Рассмотрим, из чего, собственно, складывается стоимость товара. Здесь мы можем себя избавить от необходимости проводить долгие исследования и приводить огромный массив сложной информации, поскольку всё это было сделано и так уже в многочисленный книгах, среди которых столпом стоит книга Адама Смита. Итак, Смит разделяет стоимость товара на три составляющих: 1) труд рабочих, произведших этот товар, 2) прибыль предпринимателя, отвечающего за доставку товара из места производства до места продажи, 3) земельная рента, которую предприниматель платит за аренду помещений и земли её владельцу, покупая себе право пользоваться этой землёй. Теория Смита называется трудовой теорией стоимости, поскольку значительная часть стоимости товара складывается именно из труда рабочих и предпринимателей, и товар стоит почти столько, сколько стоит труд, затраченный на его создание. Вместе с тем, земельная рента никак не объясняется трудом, да и земля не может быть произведена трудом человека, она просто есть, как данность. Эта третья часть стоимости товара у Смита никак не объясняется, она никак не следует из труда и не понятно, откуда вообще следует. Между тем, предприниматель должен платить владельцу земли деньги за право делать на этой земле своё дело. Получатели ренты не обязаны делать ничего, они не вкладывают ни капли своего труда в свою землю, но получают долю от чужих трудов.
Многие экономисты обратили внимание на это тёмное пятно в экономическом учении А. Смита, например, Карл Маркс. Он пришёл к выводу, что эта третья составляющая стоимости товара представляет собой элементарно узаконенный грабёж. Так Маркс пытался логически завершить трудовую теорию стоимости, то есть, показать, что стоимость всех вещей, включая стоимость земли, формируется из труда, и стоимость земли зависит от ренты, а вовсе не рента от стоимости земли. Таким образом действительно получалось, что товар стоит ровно столько, сколько стоит труд, потраченный на создание этого товара. Но часть этого труда прямым насилием или обманом похищалась у производителей. Эту часть Маркс назвал прибавочной стоимостью. Предприниматель, выплачивая ренту, терял часть своих доходов и эту часть компенсировал за счёт понижения заработной платы рабочим. И всё это в конечном итоге повышало стоимость товара. Маркс доказывает, и на наш взгляд, вполне убедительно, что рента вовсе не сводится к земельной ренте. В развитом капиталистическом обществе получателями ренты становятся не графы и герцоги, имеющие наследственные земельные владения, а сами предприниматели, точнее, наиболее крупные предприниматели. Добравшись до определённого порога имущества, предприниматель свои доходы начинает получать не за счёт чистой прибыли, а за счёт уже некоторой ренты, которую он накладывает на других, более мелких предпринимателей. Например, владея сырьевыми ресурсами, такой предприниматель уже перестаёт заниматься доставкой этих ресурсов до места продажи. Теперь покупатели сами приезжают к нему и сами занимаются доставкой купленного товара до нужного им места. Владелец же, ничего не делая, получает ренту за проданный товар. Вполне можно допустить, что во времена Маркса капиталистические отношения именно так и выстраивались, и рента действительно стала представлять собой узаконенный грабёж. Но вот относительно более ранних форм ренты далеко не во всём можно согласиться с Марксом и с трудовой теорией стоимости.
Чуть позже мы коснёмся других теорий стоимости, которые не считали, что стоимость формируется из труда. Эти теории, как правило, вовсе игнорировали вопрос происхождения ренты, как будто бы она сформировалась естественным путём. И хоть они являются сторонниками рыночной экономики, всё-таки, концепцию невидимой руки рынка впервые предложил А. Смит, и именно его перу принадлежит самая ранняя и убедительная апология рыночной экономики. Поэтому будем опираться преимущественно на трудовую теорию стоимости, пытаясь, вместе с тем, выйти за её границы. И именно понятие ренты представляет такой выход. Завершённая трудовая теория стоимости возможна только в том случае, если мы примем обобщение Маркса о том, что вообще во все времена, с глубокой древности и до наших дней рента представляла собой форму узаконенного грабежа. Но в силу всего вышесказанного, этого мы принять не можем, и мы должны допустить ещё один вид ренты, который возник для того, чтобы была возможна бессознательная щедрость. Эту ренту могла составлять та часть имущества, которая с самого начала предназначена для дарения. Простейший пример налоги государства. Налоги можно тоже рассматривать, как ренту. Правительство владеет всей землёй, на которой находится его государство, и на основании этого облагает налогом всех, кто имеют имущество на этой земле. Но эти налоги могут тратиться на выплату пособий бедным, на создание рабочих мест, на выплату пенсий. Иными словами, цель здесь будет не присвоение, не узаконенный грабёж, а, напротив, дарение. И это дарение будет заложено в цену товара.
