Позвонила мама, отчиталась, что Пашка сделал уроки, поужинал и смотрит какой-то фильм, привычно попеняла на дурацкую дочкину работу, пожелала спокойной ночи, а Елена все так и сидела, обессиленно уставившись в окно.
Надо идти домой. Хотя Какой смысл? Можно и тут остаться. И всю ночь работать, потому что я нипочем не успею подготовить документы с этом проклятым кредитом!
Елена вдруг поняла, что сейчас в голос зарыдает. Безнадежно и бессильно.
Охрану напугаю! Надо идти.
Пустые вагоны метро были так знакомы. Она часто возвращалась поздно. Иногда так, чтобы успеть перед закрытием станции.
Ну вот Осталось совсем немного. Чуточку! И я дома! пересечь темный сквер и войти в подъезд, там уже можно будет и поплакать. Она не боялась темноты, поэтому совершенно бестрепетно шагнула под деревья, дошла до ближайшей скамейки и неожиданно обнаружила, что силы-то закончились. Ну, то есть совсем.
Я посижу чуточку и потом пойду. Скамейки стоят для этого! Правильно! А я тут ни разу и не сидела. Только мимо сайгачу. Вот, посижу, меня не видно и поплакать можно, и порыдать даже. А что? Никто не видит! Ой, уже трава какая выросла. И листва. Ну надо же, а я и не видела!
Как так получилось, что она, всхлипывая и вытирая слезы, тушь и помаду, начала говорить сама с собой, она не поняла.
Ну нет же сил! Просто нет! Надо увольняться, сожрет он меня и не подавится! А как увольняться? И Пашке смартфон надо, а ремонт? А на даче дом красить? Надо обязательно! А то соседка уже приходила, уточняла, чего это у нас такое все облупившееся Но сил же нееееет.
Вот и у меня нет, вздохнул кто-то в темноте. Совсем-совсем. Я тоже так устала! Сначала-то ничего не поняла. Думала, они случайно, просто меня забыли. А теперь И есть так хочется! Может, у тебя что-то есть?
Из-под лавки высунулась мордочка небольшой серенькой кошечки и принюхалась. Нет, едой не пахло. Пахло слезами, усталостью и безнадежностью. Она-то отлично знала этот запах.
Что мне делать? Ну что? Я не справлюсь! Там работы на троих минимум! Так это еще без учета юриста и кадров, всхлипывала женщина на скамейке. Не мо-гуууу!
И я тоже! согласилась кошечка. Давай, может, понеможем вместе? Не то чтобы это помогало И вряд ли ты захочешь.
Я уже не помню, когда чему-то радовалась. Я как автомат, робот. Встала, лицо нарисовала, чтобы окружающих не пугать, в одежду влезла и пошла пахать! Я лошадь! Ломовая лошадь. Да я и не против, я все понимаю, только сил нет и я уже стала загнанной ломовой лошадью, а таких пристреливают, да? Ой, кто тут?
Это я тут! отрекомендовалась кошечка. Меня раньше Маисой звали, а потом выбросили, и все, что у меня было, осталось там, в том доме. Наверное, и имя тоже. Я обычная очень, неинтересная. Это мне так хозяйка сказала. И я тоже так устала! Ты бы знала как! Можно я тут посижу пока. Я просто посижу и пойду. Правда, идти-то мне некуда и есть очень хочется.
До чего я дошла Сижу в парке и разговариваю сама с собой! Нет, уже с кошкой! сообщила себе Елена. Ты меня понимаешь?
Еще бы! От усталости и не так можно. Я вот вчера с голубями разговаривала. Если честно, хотела поймать и съесть, только вот уже нет сил. Просто поговорила. Они хорошие вообще-то, голуби эти.
Не мо-гууууу! Елене вдруг стало так себя жалко! И сына, что у него такая мать неудачная, и родителей тоже. Кажется, что столько слез в человеке не умещается, а вот поди же ты! Видимо, какие-то скрытые резервуары имеются. И, наверное, с надписью для «промывки мозгов». Потому что, когда соленый поток иссяк, в голове как-то прояснилось и чуть полегчало. Какое-то новое ощущение заставило Елену сфокусироваться на неясном сером пятне сбоку, и там в темноте обнаружилась та самая кошечка. Она бодала Ленину руку и негромко мурлыкала.
