К удивлению юноши, Клод усмехнулся:
Не переживай за него, Альфонсо не впервой! В портовом управлении его не очень любят, потому что очень часто сами не знают, как маркировать его товары для налогообложения Тут ученый явно заметил недоумение, написанное на лице Рю, и одернул себя. Не бери в голову, мальчик, у тебя и так сейчас хватает забот. Пойдем, я лучше покажу тебе свою лавку!
Все эти книги ваши? Рю не мог поверить своим глазам. Вся комната, в которую они только что вошли, была заставлена рядами полок, ломившихся от самых разнообразных томов и свитков.
Можно сказать, что мои, отозвался Клод. Это моя книжная лавка. Я же говорил, что владею магазином.
Книжная лавка?
Ну да. В голосе ученого звучало явное недоумение. Возможно, я неправильно выразился: это магазин, где продают книги. Как это будет на гиринском?
Рю еще раз оглядел помещение, пытаясь осмыслить услышанное. Действительно, приглядевшись, он увидел, что многие книги повторяются, а рядом с некоторыми на пергаментных карточках аккуратным почерком написаны аннотации и рекомендации. Например, рядом с большой стопкой книг в обложках из добротной красной кожи с золотым тиснением значилось «Любимый роман королевы Амелии».
Наверное, «книжная лавка» вполне подойдет, наконец ответил юноша, не отрывая взгляд от рядов книг, но в Гирине таких нет.
Как нет? Я действительно их не встречал, но всегда думал, это потому, что Карот та еще дыра. А в других местах мне бывать не доводилось.
Вы не бывали в Центральных землях?
Иностранцам туда путь заказан. В голосе ученого отчетливо слышалась досада. Попасть туда такой, как я, может только по особому указу его императорского величества.
Вы ничего не потеряли, фыркнул Рю, книжных лавок там все равно нет.
Удивительное дело! Ладно, пойдем, я покажу тебе дом. Клод зачем-то хлопнул в ладоши и двинулся вглубь помещения.
Подождите! Оклик получился куда громче, чем Рю рассчитывал, и ему тут же стало неловко.
Да?
А я смогу читать эти книги? кое-как выдавил из себя юноша, преодолевая неловкость.
К его удивлению, Клод лишь доброжелательно улыбнулся:
Конечно! Только аккуратно, мне все-таки нужно их продать. Пойдем.
Да! И Рю поспешно последовал за хозяином дома. А кто такая королева Амелия?
Что?
Там на полке была карточка «Любимая книга королевы Амелии» или что-то в этом роде.
А у тебя соколиный глаз, мальчик! Королева Амелия это супруга нашего нынешнего короля и всеобщая любимица.
И это правда ее любимая книга?
Понятия не имею! Клод вдруг обернулся к Рю и заговорщически ему подмигнул. Только не говори никому. Эта карточка прекрасно поднимает продажи.
Вот тут будешь спать.
Они вошли в маленькую комнату на последнем, третьем, этаже, больше похожем на мансарду. Тусклый свет облачного дня, проникающий в комнату через несколько грязноватых крупных окон в потолке, освещал скромную обстановку. Самый дальний и темный угол занимала простая кровать с соломенным матрасом, рядом с которой нашлось место небольшой тумбе с умывальными принадлежностями. Одно из окон было открыто, и в пятне льющегося из него света помещался грубо сколоченный стол с задвинутым под него табуретом. Не казарма, но и не хоромы.
Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили белье и письменные принадлежности. У меня приходящие слуги.
Спасибо вам, Клод! Я не представляю, как смогу отплатить вам за такую доброту, от волнения Рю сам не заметил, как начал теребить полу своего плаща. И вы даже разрешили мне читать ваши книги
Пустяки! Что же я был бы за человек, если бы бросил такого смышленого мальчика на произвол судьбы. Тем более ты обещал помочь мне с трудом всей моей жизни!
Рю кивнул, не зная, что еще сказать, и смущенно уставился на свои ботинки. Из этого состояния его вывел удивленный возглас ученого:
Это еще что?!
Рю поднял глаза, пытаясь понять, что так удивило Клода. Проследив за его взглядом, он увидел на низкой ветке дерева прямо за открытым окном снежно-белую птицу. На секунду юноше показалось, что он уже видел ее раньше, но он тут же отмахнулся от этой мысли: никакая птица из Гирина не могла бы попасть в Альбию.
