Ага, кивнула Дарина. Вы ничего не потеряли. В самую короткую ночь самая волшба. Мам, ты только камбалу забрать не забудь. Очень рыбки хочется.
Я постараюсь запечь к обеду. Можно ее разморозить в микроволновке. Нет-нет, Гвидон, не трогай эту ванну. Пусть караси плавают. Я достану старое корыто, воду наберем шлангом. Потом отмоем аквариум и переселим карасей на новое место жительства. Пусть поживут в доме. Если будут себя нехорошо чувствовать, выпустим их обратно в пруд.
Майор Грачанин, уяснивший, что его никто не собирается ни в чем обвинять ни в краже камбалы из морозилки, ни в пособничестве волшебному рыбоводству ушел в летнюю кухню, перекинулся и оделся, чтобы помочь Гвидону сменить воду в корыте соседки. Камбала вернулась в родные пенаты, корыто, выдраенное со средством для мытья посуды, приятно пахло ягодами в общем, к тому моменту, когда мама Дарины позвала их завтракать, во дворе тети Виктории ничего не напоминало об утреннем инциденте.
Велько с удовольствием съел запеченные куриные крылышки, закусил бутербродами с мягким сыром и домашней сметаной, запил все это черешневым компотом, рассыпался в благодарностях и начал прощаться. Мама Дарины, узнавшая, что он не собирается остаться в общине на праздники, велела ему посидеть тихо минут десять.
Я сейчас соберу тебе немного еды. Ах, какая жалость, что у нас не будет гостей. Все заняты. Ты уезжаешь, Ярик не смог приехать, потому что работает за себя и за Гвидона, Ларчик тоже не может покинуть пост в Логаче и без праздников повышенная пожароопасность из-за сухой погоды, а с праздниками еще больше хлопот.
Велько кивал, не вникая, кто такие Ярик и Ларчик. Волк бурчал и жалел, что не может попрощаться со Светланой та смылась к кому-то в гости, опасаясь, что бабушка переменит мнение о карасях и снова разгневается. Пакет, в который мама Дарины складывала еду, рос на глазах.
А вот еще грибочки, грибочки скушай в первую очередь. А это жареная скумбрия. Нам я запеку камбалу, а ты доешь скумбрию.
Спасибо! Хватит! встрепенулся Велько. Я завтра утром на двое суток заступаю, а вы мне уже положили столько, что я за день не съем.
Съешь, что тут той еды, отмахнулась мама. О, вот еще кусочек сыра с перцем. А мы разрежем другую головку.
Когда Велько, нагруженный пакетом, обменялся рукопожатиям с Гвидоном, попрощался с Дариной и спустился с крыльца, мама спохватилась и начала копаться в ведре с зелёно-ягодными букетами. Она вытащила какой-то пучок, осмотрела со всех сторон, встряхнула и протянула Велько:
На, возьми. Если ягоды созреют, угостишь того, кто тебе дорог. Поставь в воду. Вазу выставь на подоконник или вынеси во двор нужно, чтобы на букет попадал лунный свет.
Велько покорно взял пучок зелени спасибо, что не надо потом этой водой умываться поблагодарил и пошел к машине. Тетя Виктория выглянула из дома, крикнула:
Дарочка! Гвидон! Подойдите сюда на минуточку Ох, Велько, ты уезжаешь?
Да. Надо переделать домашние дела, выспаться и завтра в шесть утра на службу.
Ох, какая жалость! Дать тебе рыбных котлеток?
Нет, спасибо. Мне уже дали много еды, и на сегодня хватит, и останется перекусить, когда вернусь со службы.
Тогда легкой дороги, пожелала тетя Виктория и переключилась на Дарину с Гвидоном. Даруша! Мы тут с мужем поговорили зачем твоим родителям четыре карася? Четыре много. Я уверена, что Светланочка хотела поделить улов. Два им. Два нам. Может быть, я достану старый ушат, наберу воды и мы отселим парочку в наш двор, чтобы они как следует пропитались лунным светом?
Ну я не знаю, засомневалась Дарина. А что нам за это будет?
Давайте обсудим, предложила тетя Виктория. Проходите в дом, для начала покушайте рыбных котлет и пирога с черешней.
