Странно, сказала Анни. Вчера на двери висела табличка «не беспокоить». А сегодня ее уже нет.
Значит, вы смело можете постучаться.
Мистер Дюкейн, мистер Дюкейн. Уборка номеров. Вам не нужны чистые полотенца или другие услуги?
За дверью по прежнему не раздавалось ни звука. Анни повторила свой вопрос.
У вас есть ключ от номера? спросил я.
Есть мастер-ключ от четвертого этажа, кивнула она. Он подходит ко всем номерам здесь. Вы думаете, стоит открыть? А вдруг он просто спит.
А вы тихонько. Если он крепко спит, то даже не заметит, что вы заходили. А вдруг ему там стало плохо? Представляете, человек собрался съехать, вспомнил, что забыл таблетки, поднялся к себе в номер, и тут его хватил удар. И он даже не может дотянуться до телефона и вызвать помощь.
Впечатлительная Анни округлила глаза и стала искать нужный ключ на связке. Дверь открылась практически бесшумно и горничная зашла внутрь.
Вы же пойдете со мной, мистер Стин? Мне одной страшно. Я не знаю, что делать при приступах.
Я подумал, что если ни о чем не подозревающий Дюкейн и правда мирно спит в своей постели, то он еще как-то сможет пережить появление в спальне горничной в семь утра, но уж никак не горничной в компании гостиничного детектива.
Я пойду вслед за вами, Анни, не беспокойтесь.
Девушка несмело проскользнула за дверь. Я сунул голову следом и осмотрелся. Номер отличался обычной планировкой: небольшая прихожая с дверями, очевидно в гардеробную, туалет и ванную комнату. Пара широких ступенек под альковом вела в гостиную. Анни открыла дверь в ванную комнату и покачала головой.
Полотенца новые и сложены. Как будто ими никто не пользовался.
Фигура Дюкейна казалась мне все более фантастичной. Таинственный бородач в черном, приехавший после заката и пытавшийся сбежать до рассвета. За сутки даже ни разу не помылся. Кстати, интересно, мылся ли граф Дракула. Конечно, вряд ли он брился, ведь как это можно сделать, если не отражаешься в зеркале. Или он звал для этого своих слуг. Но неужели вампиры не пачкаются?
Я так отвлекся на эти размышления, что не заметил, как Анни проследовала из прихожей в гостиную. А затем я услышал ее жуткий крик. Рванувшись вперед, я успел поймать девушку, пытавшуюся выбежать из номера.
Там, там, показывала она.
Что, Анни?!
Человек на полу. Мне кажется, он мертв.
Глава 6
Я вытолкал горничную в коридор и сам зашел в номер. В центре гостиной прямо на бежевом ковре лежал на спине человек. Он лежал ровно, его руки были сложены на груди так, что казалось, что он спит. Хотя, конечно, странно было с его стороны прилечь отдохнуть прямо на полу. Но даже не вглядываясь пристально было понятно, что речь не идет о спокойном сне. Кожу отличала синюшная бледность, рот приоткрылся и застыл в злобной гримасе, черты лица заострились, грудь не поднималась от дыхания. На всякий случай я вернулся в коридор к дрожащей Анни и попросил у нее карманное зеркальце.
Зачем?
Просто дайте мне его на минутку. У каждой девушки есть зеркальце.
Анни пошевелила руками под передником и извлекла дешевое пластмассовое зеркало.
Он мертв, сэр?
Скорее всего. Надо убедиться. Вы можете идти?
Нет. Мне нужно присесть. Ноги совсем не держат. Представляете, мистер Стин, я едва на него не наступила.
Подождите меня здесь. Я вызову кого-нибудь, кто отведет вас вниз.
Я вернулся в комнату и поднес зеркальце к открытому рту человека. Как я и предполагал, поверхность осталась незамутненной. Тут я заметил еще кое-что странное черный пиджак покойника странно топорщился. Достав из кармана ручку, я аккуратно приподнял лацкан и обнаружил, что левая сторона белой рубашки залита кровью, уже успевшей приобрести коричневый оттенок, а то место, где, видимо, был нанесен удар прямо в сердце, закрывает увядший бутон розы. Цветок вначале показался мне черным, но взглянув повнимательнее я понял, что это была белая роза, просто она изменила цвет, пропитавшись кровью.
