Философскую энциклопедию не следует путать с обычными энциклопедиями. Обычная энциклопедия не претендует на то, чтобы быть чем-то большим, чем совокупностью наук, не регулируемых никакими принципами, кроме тех, что предлагает им опыт. Иногда она включает в себя даже то, что просто носит название науки, а сама является не более чем собранием установленных фактов. В такой совокупности несколько отраслей знания обязаны своим местом в энциклопедии внешним причинам, и поэтому их единство искусственно: они упорядочены, но нельзя сказать, что они образуют систему. По той же причине, особенно если учесть, что объединяемые материалы не зависят от каких-либо фиксированных правил или принципов, их расположение в лучшем случае является экспериментом и всегда будет проявлять неравенство.
Философская энциклопедия исключает три вида частичной науки. I. Она исключает просто совокупность установленных фактов. Филология в ее примитивном аспекте относится к этому классу. II. Она отвергает квазинауки, которые основаны только на акте произвольной воли, такие как геральдика. Науки этого класса позитивны от начала и до конца. III. В другом классе наук, также называемых позитивными, но имеющих рациональное основание и рациональное начало, она принимает составляющие, которые естественным образом принадлежат ей. Позитивные черты интересны только для самих наук.
Позитивный элемент в последнем классе наук бывает разного рода. (I.) Их начало может обладать зародышами рациональности, но они перестают проявлять какой-либо принцип разума, когда им приходится приводить свои универсальные истины в соприкосновение с реальными фактами и единичными явлениями опыта. В этой области случайностей и изменений адекватное понятие науки должно уступить свое место причинам или основаниям объяснения. Так, в науке юриспруденции, в системе прямого и косвенного налогообложения часто требуется точное и окончательное решение некоторых вопросов, а такое решение не входит в компетенцию абсолютной и определенной фиксированности чистого понятия. Соответственно, в этих вопросах остается определенная свобода: на каждый вопрос можно ответить одним способом по одному принципу, другим способом по другому, и он не допускает окончательного решения. Точно так же идея природы, когда она индивидуализируется, теряет себя в лабиринте случайностей. Естественная история, география и медицина имеют дело с точками существования, с видами и различиями, которые определяются не разумом, а спортом и случайными происшествиями Даже история относится к той же категории. Идея это ее сущность и внутренняя природа; но ее явления не регулируются никакими законами и зависят от произвольных влияний. (II.) Эти науки положительны еще и тем, что не признают конечности того, что они предицируют, и не указывают, как эти предикаты и вся их сфера переходят в высшее. Они предполагают, что их утверждения об истине абсолютно достоверны. Здесь вина лежит в конечности формы, как в предыдущем случае она лежала в материи. (III.) Как следствие этого, науки позитивны в силу неадекватности и ограниченности основания, на котором покоятся их утверждения. Их утверждения основаны на формальном умозаключении или на чувстве, вере, авторитете и, вообще говоря, на доводах внутреннего и внешнего восприятия. К этой категории следует отнести и ту философию, которая предлагает опираться на антропологию, факты сознания, внутреннее чувство или внешний опыт. Однако может случиться, что эмпирическая это эпитет, применимый только к форме научного изложения; в то время как проницательная интуиция упорядочила то, что является простыми явлениями, в соответствии с существенной последовательностью понятия. Противоположности между разнообразными и многочисленными явлениями, которые сгруппированы вместе, служат для устранения внешних и случайных обстоятельств их условий, и общезначимое, таким образом, ясно вырисовывается. Таким образом, разумная экспериментальная физика представляет рациональную науку о природе, а разумная история науку о человеческих делах и поступках во внешней картине, которая является рефлексиям реального понятия.
17. Может показаться, что философия, чтобы начать свой путь, должна, как и остальные науки, исходить из субъективных предпосылок. Науки постулируют свои соответствующие объекты, такие как пространство, число или что бы то ни было; и можно предположить, что философия также должна постулировать существование мысли. Но эти два случая не совсем параллельны. Именно благодаря свободному действию мысли она занимает точку зрения, в которой она вся принадлежит себе, и дает себе объект своего собственного производства. Но и это еще не все. Сама точка зрения, которая первоначально принимается только на основании собственных доказательств, в ходе развития науки должна быть преобразована в результат, конечный результат, в котором философия возвращается в себя и достигает того, с чего она начала. Таким образом, философия приобретает вид круга, который замыкается сам на себя и не имеет начала, так же как и другие науки. Говорить о начале философии означает лишь то, что мы рассматриваем ее по отношению к человеку, который предлагает начать изучение, а не по отношению к науке как науке. То же самое можно выразить и так. Первоначальное понятие, в котором философия постигает свой объект, по той самой причине, что оно является первоначальным, предполагает разделение между мыслью, которая является нашим объектом, и философствующим субъектом, который как бы является внешним по отношению к первому. Это разделение должно быть преодолено, и сама наука должна схватить свое первое понятие и сделать его своим собственным. Короче говоря, единственная цель, задача и действие философии прийти к понятию своего понятия и тем самым обеспечить его возвращение и удовлетворение.
18. Поскольку вся наука, и только вся, может показать, что такое Идея или система разума, невозможно дать предварительную общую концепцию философии. Не может быть понятным и разделение философии на ее части, кроме как в связи с системой. Предварительное деление, как и ограниченная концепция, из которой оно исходит, является чистым предвосхищением. Здесь, однако, предполагается, что Идея оказывается мыслью, которая полностью тождественна самой себе, и не просто тождественна в абстрактном смысле, но и в своем действии, направленном на то, чтобы противопоставить себя самой себе и таким образом обрести реальное бытие, и при этом полностью владеть собой, находясь в этом противостоящем бытии. Таким образом, философия подразделяется на три части:
I. Логика, наука об абсолютной Идее.
II. Философия природы: наука об Идее в подделке или отражении самой себя.
III. Философия разума: наука об Идее, когда она возвращается к себе из этой противостоящей ей другой формы.
Как отмечалось в §15, различия между несколькими философскими науками являются лишь аспектами или выражениями единой Идеи или системы разума, которая одинаково проявляется в этих различных элементах. В природе нет ничего другого, кроме Идеи: но Идея здесь лишилась своего бытия. В разуме же Идея утвердила свое собственное бытие и находится на пути к тому, чтобы стать абсолютной. Каждая такая форма, в которой выражается Идея, есть в то же время преходящая или мимолетная стадия: и поэтому каждый из этих подразделений должен не только знать свое содержание как объект, обладающий бытием на время, но и в том же самом акте излагать, как это содержание переходит в свой высший круг. Представление отношения между ними как разделения ведет к заблуждению, ибо оно координирует несколько частей или наук одну с другой, как если бы они не обладали врожденным движением, а были, подобно естественным видам, действительно и постоянно отличны друг от друга.