Ну неее, это уж никуда не годится. Давай-давай, успокаивайся, чего так убиваться-то? Мало ли бегает вокруг всяких усталостей да пакостей, мы на них сейчас фыррррррркнем, и тебе станет полегче. Все пррроблемы долой, я с тобой, ты со мной, посидим, поурчим под весенней луной
Это ты мне что, поешь? удивилась Елена. Знаешь, спасибо тебе! Мне полегчало. И чего я Ну, не впервой же. Сейчас пойду домой, поем чего-то, наверное, и будет не так плохо!
Она тяжело встала, повесила на плечо сумку и направилась к дому.
Что ее дернуло обернуться, Лена потом вспомнить так и не смогла. Глаза привыкли к сумраку, и она легко рассмотрела тоскливо опущенную головку небольшой полосатой серой кошечки.
Вот бедняга. А может Неее, ну куда мне? Я и так домой прихожу поздно. На сына-то времени нет, а тут еще кошку? Да она с ума от одиночества сойдет. А летом? Неее, это совсем уж неразумно!
Она сделала еще пару шагов к дому и снова обернулась. Кошка безнадежно съежилась и села, уткнувшись носом в скамейку.
Да пошло оно все! Одна дома она побудет, но живая-здоровая, в тепле и сытая! Летом? На даче с родителями поживет! Она же меня пожалела! Сама никакая, а меня пожалела! Одна единственная! Не ругала, не требовала, ничего не хотела, просто пришла и помурлыкала.
Елена быстро вернулась обратно:
Эй, кис-кис Ты со мной хочешь?
В темноте блеснули изумленные глаза:
Это ты мне? Нет, правда? Честно? Да что ж ты спрашиваешь-то?
С кошкой на груди и сумкой наперевес Елена шла до дома так, словно ее кто-то по воздуху нес.
Только что только ноги волочила, а сейчас Лифт сломался? Плевать! Мы идем домой! Пятый этаж? И что? Зато разминка! почему-то подъем по лестнице с кошкой тоже напомнил ей лошадиную тему. Наверное, потому что ее каблуки выстукивали, словно конские подковы. Ну, уже пободрее скачу. Может, и не совсем загналась Кошка так вдохновляет?
Через час в квартире царила изумительная смесь вкусных запахов, тепла и какого-то немудрящего, очень несложного и такого важного покоя.
Кошка, выкупанная, завернутая в розовое полотенце, высушенная, накормленная за неимением специальной еды куриной грудкой и бульоном, лежала на коленях у Елены и мурлыкала.
Вот знаешь а мне сейчас хорошо. Нет, понятно, что завтра опять будет кирдык и амаргеддец! Директор опять начнет в глотку впиваться, все всем срочно понадобится, и силы закончатся, но сейчас мне очень даже славно.
Сон со счастливой кошкой на голове, оказывается, меняет много чего в сознании, и утром, столкнувшись с ожидаемыми стихийными бедствиями, Елена почему-то увидела себя со стороны.
Точно, я лошадь! Такая облезлая, помирающая. Копыта трясутся, грива дыбом и дрожит Фуууу.
Елена! Да что с вами сегодня!? Вы что, еще не подготовили документы в банк? уточнил энергичный директор.
Те четыреста таблиц? Нет. Я занята вашими расчетами. Вы же мне срочное задание прислали.
А вчера?
А вчера у меня в одиннадцать вечера закончился рабочий день! огрызнулась Елена. И вообще вы мне отпуск обещали после сдачи отчета, а вместо этого я все майские праздники вам проекты просчитывала
Ну нет Сейчас не время! Вы же понимаете. Новый договор, документы в банк, производство голос директора словно затягивал петлю на шее. Все туже, туже
Понятно, кивнула Елена и отправилась к себе в кабинет. Вроде и дорога туда была не очень длинной, но с каждым шагом в загнанной главбуховой лошади что-то менялось.
Дача? Да пофиг! Какая мне разница, что там говорит та соседка. Дом стоит, крепкий, хороший, не валится! Будет возможность покрасим, нет и нечего некоторым лезть на чужой участок. Я ведь тоже могу к ней зайти да проверить, что у нее где отваливается! И даже, если что, помочь могу, чего-нибудь отвалить в ускоренном порядке, так сказать! Смартфон Пашке? У него старый работает. И между прочим, всего-то год ему. У меня старше и тоже ничего. Поездка на море? Да, это приятно. Но я все равно сижу с ноутом на пляже и платежки отправляю. Так нафига?
Она решительно набрала номер своей приятельницы, которая давно звала ее к себе. Главбух у нее был, но ей нужен был кто-то, кому она могла полностью доверять. Кто-то, проверяющий работу ее продажников и бухгалтерии.