мог сделать? спросил Мистер Нет. Вы куда-нибудь отходили?
Нет, ответили мы с Андреем и отрицательно покачали головами.
Это влага, сказал член комиссии, главный технолог завода. Станция еще только отходит от мороза. В разъемах на улице образовалась изморось. Станция постояла в помещении, изморось превратилась во влагу. Какое напряжение в разъеме?
Это Блок Управления Вентилятором, БУВ. При включении питания в разъеме двести двадцать вольт появилось.
Ну, вот, в разъем попала вода, образовалась влага, подали напряжение и получилось короткое замыкание. После улицы станция должна постоять в помещении несколько часов и оттаять. Сразу включать ее нельзя, сказал главный технолог.
Такое предположение всех удовлетворило.
Это скважину за нами оставите? подергал за пиджак Мистера Нет Павлинов.
Скважину новую дадим. Та уже в работе. Никто вас ждать не будет, сказал строго Мистер Нет и пошел к выходу.
Остальные руководители ремонтной базы пошли за ним следом.
Я раскрутил разъема блока БУВ и увидел закопчённые внутренности. Копыть легла на все контакты черным слоем. Я почистил разъем, мы подождали пока станция наберет тепло и проветрится, соединили разъемы. Снова включили станцию управления. Она заработала. Все контрольные сигнальные светодиоды светили зеленым светом.