Я обернул руку носовым платком, поднял телефонную трубку и набрал регистратуру кончиком ручки.
Отель «Гарнет», чем я могу вам помочь? услышал я голос Рамона.
Я звоню из номера 404. Здесь лежит покойник.
Как покойник?! Это мистер Дюкейн? Его хватил удар? забросал меня портье вопросами.
Я не знаю, кто это. И не думаю, что он умер естественной смертью. Надо вызвать полицию. И прислать кого-то помочь Анни спуститься. Она на ногах не стоит после потрясения. Сейчас я оставил ее в коридоре, но боюсь с ней случится истерика. Я пока побуду в номере, прослежу, чтобы никто не заходил.
Полиция? Нет! Надо первым делом доложить мистеру Шимански. Он в 103-м номере.
Я позвонил управляющему и вкратце изложил ситуацию. Он не стал задавать вопросов, а сказал, что немедленно поднимается. Положив трубку на рычаг, я бегло осмотрелся. В номере не было заметно никаких следов проживания гостя: мебель стояла ровно, на столике и тумбах не было ни одного личного предмета, кроме безликих аксессуаров, которыми украшают свои номера гостиницы. Единственным свидетельством, что в комнате кто-то провел хотя бы десять минут, была пара дешевых сигаретных окурков, затушенных в пепельнице рядом с обгоревшими фирменными спичками «Гарнета». Дверь в спальню была полуоткрыта и я видел угол застеленной кровати. Нигде в обозримом пространстве не было видно большого чемодана или иного багажа. Впрочем, и человек, лежащий на полу наверняка не был Дюкейном.
Да, он был бледен, но покойники обычно не отличаются здоровым румянцем. Кроме тех, которые отравились угарным газом, конечно. Этот человек был небольшого роста и болезненно худ. Сложенные на груди руки с длинными пальцами были невероятно костлявы. Костлявым было и все его лицо, об скулы и треугольный подбородок казалось можно было порезаться. Ни следа густой черной бороды, а приоткрытый рот обнажал плохие зубы коричневые, местами сколотые, местами отсутствующие.
Наконец появился Шимански вместе с одним из носильщиков, которому поручили увести Анни. Девушка, правда, уже совершенно успокоилась и сама, но ей очень польстило повышенное внимание к своей персоне, так что по пути к лифту она преувеличенно покачивалась и цеплялась за мускулистую руку боя.
Надо вызвать доктора, вначале с сомнением сказал управляющий.
Доктор здесь вряд ли чем-то поможет. Нужно звонить в полицию. Но Рамон сказал, что первым делом нужно известить вас.
Правильно. Полиция точно нужна? Вдруг это простой сердечный приступ.
Под пиджаком у него колотая рана, вполголоса сказал я. И еще цветок. Похожий на розу. Вряд ли он сам его себе положил на грудь после того как вынул кинжал из сердца.
Роза? Шимански инстинктивно схватился за петлицу собственного пиджака, в которой сейчас не было никакого цветка, что неудивительно, если он одевался в спешке.
Какая роза? управляющий рванулся к покойнику так стремительно, что мне пришлось схватить его за руку.
Я попрошу вас ничего не трогать. Это дело полиции.
Шимански взглянул на меня с возмущением, но потом перевел глаза на труп и вздрогнул:
. Боже мой, это же мистер Парсонс!
Я мысленно стал перебирать список жильцов, но Шимански любезно подсказал:
Альберт Парсонс, жилец из номера 503. Но что он здесь делал? И куда делся мистер Дюкейн?
В памяти всплыли комментарии Донована о Парсонсе: лет сорока, нигде не работает, посещает казино и ипподромы, возможно наркоман.
Шимански выслушал мой рассказ о таинственных похождениях Дюкейна с чемоданом, вздохнул и потянулся было к телефону, но я успел его удержать.
Ничего здесь не трогайте, эксперты будут проверять отпечатки. Будет лучше, если вы вызовете полицию из своего кабинета, а я закрою дверь и покараулю снаружи.