У большинства окружающих меня людей в глазах при этом появилось торжество и радость, только Дима и Женя пригорюнились, поскольку им тоже доставалось от всех, ведь они были со мной. Одному Завьялову было всё по барабану, поскольку он успел напиться. Соревнования закончились, так что он честно ушёл в запой, не дожидаясь возвращения на родину.
Нужно ли говорить, что, когда мы прилетели в Москву и у трапа самолёта меня действительно ждали две чёрных «Волги», а четыре крепких парня в одинаковых костюмах вежливо предложили последовать с ними, мало кто мог скрыть торжествующие улыбки на своих лицах. Я, сев на заднее сиденье между двух парней, даже посмотрел в боковое окно, чтобы запомнить особо отличившихся в этом злорадстве. У меня самого особых переживаний не было, я не совершил, по моему мнению, ничего такого, за что можно ругать, наоборот, пора было наконец похвалить! Хотя в СССР по отношению ко мне с этим была определённая напряжёнка, но ничего, в этот раз, может, всё получится.
***
Ваня, скажи, только честно! Ты совсем тупой?! было первое, что я услышал в кабинете на Лубянке, когда взбешённый товарищ Белый стал вытаскивать из своего сейфа американские газеты и кидать их передо мной. Почти на всех были мы с Кэти: либо держащиеся за руки, либо обнимающиеся. Если тебе этого мало, то вот тебе наши газеты, он открыл ящик стола и достал оттуда привычные мне «Труд» и «Известия», где были ровно те же фотографии, что и в газетах иностранных, вот только содержание статей кардинально отличалось в худшую сторону. Хватило пары быстрых взглядов, чтобы понять это.
То есть то, что я занял первые места, вас не интересует? мгновенно разозлился я. Не такой встречи ожидал в этом кабинете.
Да плевать всем на твои места! Суслов поднял вопрос в ЦК о запрете тебе представлять нашу страну на всех международных соревнованиях!
А, ну то есть я смогу наконец спокойно иммигрировать в США и выступать под их флагом? поинтересовался я. Когда можно вылетать?
Он побагровел от злости, собирался мне ответить что-то явно гадкое, но тут раздалась трель телефона. Он поднял трубку, хотел туда гаркнуть, но замолчал и сказал лишь:
Слушаюсь.
Положив её, он хмуро сказал мне:
Идём, Андропов вызывает.
Подхватив стопку газет, он показал мне ею на дверь.
Глава 6
Кабинет председателя КГБ был неподалёку, так что много времени попасть к нему не заняло. Первое, что бросилось в глаза, когда я увидел Андропова, его спокойное лицо и чуть посвежевший вид. В прошлый раз он был похудевшим и осунувшимся, а тут прям будто другой человек.
Присаживайтесь, он показал рукой на стулья.
Когда мы сели на привычные места друг напротив друга с товарищем Белым, Андропов оглядел меня, затем взъерошенного с пачкой американских газет генерала и усмехнулся.
Прошу извинить меня, Виталий Валентинович, начал он неожиданно, вызвав удивление у моего куратора этими словами, что не посвятил вас в маленькую тайну, связанную с поездкой Ивана.
Генерал-лейтенант нахмурился.
Что опять, Юрий Владимирович?
В дверь постучали, и, получив разрешение, к нам присоединился Чазов.
Евгений Иванович, введите, пожалуйста, коллегу в курс дела, показал он ему рукой на товарища Белого.
Начальник четвёртого главного управления заинтересованно посмотрел на меня и стал рассказывать:
ЦРУ прислало оборудование и специалистов для гемодиализа в ФРГ, попросили нас их забрать и перевезти в Москву. Здесь, в Кремлёвской больнице, мы установили и настроили его, а их доктора показали нашим, как правильно проводить саму процедуру очистки крови. Мы сразу начали тесты и пробы на других людях, чтобы проверить, не подложили ли они чего-то в это оборудование. Первые же чистки крови у больных с отказом почек показали крайнюю эффективность данного нового метода купирования болезни, и после целой серии проверок мы положили Юрия Владимировича на эту процедуру. Улучшение наступило после первого же сеанса.
