Дорогая Эльвира Модестовна, вы же мудрый человек, что конкретно вы можете нам предложить? надсадным тоном допытывалась Капитолина Деяновна.
Уважаемые коллеги, мы с вами в разное время изучали такой школьный предмет, как природоведение. Он представлял собой интегрированный курс, включающий начальные сведения по биологии, географии, геологии, экологии, астрономии и отчасти физике и химии. Тогда темы по природоведению помогали школьникам расширить знания о разнообразии природных объектов. Но при этом программа по природоведению не дублировала материал начальных классов, где также изучаются компоненты природы. На уроках закладывалась суть взаимосвязи человека с природой. Человек рассматривался как часть этой самой природы. В процессе изучения программы по природоведению школьникам доступно открывалась взаимосвязь между организмами, неживой и живой природой. Жаль, что сегодня вместо этого в школьную программу с первого класса включён «Окружающий мир». По-моему, он даже не является предметом, разрушительно влияет на формирование мышления детей и их мотивацию к обучению. В этом учебнике под редакцией Плешакова предмет определяется так: «Окружающий мир это то, что нас окружает». Вы только вслушайтесь, как это антинаучно, поскольку не отражает ничего конкретного. Будь я министром образования, я бы вернула в школу наше старое доброе природоведение
Милая Эльвира Модестовна, к чему эти ваши сентенции? Нам достаточно того, что вы пока не министр образования, прошу не уводить нас от главного темы нравственного воспитания
А я как раз об этом и говорю
Нет, введение природоведения в школьную программу не актуально. В наших школах дети изучают предмет «Окружающий мир», который даёт им более широкую картину мира. И давайте не будем решать за министерство образования. Не тратьте наше время. Есть ли вам что сказать именно по поводу нашей проблемы?
Позвольте мне всё же закончить свою мысль, попросила Эльвира Модестовна. В действиях природных стихий есть такое явление, как «глаз бури». Согласно японским легендам, это Повелитель бурь! Он имеет вид страшного одноглазого дракона, в своём полёте разрушающего всё, что попадается на его пути. Это чудовище своим единственным глазом высматривает очередные жертвы. Можно понять японцев, как никто другой, ощутивших на себе мощь чудовищных тропических циклонов непрошеных и достаточно частых гостей, вторгающихся на Японские острова. И каждый из этих циклонов подобно легендарному чудищу имеет единственный глаз. Может, для кого-то это будет открытием, но тем не менее этот «глаз» подобно живому существу представляет собой относительно спокойную область внутри циклона, где скорость ветра значительно снижается, а погода может быть относительно ясной и без осадков. Даже сложно представить, что всего лишь несколько десятков километров отделяют этот «райский уголок» от настоящего кошмара!
Милая Эльвира Модестовна, всё это, конечно, очень интересно. Но вы отвлекаете нас: к чему нам эти японские легенды? У нас беременная школьница, как нам быть с этой легендой?
Если подумать, в нашей жизни всё происходит точно так, как в этой легенде! Всегда можно найти или создать точку, где вы можете перевести дух, даже если вокруг бушует житейский шторм, все заняты хлопотами и кажется, что времени ни на что категорически не хватает. И вот теперь о главном: как раз школа и должна быть тем самым «глазом бури», именно той точкой покоя посреди урагана! Школа центр урагана, и, находясь здесь, дети должны чувствовать себя в безопасности. Когда вокруг бушуют вихри, мы, учителя, обязаны дать детям это тихое спасительное место! Это важно! На минуту, на час или два отключиться от кружения, погрузиться в себя, привести свои мысли в порядок. Здесь не дуют ветры, здесь тепло и уютно, и светит солнце, и все друг друга понимают и поддерживают. Вот почему я настаиваю на том, чтобы мы встали на сторону молодой матери!
Наступила многозначительная тишина, словно в одно мгновение весь педсовет превратился в тот легендарный «глаз бури». Но вдруг эту тишину грубо взорвал грозный окрик Капитолины Деяновны:
Нет и ещё раз нет! Увольте нас от этой пораженческой психологии! Таких девиц не надо жалеть! Любое позорное явление среди школьников надо изживать, иначе завтра вокруг нас закрутятся такие ураганы и бури, что на них никаких «глаз» не хватит!
Наступила напряжённая и неловкая тишина. И снова послышался примирительный голос учительницы литературы:
Коллеги, будем благоразумны; в самом деле: вправе ли мы судить эту девочку? Сказано: «Не судите, да не судимы будете»!
Все мы судим, и все судимы! резко закрыла тему Капитолина Деяновна с присущим ей чувством абсолютного умственного превосходства над собеседником. В характере этой женщины затейливо сочетались ханжество и эгоизм, трусливое желание сохранить честь мундира и одновременно мстительность, побуждающая к жестокой травле. Казалось, ей доставляет удовольствие изводить и терзать юную школьницу, полагая, что её позор надо представить в таком опасном и неприглядном виде, чтобы другим неповадно было. И этим она напоминала того римского полководца, который все свои речи в Сенате заканчивал фразой: «Карфаген должен быть разрушен».
Слухи расходятся быстро, и случай в подгорной школе получил широкий резонанс. Информация дошла до высокого начальника из министерства образования. Он спешно выехал в названную школу наверняка чтобы замять дело и не допустить выноса сора из избы.
На то мы и поставлены, чтобы вмешаться: что-то запретить, чего-то потребовать, кого-то вразумить! сказал начальник. Ну, Капитолина Деяновна, докладывайте, что тут у вас произошло?
Надо было видеть, как угодлива была мстительная директриса перед тем, кто стоял выше: она прямо не говорила, а пела, когда беседовала с начальником. Шаркая перед ним, она отрапортовала, мол, не стоит беспокоиться, всё под контролем.
Высокого гостя проводили в школьную столовую, где для него был спешно накрыт достойный стол. Начальник поблагодарил Капитолину Деяновну и был таков. А директриса вернулась в класс, не сходя с командирской лошадки. Заложив руки за спину, она принялась нервно кружить над головой несчастной ученицы.
Какой позор! Какое пятно на репутации школы! Где была твоя голова? Где была твоя голова, я спрашиваю? Неужели ты не понимала, как безрассудно заниматься любовью с парнем, не думая о грядущих последствиях? Теперь, как я понимаю, придётся рожать. Господи! Как же ты будешь жить с малышом на руках, когда ты сама ещё ребёнок?!
Капитолина Деяновна задавала этот вопрос напрямик, перед всем классом, намеренно совершая «прилюдную порку». Несчастная Анжелика, зажав голову в дрожащие плечи, тихо рыдала, вслушиваясь в безжалостные порицания. Директриса стояла над головой. Как палач, который не убивает сразу, а отрубает по кусочкам тело жертвы, причиняя ей долгие мучения.
И не смей мне заикаться, что это любовь! громко отчитывала Капитолина Деяновна. Я уверена, что это было всего лишь грязное увлечение, слишком глупое и безрассудное, чтобы заподозрить в нём хоть малую толику любви!
После унизительной «прилюдной порки» директриса повела Анжелику в свой кабинет. Старая тактика! Сама того не замечая, Капитолина Деяновна волей-неволей следовала мышлению и логике своего отца, следователя по уголовным делам: так он обрабатывал обвиняемого, принуждая его быть податливым и делать нужные признания. Посадив девушку перед собой, как преступницу на электрический стул, Капитолина Деяновна вперила в неё проникающий рысий взгляд: