Алексей явно не собирался больше ничего объяснять он развернулся и направился к лестнице.
Подождите! закричала Мэйзи, но это его не остановило.
Она бежала за ним два лестничных пролета, что-то бормоча о том, что не надо будить Костю, но он не обращал на нее внимания.
Когда они достигли этажа, где находилась детская, Мэйзи попыталась остановить его физически.
Прошу вас, остановитесь.
Алексей замер на месте, почувствовав, как женские руки обняли его за талию, невольно ухватившись за его пиджак. Девушка тяжело дышала, и он заметил, что несколько прядей выбились из ее прически. Она явно нервничала. Но Алексей не желал об этом думать и двинулся дальше, а она осталась на месте, и тишину пронзил звук рвущейся ткани.
Мэйзи пережила несколько секунд ужаса, осознав, что она сделала. Их взгляды встретились, и в его глазах отразилось полнейшее недоумение. Радуясь, что наконец-то удалось привлечь его внимание, Мэйзи еле заметно улыбнулась, и взгляд Алексея задержался на ее губах. Она на мгновение отвлеклась, и он, наверное, заметил это, потому что уголки его губ тронула ответная улыбка. Пораженная, Мэйзи опустила глаза и бросилась вперед, загораживая ему дорогу.
Я не пущу вас к Косте, пока вы не расскажете мне, что происходит.
Я уже все рассказал, холодно ответил Алексей. Я его законный опекун. А теперь уйдите с дороги.
А если я не уйду, меня уберет кто-нибудь из тех громил, которых вы привели с собой?
Мэйзи понимала: эти слова никак не помогут убедить Алексея в том, что она имеет какие-либо права на Костю, но его высокомерное отношение злило ее. Это не его дом, Костя не его ребенок. А она не мебель, которую можно так просто подвинуть в сторону.
Вы здесь готовите? Убираете? выпалил Алексей. Честно говоря, я не привык объяснять свои действия прислуге.
Я няня Кости.
Он тихо выругался, подозрительно глядя на нее.
Так почему же, черт подери, вы не сказали мне об этом раньше?
Я не понимала, что происходит.
Это звучало весьма неубедительно, но не могла же она сказать ему: «Вы обняли меня и тем самым сбили меня с толку, а потом я увидела ваше лицо и совсем растаяла от желания». Мэйзи прекрасно понимала, что такое с ним случается каждые пару дней, если не чаще.
Я хочу, чтобы вы задержались и объяснили мне, что именно вы собираетесь делать. Ее голос прозвучал нервно и сбивчиво.
Алексей явно не был готов ничего объяснять. Он смотрел на нее так, будто не мог поверить в то, что вообще разговаривает с ней. Тут из детской донесся крик.
Костя! одновременно воскликнули Мэйзи и Алексей.
Мэйзи вызывающе взглянула на него, побуждая его оттолкнуть ее, но он застыл в нерешительности. С одной стороны, он не хотел пропускать ее вперед, а с другой не знал, как обращаться с двухлетним ребенком.
Мэйзи, пользуясь возможностью, первой направилась к детской, но он последовал за ней.
Послушайте, сказала она, силясь успокоиться. Подождите здесь, не ходите за мной, а то малыш испугается, увидев незнакомого человека.
Алексей кивнул:
Хорошо, я подожду.
Мэйзи прошла в комнату, освещенную ночником. Костя стоял на кровати с красным, заплаканным лицом. Увидев Мэйзи, он перестал плакать и протянул к ней пухлые ручонки.
Мэйзи! четко произнес он.
Мэйзи подняла его на руки с трудом, потому что он был крупным для своего возраста, села в кресло и начала качать мальчика на руках и делала это так непринужденно, будто занималась этим всю жизнь. Алексей полагал, что материнство для женщины естественно, но его опыт говорил об обратном из всех женщин, с кем он встречался, он едва ли мог припомнить хоть одну, которой нравилось бы общаться с детьми. Он и сам не был большим любителем детей. Алексей был крестным Кости, но видел его лишь однажды в день крестин в русской православной церкви в Лондоне.
Я не думал, что он такой маленький, тихо произнес Алексей, боясь напугать мальчика.
При звуке его голоса малыш приоткрыл глаза. Мэйзи заметила, что голос Алексея похож на голос Костиного отца чуть ниже, но с тем же акцентом, выдававшим, что английский язык не был для него родным.
