Целитель осматривает мои открытые уши. Я вдруг с удивление осознаю, что перестала стесняться их формы, поскольку повсюду меня окружают люди с похожими ушами.
Они не проколоты, Лазарус.
По собственному выбору?
Да. Зачем украшать то, к чему ты предпочитаешь не привлекать внимания?
Кристалл не должен касаться кожи, иначе выветрится магия.
Я поворачиваю голову, подставляя ему правое ухо.
Я больше не возражаю против пирсинга.
Феб таращится на меня: он один из немногих, кто знает о моих прежних комплексах.
Уверена? спрашивает он.
Я киваю, и удивление на его лице сменятся чем-то, похожим на слезливую гордость. Мне не кажется, что тут есть чем гордиться, но не могу не признать, что поступок знаменательный. Сегодня первый день, когда Фэллон Росси Бэннок отказывается стыдиться того, кем является.
Лазарус отстегивает сапфировую брошь с воротника, затем потирает один из многочисленных кристаллов фиолетовую бусину и наносит извлеченную магию на иголку броши, после чего нацеливает на мочку моего уха.
Я качаю головой и касаюсь хрящика наверху там, где должен был быть кончик, родись я фейри.
Сюда.
Губы Феба смягчаются в улыбке: он понимает, что серьга привлечет внимание к закругленной раковине уха.
Как скажешь. Лазарус подцепляет мое ухо большими пальцами. Будет больно, но только на мгновение.
Не успеваю я сглотнуть, как он протыкает хрящ. Хотя боль тупая, я задерживаю дыхание. Он медленно вынимает острую иглу и достает кольцо. Затем растирает двумя пальцами прикрепленный к нему полупрозрачный янтарный кристалл и наносит волшебную мазь на рану.
Кожа горит и почти сразу остывает. Я выпускаю воздух, застрявший в легких, когда он продевает кольцо в ухо. Хотя оно почти невесомое, его наличие наполняет меня бравадой.
Тук-тук! раздается веселый голос стоящей в дверях Ифе; ее черные волосы заплетены в две длинные косы. Я приходить, чтобы относить вас в Люче. Собрались?
Да. Я одариваю Лазаруса улыбкой. Надеюсь, однажды я смогу отплатить вам за доброту.
Высокий фейри наклоняет голову, его тяжелые серебристые локоны падают на плечо, закрывая одно красивое ухо.
Не погибни. Это будет для меня достаточной оплатой.
Я не намерена умирать. Я все еще улыбаюсь, несмотря на нарастающее опасение.
Андреа тоже не собирался уходить в мир иной. Его скорбный взгляд рыжеватых глаз в последний раз пробегается по моему лицу, прежде чем гигант поворачивается и неторопливо выходит из комнаты, исчезая в кромешной тьме.
Красивая серьга. Улыбка Ифе состоит из кривых зубов и искреннего добродушия. Когда делать тату воронов?
Я вскидываю брови.
Э-э Вероятно, ответ «никогда» потушит ее радость, поэтому отвечаю неопределенностью: Посмотрим.
А я-то думал, вы с ним рождаетесь. Феб встает, его новый зеленый кристалл сверкает так же ярко, как и глаза, хоть под ними и красуются фиолетовые круги. Без сомнения, как только он вернется домой, то заберется под одеяло и впадет в спячку на месяц.
Мы получать, когда вылетать из гнезда, отвечает Ифе.
Феб засовывает огромные ступни в зеленые замшевые мокасины, которые каким-то чудом пережили купание в Марелюче.
А почему у Бронвен нет?
Уголки рта Ифе опускаются.
Потому что Коста Реджио послать огненный фейри на Бронвен, когда она решить жениться за Киэн.
Я вздрагиваю.
Ч-Что?
Так вот почему она изуродована бормочет Феб. С ума сойти! Она лично знала Косту Реджио?
Брови Ифе встречаются на переносице.
Коста отец Бронвен.
Моя челюсть отвисает одновременно с челюстью Феба.
Вы не знать? Ворониха переводит взгляд своих чернильных глаз с одного потрясенного лица на другое.
У меня гудит в ушах. Не то чтобы меня каким-то образом обманули, но я чувствую себя глупо из-за того, что впервые слышу об их родстве.
