Генерал-лейтенант, к которому он обратился с вопросом, схватился руками за голову.
Он пошёл в американское посольство и написал благодарственное письмо в ЦРУ, простонал он, представляете себе, Юрий Владимирович? Советский гражданин идёт по своей воле в американское посольство и благодарит ЦРУ?! Кому вообще могла прийти в голову подобная идея?!
Андропов хмыкнул, поскольку, кроме Добряшова, вряд ли кто осуществил бы этот самоубийственный акт.
Но главное, это ещё не конец истории, Виталий Валентинович достал из кармана письмо и положил его на стол, вот, полюбуйтесь, сегодня принесли, там, оказывается, тоже имеются любители пошутить.
Председатель КГБ аккуратно взял в руки вскрытое, проверенное на отсутствие всяких сюрпризов письмо и прочитал, кому оно было адресовано, «Ивану Добряшову от ЦРУ», и всего одна строчка на гербовом листе американского ведомства внутри:
«Благодарим за сотрудничество».
Представляю лица тех, кто его проверял, покачал головой Андропов, кладя письмо вместе с конвертом в большую хрустальную пепельницу, стоявшую на столе специально для подобных случаев, и поджёг документ. Оба посмотрели, как жёлтое пламя жадно пожирает бумагу. Ну так что по остальному, Виталий Валентинович?
Он наконец допечатал на машинке свои мысли по всем выданным нами событиям, и я его сегодня лично усадил на самолёт, отправив в Сочи, ответил тот, а то после его похода в американское посольство пришлось увеличить время его нахождения в Москве ещё на пару недель, хотя первоначально мы хотели избавиться от него как можно быстрее.
Есть что интересное?
Аналитики пока смотрят, но кое-что да, есть. Особенно это касается Афганистана, кивнул генерал-лейтенант, очень интересные выкладки по ситуации там накидал Иван, думаю, вам стоит их посмотреть, Юрий Владимирович.
Хорошо, завтра после обеда найду для вас время, согласился председатель КГБ.
***
Среди летящих со мной в самолёте я выделялся словно белая ворона: лёгкая куртка Adidas, белое поло, потёртые джинсы и белые же кроссовки, тоже немецкой фирмы. К тому же вместо огромных чемоданов, как было у всех остальных, более скромно одетых граждан, из всех вещей у меня имелся только небольшой спортивный рюкзак. На меня, конечно, косились, недоумевая, кто это, но некоторые узнавали, шёпотом на ухо рассказывая остальным.
Так что неудивительно, едва я только первым вышел из аэропорта Адлера, на меня, словно на упавшую сторублёвую купюру, бросились сразу с десяток таксистов. Я выбрал самого наглого армянина, поскольку он точно мог знать все злачные места города.
Санаторий «Светлана», сказал я, когда он, открыв дверь, усадил меня в «Волгу». Едва мы тронулись, как тут же запахло ненавистным бензином, я попросил остановиться и пересел на переднее сиденье.
Отдыхать к нам или по работе? начал он тут же разговор, косясь на мой небольшой рюкзак.
И то и другое, я пожал плечами.
Могу показать, где можно у нас познакомиться с самыми красивыми девушками, тут же забросил он крючок, да и в картишки перекинуться.
Обязательно, но позже, спокойно сказал я, вызвав у него лёгкий ступор таким необычным ответом.
Если хотите, я могу вас по городу покатать, покажу самые лучшие места, наконец он собрался с мыслями.
Знаете, а давайте, перешёл я к реализации первой части своего плана, покажите мне лучшие ваши рестораны, санатории, да и в принципе, чем можно себя развлечь.
Армянин тут же обрадовался и начал трещать без умолку, возя по городу, в котором наступало утро, а людей на тротуарах появлялось всё больше и больше. Когда солнечные лучи стали ощутимо пригревать, я снял с себя куртку.
Хорошая у вас одежда, явно заграничная, прервал он поток сознания, интересует продажа или покупка?
Давайте закончим с экскурсией, хмыкнул я, потом дойдём и до этого.