Мне кажется, что это сокол, тихо сказал он, не будучи уверенным, что Клода действительно интересовал ответ на вопрос.
Я вижу, что это сокол, но что он тут делает?! Ну-ка кыш! Кыш, я кому сказал?!
Наблюдая за суетливыми попытками ученого согнать белую птицу с насиженного места, Рю невольно расслабился. Кажется, его путешествие подошло к концу, хотя бы на время.
Глава III
Сквозь окна библиотеки лился мягкий солнечный свет, в лучах которого легко можно было разглядеть пляшущие в воздухе пылинки. Рю сидел, облокотившись спиной на книжную полку, и читал свою любимую книгу сборник альбийских мифов и легенд. Внушительный том в переплете из мягкой бордовой кожи с золотым тиснением рассказывал истории о драконах, духах и великих героях. Рю впервые прочел его еще в детстве, когда только-только начал осваивать альбийский, и эти истории всегда приносили ему душевное спокойствие, погружая в волшебную сказку, столь отличную от суровой реальности.
Вдруг у входа в библиотеку раздался шум, и в поле зрения Рю появился Орта. Кажется, он снова был пьян и в паршивом настроении. Юноша невольно сжался, прижимая к себе книгу, и, о ужас, старший брат это заметил.
Это чой-та там у тебя, маленький Рю? Орта подошел ближе и наклонился к Рю, на юношу пахнуло смесью пота и алкоголя.
Рю почему-то не смог ничего ответить. Брат же не унимался:
Молчишь? Ну-ка дай сюда! С этими словами Орта с силой рванул книгу из рук Рю.
Рю хотел увернуться от рук брата, но его тело как будто парализовало. Он не смог воспользоваться ни одним из приемов уклонения, которым учил его мастер Роута, не смог вцепиться в книгу и не дать Орте забрать ее, вообще ничего не смог сделать.
Ему оставалось только смотреть, как пьяный старший брат вертит в руках его любимую вещь.
Знаешь, что я думаю? А? Отец слишком много тебе позволяет, сопляк. Раз так, то я преподам тебе урок! С этими словами Орта открыл книгу и резким движением вырвал из нее сначала один лист, затем второй, третий
Рю хотел броситься на брата, дать ему отпор, но вместо этого продолжал сидеть в углу библиотеки, дрожа, как маленький мальчик, и ничего не мог сделать. Когда уже не меньше половины изорванных листов книги оказались на земле, Рю почувствовал текущие по щекам слезы. Заметил их и Орта. И рассмеялся.
Смех брата эхом отдавался в ушах Рю, лишь усиливая боль от унижения и потери любимой книги. Смех делался все громче и громче, заполняя все окружающее пространство, как будто раздаваясь со всех сторон одновременно, оглушая и дезориентируя. Но вдруг сквозь эту какофонию прорвался голос:
Проснись!
Рю открыл глаза и резко сел на кровати, тяжело дыша. Из окон мансарды магазина Клода в комнату проникал слабый свет луны.
Сон. Всего лишь сон.
Рю поднял руку, чтобы протереть глаза, и понял, что они мокрые от слез.
Снова этот кошмар.
С тех пор, как «Дорога к мечте» пришвартовалась в порту Парта, прошел уже почти год. И хотя за это время Рю под чутким руководством Клода удалось освоить альбийский и роальский так, что у него не возникало проблем в общении с местными жителями, уверенности юноше это не прибавило. Он все еще не знал, что делать дальше.
Более того, он обнаружил, что, несмотря на все его хорошее произношение и вежливость, местные жители смотрят на него с подозрением и относятся к нему совсем не так, как к своим соотечественникам. То и дело в кабаках он слышал, как шепчутся люди. «Ускоглазый? Из степи что ли?» «А вдруг у него блохи?» «И почему хозяин только таких пускает?» Клод рассказал Рю, что альбийцы, почти ничего не знающие про Гирин, путают его с выходцами из Великой степи, раскинувшейся на востоке Континента. Оказалось, что степняки внешне были похожи на Рю: узкие глаза, широкие ноздри, жесткие темные волосы и какие глаза. Тогда как в Альбии большинство людей были светловолосыми и светлоглазыми, как Клод и Альфонсо. К нецивилизованным степнякам-кочевникам в Альбии относились с презрением, и это презрение распространялось и на Рю, пусть он и не имел к Великой степи никакого отношения. И как в такой ситуации он должен был строить среди альбийцев новую жизнь?