Данте в курсе?
Не знаю.
У нее не заостренные уши, замечает Феб.
Потому что Коста срезать кончики со стальное лезвие. Он быть жестокий человек. Олбиихейст.
Олбиихейст? повторяет Феб.
Чудовище.
Мне все еще не верится, что моя тетя также тетя Данте. То есть она Реджио. Что в свою очередь означает
Бронвен законная королева! ахаю я.
Ифе морщит носик-пуговку.
Киэн пара. Не Лоркан.
Мне требуется мгновение, чтобы осмыслить ее замечание.
В Люче не один трон, Ифе.
Пока что. Она соединяет указательные пальцы. Однажды трон один.
Неужели Бронвен уже озвучила всем новое пророчество? Надеюсь, нет, поскольку я по-прежнему придерживаюсь своего мнения: я никогда не убью Данте. Ее племянника.
Воздух подрагивает от взмахов крыльев, затем наполняется дымом, когда рядом с Ифе материализуется второй ворон Коннор.
Пока он тихо переговаривается с младшей сестрой Имоджен, Феб захлопывает рот и принимается спешно приводить в порядок растрепанные ото сна волосы. При других обстоятельствах его суета меня позабавила бы, но ошеломленный мозг не в состоянии изогнуть губы, не говоря уже о том, чтобы их сомкнуть.
Ифе вновь поворачивается к нам.
Имоджен не свободна, поэтому Коннор лететь с нами. Надеюсь, вы не против?
Пока Феб заявляет, что как-нибудь справимся, мои губы сжимаются, а взгляд упирается в стену, отделяющую мою комнату от комнаты Лора. Быть может, Имоджен удерживают в кровати одного определенного мужчины?
Глава 15
Мои зубы крепко стиснуты, с тех пор как мы вылетели на Ифе и Конноре из Небесного Королевства.
Как бы я ни старалась радоваться скорому возвращению домой да при том по небу, в голове упорно мелькают картинки, изображающие Имоджен и Лора, слившихся в страстных объятиях; они омрачают настроение, прямо как тучи омрачают яркий ракоччинский лес внизу.
Почему же их связь приводит меня в бешенство? Единственный ответ она доказывает, что Лоркан Рибио ничем не лучше Данте или любого другого монарха: все они бабники и распутники.
Я укрепляюсь в мысли, что верные мужчины вымирающий вид. Возможно, Сибилла права и мне следует отказаться от своих романтических устремлений найти «того самого единственного». Хватит с меня любовных приключений! Пойду в Большую библиотеку в Тарекуори, в которую нонна запрещала мне ступать, поскольку для входа требовалась кровь, и, даже не зная истинной природы моей, она понимала, что ней есть что-то необычное. В библиотеке я возьму медицинские, религиозные и политические журналы. Да вообще всякие записи с обилием жестокости и здоровой дозой жести, вместо очаровательных перепалок влюбленных. Нужно закалить характер и подготовить сознание к битве, в которой я намерена принять участие.
Перспектива войти в пятиэтажный храм знаний усмиряет колючее настроение, которое смеряется еще больше, когда Феб разражается веселым смехом, а ветер превращает его волосы в светлое облако.
Мы летим, Фэл! ЛЕТИМ! Гляди, какое болото маленькое! Он указывает подбородком в нужном направлении, крепко обхватывая шею своего крылатого проводника. А люди! Крошечные, прямо как спрайты!
Сквозь завесу дождя я различаю запрокинутые головы ракоччинцев, которые пытаются спасти урожай, утопая по колено в воде. Если за бурей стоит Лоркан, то ему бы лучше угомониться, иначе уничтожит источник дохода и пропитания людей.
Привет! кричит Феб.
Взрослые ему не отвечают, однако стайка детей машет руками и бежит за нами настолько быстро, насколько способны их маленькие ножки, шлепая по грязной жиже и пачкая потрепанную одежду. На их чумазых мордашках заметны широкие улыбки, им нравятся наши гигантские перевозчики.
И тот восторг в их широко распахнутых глазках проясняет мое настроение, как тряпка запотевшее стекло.
Подумать только, однажды и я смогу бороздить просторы неба без помощи воронов! Смогу превращаться в дым, а потом в птицу и накладывать чары каплей своей крови.