Почувствовав себя, видимо, Вергилием, который показывает Данте ад, таксист пару часов возил меня и демонстрировал всё, что знал, явно рассчитывая на хорошие чаевые. Когда он наконец выдохся и сказал, что из основного, наверно, всё, я попросил его ехать в мой санаторий и, когда мы туда прибыли, протянул ему сотенную купюру. При виде которой у него расширились глаза.
Запишите номер, гражданин, тут же предложил он, если хотите хорошего водителя, я всегда буду в вашем распоряжении.
Я, конечно же, записал его, и мы, полностью довольные друг другом, расстались.
Пройдя на стойку регистрации, я увидел там скучающую женщину-администратора, которая ответила на мой вопрос о заселении, чтобы я подождал до десяти часов. Я молча достал десять рублей, положил их на стойку и спросил, не сможет ли она показать мне лучший их номер. Настроение у неё резко пошло вверх, деньги моментально исчезли в её руке. Бросив свой пост, она, сняв с доски позади себя три ключа с прикреплёнными к ним большими кругляшами из дерева, на которых были выжжены цифры, повела меня к лифту.
Вы откуда к нам? неискренне улыбнулась она, явно стараясь мне угодить.
Из Москвы, я ответил ей тем же, решил, что пора посмотреть ваш гостеприимный город, а то всё работа да работа.
Ах, как я вас понимаю, закивала она, сама живу здесь всю жизнь, а на море, до которого сто метров, никак не могу добраться.
Под её стенания мы и обошли номера, которые лучшими можно было назвать с огромной натяжкой. Хотя, возможно, по советским меркам так и было, поэтому я взял тот, что хотя бы с видом на море, и доплатил за его бронирование сто рублей, сам же он мне обошёлся на месяц ещё в триста. Я специально снял на такой длительный срок, чтобы запомниться администратору, которая была теперь по-настоящему счастлива от такого постояльца, видимо, часть из отданной мной суммы отойдёт ей.
Наш пляж «Жемчужина» считается лучшим в Сочи, напоследок сказала она, у нас в основном живут приличные люди, но на пляже лучше не садитесь играть в карты.
Что так? делано удивился я.
Сама я не видела, но говорят, там крутятся разные несознательные личности, мешают отдыху граждан, увильнула она от прямого ответа.
Спасибо вам я сделал паузу.
Нина Андреевна, правильно поняла она мою заминку.
Спасибо вам, Нина Андреевна, я достал ещё десять рублей и протянул ей, а еда тут общая, или можно устроить отдельный столик для приличной публики?
Ой, улыбка её стала ещё шире, я попробую зарезервировать персональный столик, только, боюсь, парни, работающие в ресторане при гостинице, могут мне и отказать.
Я всё прекрасно понимаю, Нина Андреевна, улыбнулся я ей, узнайте, пожалуйста, у них, в какую сумму мне обойдётся их согласие и, что более важно, лучшая еда.
Через час откроется ресторан, и я вернусь к вам с ответом, женщина тепло мне улыбнулась и вышла из номера.
«Ну вот, хоть Сочи ничуть не изменился, я прямо в одежде упал на двуспальную кровать в номере, только приехал, и уже все разводят на деньги лоха, всё как и в моё время».
Администратор пришла ко мне и правда через час, аккуратно постучав, а зайдя после разрешения, тихо сказала, что за сто рублей мне обеспечат резерв любого столика, кроме уже занятых другими такими же культурными постояльцами, за двести я смогу питаться по отдельному меню, за триста же смогу сам заказывать заранее то, что хочу. Повар приготовит мне требуемое, главное, чтобы я позвонил на кухню и сказал об этом хотя бы за час до того, как буду спускаться в ресторан.
Я достал кожаный кошелёк, при виде наличности в котором у девушки расширились глаза, и отсчитал оттуда пятьсот рублей.
Предупредите парней, что если я буду разочарован кухней, то могу позвонить своему руководству в Москву, протянул я ей пять сотенных бумажек, не думаю, что скандалы кому-то из нас нужны. Правда ведь?