Велько уехал из Метелицы, ни капли не сомневаясь, что Дарина выгодно обменяет карасей на что-то нужное и полезное в хозяйстве. Он быстро добрался домой и провел день перед дежурством, устроив большую стирку и уборку в квартире. К вечеру, подъедая остатки припасов из Метелицы, он спохватился, достал из пакета завядший букет, набрал литровую банку воды вазы у него отродясь не водилось и поставил пучок зеленых ягод на подоконник.
Сдвоенное дежурство на праздники вышибло из головы мысли об алиментах, таинственной волчице, повесившей на него ребенка, и визите в Метелицу. Какой-то шутник обрушил на Минеральные Бани шквал звонков о минировании, полиция, военные и МЧС разрывались на части, эвакуируя людей и оборотней из крупных магазинов и концертных залов, с ярмарочных площадей и автостанций. И двенадцать раз из аэропорта.
По отсутствию нюхача, уволившегося после необоснованной жалобы, майору Грачанину постоянно приходилось перекидываться и работать на лапах. Волк был на удивление сговорчив, не упирался и не отказывался Велько догадывался, что зверь обдумывает идею женить его на шакалице и перебирает подходящие кандидатуры.
Домой они вернулись на третьи сутки. Велько, написавший пятнадцать докладных и четыре объяснительных, снял форму, бросил на пол, рухнул на кровать и отключился на двенадцать часов. Даже не пообедал. И, уж тем более, не посмотрел на букет на подоконнике.
О банке и зелени он вспомнил, когда доел кусочек домашнего сыра с разноцветным перцем завтракал, толком не проснувшись. Посмотрел на букет и замер, приоткрыв рот. Две веточки съежились и пожухли. А три увеличились в размерах. Две серьги смородины ярко-красная и глянцево-черная притягивали взгляд, затмевая желто-малиновые ягоды крыжовника.
Велько переставил букет на пол, перекинулся и позволил волку обнюхать ягоды. Они посовещались, чуть было не позвонили Гвидону, а потом решили никому ни о чем не докладывать. Велько встал на ноги, нашел в ящике кухонного стола плотный полиэтиленовый пакет для заморозки, переложил в него ветки с созревшими ягодами и осторожно пристроил на полку в холодильнике.
Угощать ему было некого, но есть ягоды в одиночку или выбрасывать он не захотел. Пусть полежат. Мало ли Вдруг что-то изменится, пригодятся.
Глава 2. Олеся. Жаркая встреча
Они приехали на автовокзал заранее Агриппина так и не смогла изжить школьный страх перед опозданиями, и, маскируя опасение, предложила выпить кофе на привокзальной площади.
Мне хочется кинуть монетку в фонтан. Я же собираюсь приехать к тебе в следующем году. Надо сообщить об этом Хлебодарной.
Олеся, прекрасно знавшая подоплеку раннего выезда, согласилась, не тратя время на споры. Не было разницы, где пить кофе дома на кухне или в кафе неподалеку от посадочной площадки и рынка. Качество кофе на вокзале похуже, зато поводов для отвлеченной болтовни больше. Олеся чувствовала некоторую досаду на себя стосковалась по общению, вывернула душу перед двоюродной сестрой. На кухне беседа постоянно возвращалась к разрыву с Пахомом, а ей больше не хотелось копаться в подробностях скандала трехмесячной давности.
Выйдя из машины, они осмотрелись по сторонам. Солнце раскалило асфальтовый плац с двумя автобусами, от рынка доносился гул толпы, перекрываемый голосом диспетчера. Пассажиры с сумками прятались под навесом возле стены вокзала. Фонтан еле-еле журчал казалось, что вода в нем испаряется прямо на глазах. Бронзовые пшеничные снопы, служившие пьедесталом для корзинки с фруктами, пропитались полуденным жаром.
Мне кажется, за столик в кафе садиться опасно, вынесла вердикт Агриппина. Зонтики не спасают, мы получим тепловой удар.
Можно взять кофе с собой и сесть здесь, на газоне. Под деревьями, Олеся указала на затененный участок, почти примыкающий к вокзалу. Автобус не пропустим, объявления прекрасно слышно.