Адам Смит предпринимает какую-то попытку объяснить происхождение земельной ренты из труда, но здесь он попадает в противоречие. Ведь как он верно отметил, у товара есть две стоимости: потребительская и меновая стоимость. Эти две стоимости отличаются. Например, предприниматель старается продать товар по цене выше его потребительской стоимости, чтобы извлечь ещё некоторую прибыль для себя. Меновая стоимость здесь будет выше потребительской. У земли, сдаваемой в аренду, получается, есть только меновая стоимость, то есть, стоимость, по которой она продаётся, и которая зависит от аренды, которая платится за землю. Потребительской стоимости у земли нет, а если и есть, то вычислить её, исходя из труда, не представляется возможным. Земля не создаётся человеком, это товар, в чистом виде не зависящий от человеческих рук, и потребительская стоимость этого товара тоже не зависит от усилий человека. Но Смит продолжает настаивать, что стоимость товара связана со стоимостью труда, только теперь уже не труда, потраченного не его создание, а труда, который потрачен на его покупку. То есть, это меновая стоимость земли на рынке, это то, что за неё готовы платить, а не стоимость тех усилий, что были потрачены на её производство. Тут как бы вмешивается здравый смысл, интуитивно мы понимаем, что у земли нет потребительской стоимости и потому вынуждены оценивать её стоимость тем способом, каким её возможно оценить. Но ведь меновая стоимость связана с потребительской стоимостью товара. Меновая стоимость может быть больше, чем потребительская стоимость, и тогда речь идёт об убытке, или она больше, чем потребительская стоимость, и тогда можно говорить о прибыли. Относительно земли, получается, нет никакой возможности говорить о убытке или прибыли, меновая стоимость никак не зависит от потребительской стоимости и определяется как бы по произволу владельцев земли. Владелец земли может назначить любую цену за свою землю, и, если по этой цене землю у него кто-то купит, значит, это и есть реальная стоимость данной земли. Для всех остальных товаров базовой стоимостью является потребительская, а дополнительно к ней уже возникает меновая стоимость, для земли, получается, меновая стоимость становится базовой.
Из этого возникла другая теория стоимости, которую разрабатывали представители школы маржинализма. Они, взяв за основу ренту Адама Смита, сделали предположение, что вообще для всех товаров базовой стоимостью является меновая. Тем самым они решили противоречие Смита, но способом, полным противоположным способу Маркса. Если Маркс пытался свети ренту к потребительской стоимости и объяснить происхождение стоимости всех товаров из труда, то маржиналисты, наоборот, пытаются стоимость всех товаров уподобить стоимости земли и тем самым доказать, что стоимость вообще всех товаров никак не связана со стоимостью труда, потраченного на их создание. Если товар покупается по такой-то цене, стало быть, именно столько он и стоит. Ведь покупатель соглашается на покупку по такой цене, он заключает сделку, и он свободен выбрать другого продавца, который предложит ему цену ниже. Поскольку договор купли-продажи является добровольным, то и стоимость товара полагается легитимной. Но маржинализм сталкивается с другой проблемой, а именно, он никак не может объяснить стоимость самих денег. Почему именно такое количество монет или банкнот отдаётся за этот товар, а не какое-то иное? Ведь тот, кто обладает преимуществом на рынке, может задавать любую стоимость своих товаров, из-за чего стоимость валюты будет понижаться. Это будет влиять на стоимость всех товаров на рынке, ведь никто не будет покупать товар себе в убыток, и стоимость ренты, безусловно, будет включена в стоимость всех товаров. Либо предприниматели должны будут понижать свою прибыль, либо заработную плату рабочих. Получается, стоимость валюты устанавливается также по произволу, а вовсе не по добровольному договору.