Да? генерал-лейтенант переводил взгляд с него на Андропова. А почему ЦРУ нам его прислало? Что за акт неслыханной щедрости?
Чтобы узнать это, мы тут все и собрались, хмыкнул довольный Андропов, которому и правда, видимо, было легче, поскольку глаза за очками не так грозно сверкали, как это было раньше, когда он испытывал постоянную боль, Одиннадцатое управление сказало, что ответ с той стороны был лишь такой: «Выполняем условия сделки с Иваном».
Три пары глаз устремились на меня.
Ты что, Ваня, родину продал за него? ласково поинтересовался у меня товарищ Белый.
Если бы продал, то вряд ли бы вернулся, проворчал я, неудобно себя чувствуя под их взглядами. Сволочи из ЦРУ решили, видимо, чтобы я сам отдувался перед кураторами, с любой удобной для себя версией произошедшего.
Иван! голос Андропова стал строже.
Они пытались меня завербовать с помощью фотографий моей связи с Кэти, я пожал плечами, я рассмеялся им в лицо и предложил их опубликовать, они, видимо, были не совсем в курсе всех нюансов моих взаимоотношений с советской прессой.
Ну почему же, вон тебя отлично полощут в газетах, не согласился со мной товарищ Белый.
Будто это в первый раз, раздражённо пожал я плечами, в общем, чтобы сбить их с толку, я предложил им свою сделку. Экскурсию в медицинский центр и оборудование для Юрия Владимировича в обмен на любой анализ мирового события, основанный на их вводных данных.
Лица комитетчиков стали похожи в этот момент на лицо Майкла из ЦРУ.
И что же ты такого предсказал? осторожно поинтересовался товарищ Белый.
Последствия арабо-израильского конфликта, который они хотят устроить, я пожал плечами.
Андропов посмотрел на собеседников и сказал:
Евгений Иванович, спасибо, вы можете идти.
Тот сразу кивнул, всё поняв, и вышел из кабинета, а Андропов сделал звонок, и вскоре в кабинете стало на двух генералов больше.
Давай с начала и подробно, сказал мне Андропов, когда они, удивлённые моим присутствием, сели за стол вместе с нами.
Мне пришлось повторить то, что я уже сказал, а затем свой расклад по той папке ЦРУ, которую видел. Причём я всё старательно спихивал на то, что там уже содержалось много косвенных данных, на которые я опирался, и, несмотря на то что названия, даты и события замазаны, это не помешало собрать у себя в голове полную картину того, что будет происходить там через пару лет.
Когда я закончил, в кабинете стало очень тихо.
Виталий Валентинович? Андропов обратился к генералу, сидящему рядом со мной.
Мы, конечно, знали о накачке Израиля оружием из США и готовящихся провокациях там от наших арабских коллег, тот развёл руками, но наши аналитики говорят о победе арабского союза с нашей поддержкой в этом противостоянии.
Но тем не менее почему-то ЦРУ поверило версии Ивана, Андропов покосился на меня, если отсыпало целую гору подарков.
Возможно, его версия ближе к той, которую создали их аналитики, осторожно сказал второй генерал, тогда всё логично.
Прошу вас тогда составить новый прогноз с учётом услышанного, приказал Андропов, и генералы, козырнув, удалились из кабинета, а мы снова остались втроём.
И ведь не сказать ничего, да? Виталий Валентинович? со вздохом обратился председатель КГБ к моему куратору. Мы и раньше знали, что Иван умный парень, но кто же думал, что настолько
Тот скривился, словно съел лимон. В кабинете повисла тишина.
Организуйте ему нужные допуски и прогоните по всем ключевым событиям, что у нас намечаются, наконец Андропов решился, пусть даст своё заключение. Хуже всё равно не будет, а так появится дополнительный взгляд со стороны.
Слушаюсь. А что делать вот с этим, Юрий Владимирович? спросил товарищ Белый, показывая на наши газеты.