Вы сами прекрасно знаете, кто заставил меня подписать эти соглашения во имя умиротворения профашистского режима в Киеве! огрызнулся Мюллер. К тому же я не отвечаю за политическую ангажированность Стокгольмского Арбитража с его околоправовыми оговорками!
А где в таком случае ваши возражения на данный счет?! опять ощерился Юрьев. Это вы тут перед нами бравируете своей храбростью! А что же вы молчали при прошлом правительстве?!
Ладно, Борис Иванович, не ершись, неожиданно пришел на помощь Мюллеру сам диктатор. А вы, Алексей Борисович, тоже хороши, кивнул он в сторону «промгазовца», вместо того, чтобы внести конструктивизм решили посеять панику в наши ряды. Как вы видите эту проблему и ее перспективы развития? Какие у вас имеются предложения по поводу её купирования?
Прежде чем что-то ответить Алексей Борисович поворочался в своем креслице, как бы ища подходящую точку опоры. Наконец, умастившись в нем с наибольшим комфортом, начал говорить не торопясь, обдумывая тщательно каждое свое слово:
Несмотря на всю свою агрессивную риторику, направленную в наш адрес со стороны немецких коллег и угрозы прекратить закупать газ по окончании контракта, полностью отказываться от наших энергоресурсов немцы не собираются. Тем более, что грозная риторика исходит из политических кругов, а не деловых. Как полагают эксперты, и я с ними вполне согласен, Берлин рассчитывает переструктурировать свои торговые отношения с Москвой, чтобы не подвергать давно налаженное партнерство судебному преследованию. Наши эксперты считают, что не все так драматично и речь пока идет о другом обе стороны пытаются найти пути по сохранению существующей торговой конструкции в новых геополитических условиях. Министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас, хотя и обращает внимание на очередной виток обострения отношения с Москвой, одновременно выступает против введения эмбарго на поставки российского газа. Как полагают многие зарубежные и отечественные аналитики, возможно, большая часть изменений, происходящих на европейском энергетическом рынке, является звеньями одной цепи. «Промгаз» отказывается от своих торговых «дочек», а Германия берет эти структуры под свое крыло, смягчая санкционные требования по поставкам углеводородов из России. Поэтому не исключено, что в политическое противостояние нашей страны с Германией постепенно начинают вмешиваться коммерческие организации, заинтересованные в сохранении деловых отношений с «Промгазом», приобретение топлива у которого не только позволяет сэкономить, но и приносит ощутимую прибыль. Европейские бизнесмены осознают целесообразность нынешней, возможно даже опосредованной, торговли энергоресурсами с Россией и пытаются создать каналы, по которым можно продолжить сотрудничество без опасения судебных исков. Это пока единственный путь для стран ЕС, и для ФРГ в том числе, дающий надежду на предупреждение топливного кризиса в будущий отопительный сезон.
Вот, ей-Богу, Алексей Борисович, никак я вас не пойму! вскинулся на него Борис Иванович. Вы мне порой напоминаете одного литературного персонажа жену, которого душили при нем, а он стоял возле, и уговаривал её немного потерпеть в надежде, что всё обойдется.
Да, действительно, подхватил мысль премьера Министр финансов, что-то я не понимаю вашей логики. Вы нас всех созвали экстренным образом, мы бросили все свои дела и примчались на ваши истошные завывания, а в итоге вы призываете переждать смутные времена, мол, рыночные отношения возьмут свое и ситуация устаканится. К чему тогда было весь этот огород городить?
Я обязан был уведомить высший государственный орган управления о грядущей опасности исходящей извне, чтобы потом не тянуть лямку персональной ответственности за возможный неблагоприятный исход, угрюмо парировал «наезд» на себя Мюллер, втайне уже пожалевший, что начал ворошить гнездо со злобными шершнями, окружавшими его сейчас.
Ну, положим, предупредили, глубокомысленно начал Афанасьев, мы вас внимательно выслушали и приняли к сведению полученную информацию, а дальше, что? Каков ваш дальнейший план действий? Вот ведь чего мы от вас добиваемся и никак добиться не можем. Или у вас нет никаких предложений по противодействию недружественным акциям против государства и его коммерческих интересов?
Я уже говорил, что мы прекратили заполнять газом отнятые у нас газохранилища и понизили давление в трубе на 30% от заявленных мощностей. Теперь нам остается только дождаться официальной реакции на наши закономерные действия. Более радикальные шаги с нашей стороны могут повлечь за собой крайне негативные последствия. Впрочем, эти негативные последствия и так не заставят себя долго ждать после предпринятых нами контрмер, поежился Мюллер в кресле. Мы пятьдесят лет с потом и кровью зарабатывали свою безупречную репутацию надежного поставщика на мировой рынок, а потерять её можем в одночасье. Поэтому решать дальнейшую судьбу нашего концерна, как одного из основных предприятий, приносящих прибыль государству, предоставляется вам, а я всего лишь нанятый вами управляющий, тихо проговорил он, обращаясь ко всем сидящим и в то же время как бы в мировое пространство.
Кстати, встрепенулся, будто политый «живой» водой, молчавший до сих пор главный военный разведчик, а как тогда быть с «Северными потоками»?
Укладка обоих ниток пока прекращена на неопределенное время из-за позиции Дании, через территориальные воды которой они должны пролегать. Вроде, как «зеленые» подняли шум по поводу сохранности ареала обитания местных мышей, обитающих на острове Борнхольм, поспешил с ответом Мюллер.
Вы это серьезно про мышей? выгнул бровь адмирал.
Абсолютно, кивнул тот. Наши партнеры ищут любую зацепку, чтобы, как минимум, притормозить прокладку, а как максимум, то заморозить на неопределенный срок.
Ну, что, встрял Глазырев, хитренько прищуриваясь, как дедушка Ленин, тогда, пожалуй, нам придется пойти навстречу бедным мышкам и самим прекратить дальнейшее строительство газопровода.
Почему?! чуть не хором воскликнули все и разом уставились на министра-банкира.
Потому что неизвестно, чем вся эта чехарда закончится. И не возникнет ли у наших, так называемых партнеров соблазн арестовать нашу трубу? Международное право, как вы только что сами убедились, не стоит той бумаги, на которой начертаны его принципы. Пора переходить от обороны к активным действиям, иначе мы никогда не выиграем эту битву.
Вы полагаете, что этих мер будет достаточно, чтобы вразумить наших неадекватных партнеров? сморщил лицо в приступе скептицизма Дмитрий Аркадьевич, обращаясь к Глазыреву.
На данном этапе, да, деловито подтвердил он. Можно, конечно, и покруче завинтить гайки, но пока и этого будет предостаточно.
Я, пожалуй, соглашусь с мнением Сергея Юрьевича, внес диктатор свою лепту в разговор. А вы, Алексей Борисыч, как полагаете?
А что прикажете делать? развел руками Алексей Борисович. Я, как Председатель Правления действую исходя из прописанных в Уставе своих полномочий по оперативному управлению. Иные действия уже выходят за рамки моей компетенции. Увы.
Экий же ты скользкий угорь, Алексей Борисович, ощерился Афанасьев. Так и хочется переименовать тебя из Мюллеров в Кацманы. Ну, раз говоришь, что это выше твоих полномочий, то тогда пусть решает тот, у кого на руках больше карт.
Все разом повернули головы в сторону Юрьева, как представителя Правительства, державшего контрольный пакет акций концерна. Взгляды скрестились на Борисе Ивановиче, будто шпаги мушкетеров над головой молодого дАртаньяна, проверяя его на крепость духа.