Папа, неуверенно произнес ребенок тоненьким голоском.
Нет, это не папа, тихо ответила Мэйзи.
Алексей медленно подошел к ним, присел на корточки, чтобы не пугать Костю своим ростом, и серьезно проговорил:
Здравствуй, Костя. Я твой крестный, Алексей Ранаевский.
При этих словах напряжение Мэйзи немного спало. Костин крестный. Как же она могла забыть? В день крестин она лежала в постели с температурой, но ей рассказали о красавце Алексее Ранаевском. А теперь вот он собственной персоной.
Алексей посмотрел на нее своими бездонными синими глазами.
Вы его уложите, а я подожду за дверью.
Когда Мэйзи вышла из детской, дом снова показался ей пустым. Охранники исчезли, но она подозревала, что они где-то неподалеку. Стоя наверху лестницы, она прислушалась.
Идите сюда, раздался голос снизу.
Голос шел из ее собственной комнаты. Она чуть помедлила на пороге: Алексей стоял у окна. Он смотрелся совершенно неуместно в девичьей комнате, оформленной в светло-голубых и белых тонах.
Сядьте, коротко сказал он.
Я лучше постою.
Сядьте.
Мэйзи закатила глаза, но все же села на свою кровать. Алексей начал ходить по комнате, то и дело поднимая фотографии в рамках, рассматривая всякие безделушки, и даже заинтересовался флаконом любимых духов Мэйзи. Это ее нервировало.
Алексей удивился тому, что после четырех дней воздержания в те дни он впервые за всю свою взрослую жизнь потерял интерес к сексу желание с новой силой вернулось к нему, как только его тело соприкоснулось с телом этой девушки. Ее талия была незаметна под шерстяным свитером, но он ощутил ее изгиб, когда подхватил девушку на руки. Он догадывался, что ее грудь округлая и мягкая, а ее волосы, собранные в высокую прическу, на самом деле длинные и вьющиеся, и в них очень приятно запустить пальцы. Она была живой, настоящей, не похожей на моделей с толстым слоем косметики на лице и литрами лака на волосах. На ней, черт возьми, даже макияжа нет! Да ей он и не нужен с такой-то роскошной кожей, с такими волосами
Вдруг она встала.
Господин Ранаевский
Алексей, предложил он.
Алексей.
Он понял, что она собирается произнести некую речь, и это его насторожило.
Я не расслышал ваше имя.
Мэйзи. Мэйзи Эдмондс.
Садитесь, Мэйзи.
Мне надо кое-что сказать вам.
Сядьте.
Она села, но тут же встала.
Нет, это очень важно. Я хочу поехать с Костей. Не знаю, каковы ваши обстоятельства и что вы для него приготовили, но я хочу быть с ним, пока он не привыкнет к новой обстановке. Кроме того, он пока ничего не знает. Когда ему все расскажут, я хочу быть рядом.
Алексей нахмурился:
Он не знает, что его родители умерли?
Мэйзи покачала головой.
Я и не собирался забирать у вас Костю, только и сказал Алексей. У вас есть загранпаспорт?
Да, а что?
Собирайте вещи. Мы выезжаем через двадцать минут.
Но
Он посмотрел на нее едва ли не с обидой:
Я не привык объяснять свои действия.
«прислуге», мысленно закончила за него Мэйзи.
Алексей заметил, что Мэйзи расстроилась, но сам он расстроился куда больше. Как бы ему не наделать глупостей! Ведь эта женщина будет работать у него, а спать с подчиненными не в его правилах. Он спустился вниз, чтобы известить охранников об изменившейся ситуации.
За двадцать минут Мэйзи упаковала Костины вещи, а ее собственные уже были в чемодане, который она собрала пять дней назад, готовясь к отпуску во Франции. Всего пять дней назад, а казалось, что прошла целая жизнь.
Прежде чем уйти, она решила принять душ.
Тем временем Алексей уже третий раз смотрел на часы. Прошло полчаса. Не то чтобы это казалось ему странным он пока не встречал женщин, для которых «пять минут» означало бы меньше чем двадцать. Но с Мэйзи любые романтические отношения были исключены, и он не собирался ждать ее часами. Он мог бы послать кого-нибудь за ней, но почему-то ему захотелось пойти к ней самому.