Ей и сейчас на меня класть. Я приложил для этого максимум усилий. Повел себя, как мудак, но нам с ней реально было не по пути. Она на походы в клубы тратила больше, чем я зарабатывал за месяц. Сейчас все, то же самое, но пересилить я себя не смог.
Остаться друзьями?
Смешно. На друзей, блять, не дрочат.
Да, я сожрал кирпич. Такой, что за год не переварить.
Меня ломает оттого, как кровь шарахает в трусы. У меня перманентно стоит уже два часа, потому что нос забит запахом сладких цветочных духов дочери главного городского судьи. Правильной и справедливой перфекционистки, у которой каждый волосок на белокурой голове лежит на своем месте. В кармане ключи от «мерседеса», а на плече рука бриллиантового мальчика с охеренными жизненными перспективами.
Судя по всему, им вместе отлично.
Как мне развидеть ее, блять?
Я ведь сам напросился. Стряс с Дена долг за тот звонок, хотя он и без этого помог бы мне оказаться в нужном месте в нужное время: на пляже загородного комплекса два дня назад. В отличие от меня, Денис с Полиной Абрамовой из одной песочницы.
Просто хотел посмотреть, чем она теперь занимается. Сам не знаю нахрена. Без понятия, что я думал. Вообще не думал, тупо делал.
Все у нее круто. Другого я и не ожидал.
Как твоя эм-м Полина? Карина хлопает зелеными глазищами.
Я в принципе уже понял, что у Дена от своей девушки секретов нет. Я только надеюсь, что этот секрет останется между нами тремя. Взглядом даю ей это понять. Она кусает губу, а я отвечаю:
Она не моя.
Ну, знаешь она на тебя так смотрела
Как? всем видом призываю не нести пургу.
Вы парни иногда такие тупые, накручивает на палец прядь волос. Вот, правда, зачем вам мозги нужны, непонятно.
Чтобы двигать вперед прогресс, задеваю ее феминистские принципы.
Она закатывает глаза, а я перевожу свои ей за спину, где в кафешку заходит ее парень, таща подмышкой ноутбук.
Карина подпрыгивает на стуле, когда над ее головой он говорит мне:
ЗдорОво.
Киваю, складывая на груди руки.
Пока они целуются, смотрю в окно.
Я тоже не отказался бы целоваться. В трусах очередной приход. Ерзаю по стулу, скатываясь вниз и разводя ноги шире. Прогоняя из башки образ пухлых розовых губ, от которого мои просто, зараза, ноют.
Есть хочешь? мурлычет Карина.
Да, Ден усаживается за стол, пристраивая на нем ноутбук.
Предпочтения?
Не-а.
Ладно, сама что-нибудь выберу, уходит она на кухню.
Тачку нашел? обращается ко мне мой босс.
Да, пару вариантов. Сейчас поеду смотреть.
Отлично
Тачка тоже за счет фирмы. Ляжет на ее основные средства. Своей машины у меня нет, а без нее я не смогу функционировать, когда возьмемся за дело. У Дениса запасы нерезиновые, поэтому мне дали денег на что-то древнее, но на ходу и в исправном состоянии. Ден и сам на арендованной машине сейчас, хоть это и «ауди».
Он грузит меня инфой, и, сжав пальцы в кулак, я пытаюсь вернуть мозгам кровообращение, чтобы не сидеть тупарем, которым в данный момент являюсь.
Сгоняв на такси в область, возвращаюсь оттуда в девять вечера на двадцатилетнем «опеле», который стопроцентно нужно будет отогнать в сервис.
Дома никого. Мать с сестрой на даче.
Слегка вымотался, но не настолько, чтобы ничего не чувствовать.
Я чувствую.
Гребаный голод, от которого никак не могу избавиться.
Стоя под душем, кулаком ударяю по кафельной плитке. Так, чтобы через легкий шлепок по болевым рецепторам выгнать из тела немного тестостерона и напряжения.
Глазами сверлю пространство, сжимая зубы до скрипа.
У меня есть только сраный месяц.
Сраный месяц на то, чтобы мозги поставить на место. Или, твою мать, не поставить.
То, что ситуация до тупого повторяется, я даже не беру в расчет.
Блять хрипловато смеюсь с чувством полного поражения, задирая лицо под лейкой.
Глава 9
Полина
У Стаса завтра пати на даче. Поедем?
Отклеив глаза от экрана мобильника, смотрю на Захара, который несется по городу на своей «БМВ», пролетая на желтые сигналы светофоров и петляя из ряда в ряд.
Я ненавижу, когда он так делает. Захар отлично водит, но я все равно напрягаюсь каждой мышцей, в ожидании, пока он сбросит скорость.
Тогда за рулем буду я, говорю, складывая под грудью руки.
Да расслабься ты, посылает мне ленивую улыбку. Я почти ничего не нарушаю.
Почти
На нем серый костюм, состоящий из пиджака и брюк, плюс к этому галстук и белая рубашка. Ему очень идет деловой стиль, он будто для этих костюмов родился, и, скорее всего, этот стиль станет его повседневным на многие годы вперед, ведь он метит в топ-менеджеры лет через пятнадцать усиленного продвижения по карьерной лестнице. Этого ждут от него родители. Да и все остальные. Он и сам настроен на эту цель, и нет ничего, что могло бы ему помешать.
Мать не забывает напомнить мне о том, какая удачная звезда упала в мой карман.
Да, наверное
Меня слегка швыряет в сторону, когда он делает очередной маневр.
Нам вслед летит сигнал чьего-то клаксона, а я рычу:
Захар!
Все в норме, продолжает упрямо гнать вперед.
Иногда он не уступает мне из принципа. Без необходимости, просто, чтобы показать, что сам принимает то или иное решение. Это проявляется в мелочах, и я не пытаюсь бороться. В нем слишком много любви к жизни и прочих достоинств, которые перекрывают этот маленький недостаток.
Замолчав, я смотрю в окно и просто жду, когда поездка закончится.
Ночью был короткий дождь, сейчас еще нет и девяти утра, асфальт и тротуары до сих пор мокрые, от этого воздух с утра свежий. Стекло водительской двери опущено, ветер слегка треплет мои волосы.
Так что, поедем?
Куда? выныриваю из своих мыслей.
На дачу к Дубцову.
Завтра суббота.
Прикусив изнутри щеку, я медлю с ответом, хотя о чем здесь можно думать. Мы бываем на даче Стаса раз в месяц. Обычно там собирается одна и та же компания, но теперь я уже ни в чем не уверена
У меня не так много причин отказываться. И для Захара, и для себя самой. Причина только одна там могут быть какие-нибудь нежелательные гости.
За те два дня, которые отделяют меня от разговора с Матвеевым, я так усиленно вытравливала его из своей головы, что почти победила.
В груди немного тянет. Раздражающий чертов дискомфорт.
Я справлюсь.
Уверена, что на даче Стаса делать Матвееву нечего, ведь он никогда не стремился попасть в мою компанию. Никогда не стремился попасть в тусовку, и я уверена, сейчас ничего не изменилось.
Да, отвечаю. Конечно. Почему нет.
Захар загоняет машину на стоянку перед торговым центром, из которого забрал меня вчера вечером, и паркуется параллельно моей машине.
Я оставила ее здесь на ночь, а сама я ночевала у Захара.
Сглатываю образовавшийся в горле ком, который першит и царапается.
Еще никогда наша близость не была для меня такой выматывающей. Не физически, а морально. Я была счастлива оттого, что все закончилось быстро, иначе мне угрожало бы стать чертовым Пиноккио, ведь я чувствовала себя деревянной куклой.
Эта скованность до сих пор не отпустила, и я боюсь своих эмоций. Я боюсь следующего раза, но я уверена, что это помутнение пройдет. Должно пройти!
Спасибо, отстегиваю свой ремень.
Я могла бы добраться сюда и на такси, но он сказал, что сам меня отвезет.
Поцелуешь? улыбается, показывая ровные белые зубы.
Потянувшись, оставляю на его губах быстрый поцелуй. Проклятая скованность даже этот простой жест делает для меня сложным.
Пока подбираю с коврика сумку, он спрашивает:
Кажется, ты старого знакомого встретила?
Что? смотрю на него, резко выпрямив спину.
Сердце подскакивает в груди, будто я вор, пойманный с поличным.
Глаза Захара кружат по моему лицу. Постукивая пальцами по рулю, уточняет:
Твой бывший. Здоровый такой. В прошлую субботу. Все думал, где я его видел.
Я уже и забыла бормочу, ища в сумке солнечные очки.