Глава 4
После знакомства с Сашей жизнь моя стала ярче, как будто в радуге, возникающей над дачей после дождя, появились новые цвета. Гулять Саша выходила нечасто и ненадолго, дома ее всегда ждала куча обязанностей: мыть посуду и полы, полоть грядки и собирать все то, что заводское садоводство гордо называло «урожай».
Зато вечерами, когда она выходила, а я заезжала за ней на велике, как карета за золушкой, каждая прогулка превращалась в бал, который золушке и не снился. Саша садилась на мой велик, я запрыгивала на багажник, и мы летели по дачным улицам навстречу лету, и ветер, запутавшись в волосах, еще долго оставался с нами, чтобы скоро лечь на подушки, наполняя сны благодатью.
В тот день Саша появилась в нашем палисаднике вместе с другими девчонками на даче снова происходило что-то интересное, настолько, что даже я не смогла усидеть в хозблоке. В палисаднике я увидела Сашу, Дашку, Павлову в джинсовой панаме, сестер Мухиных Риту и Женьку, Сашину соседку Светку по кличке Пчелиха и Асю из дома 1 по Первой улице.
Думаю, именно Асе жилось на даче тяжелее всех. Она ходила, чуть приседая, припадая то на одну, то на другую ногу, и мыски ее тряпочных тапочек смотрели не вперед, а друг на друга. И в лице ее было что-то натянутое, напряженное, как будто неправильность мышц начиналась сверху, растягивая чуть в стороны черты ее подросткового лица.
Порой, встретив Асю на улице, я думала, что помочь ее беде было бы очень просто, будь мы все марионетками кукольного театра. Всего-то и нужно размотать спутанные нитки, идущие от рук и ног Аси, а кукловод упустил это из виду, заставив ее играть весь спектакль скрючившись.
Никогда Асе не удавалось пройти незамеченной мимо Голубева и компании, даже издалека ее всегда выдавала походка.
Кривоножка! кричал ей вслед Голубев.
Ася-кривоножка! подхватывали остальные ребята.
А она продолжала идти, не меняя направления, ее губы струнками вытягивались в улыбку, а в глазах читалось недоумение: «Да что вы опять?», «Хватит тебе, Славка!».
Как бы на даче ни обижали друг друга дети, равных в этом не было Славке Голубеву направо и налево он сыпал самыми гнусными шуточками и оскорблениями. Лучше было не встречать Голубя на своем пути, а точнее, не попадаться на его. Славкины глаза, карие с прищуром, всегда смотрели остро, будто выискивали самое слабое место, чтобы побольнее в него уколоть. Больше всего на даче я боялась встречи именно с ним.
Даш, точно можно? спросила старшая из сестер Мухиных, Ритка, когда я вошла в палисадник.
Точно-точно, отозвалась Дашка. Давайте место искать.
Что происходит? наклонилась я к Саше.
Собираемся строить шалаш в вашем палисаднике, заговорщически ответила она.
Девчонки разбрелись в разные стороны, осматривая кусты и деревья в поисках подходящего места.
Идея! прокричала Дашка, и все обернулись. Давайте прямо здесь!
Посреди палисадника стояли сколоченные дедом, потемневшие от времени деревянные качели.
Дашка уперлась рукой в их основание:
Как вам? Сиденье с крючков снимаем!
Дашкину идею тут же подхватили девчонки.
Класс!
Накроем сверху целлофаном и покрывалами!
Здесь сделаем вход!
Девочки, несите материал!
У кого что есть?
Зонтики!
С миру по нитке!
Под вечер в нашем палисаднике вырос странной формы шатер. Наброшенные на качели покрывала по краям подпирали длинные палки, пленка от теплицы была расстелена сверху на случай дождя, вход в шалаш располагался между двумя складными креслами, стоящими спинками друг к другу, поверх которых лежал раскрытый зонтик мой личный вклад в общее дело.
Девчонки с гордостью рассматривали результат своего труда, настала самая приятная часть шалаш должен был принять первых гостей. По очереди все заползли внутрь и расселись на лежащих на земле бревнах. Места было в обрез, мы упирались друг в друга коленками и мысками кроссовок.
Хорошо сидим, сказала Ритка Мухина и выглянула в щелку между двумя покрывалами.
Замечательно! подтвердили девчонки. Классно!
Кто о чем мечтает, девочки? спросила Ритка и почти шепотом добавила. Кроме хороших отношений с соседями, и хитро улыбнулась.
Я тоже выглянула в щель между покрывалами и не поверила своим глазам. В соседнем, Гошкином палисаднике стоял еще один шалаш. Сразу было ясно, что строили его не девчонки, очень уж добротно он был сделан и замаскирован. Издалека его можно было принять за стог сена, вблизи же становилось ясно, что весь сверху донизу он укрыт еловыми ветками. Вот это да! Теперь все встало на свои места и смысл Риткиной фразы про отношения с соседями наконец-то дошел и до меня. Неспроста девчонки стали строить шалаш именно в нашем палисаднике! Здесь, совсем рядом, стоит шалаш ребят, и, наверное, в нем точно так же, как мы сейчас, они сидят кружком, и среди них Гошка. Сердце мое заколотилось.
Ну так что, девочки, кто о чем мечтает? повторила свой вопрос Ритка.
Я мечтаю о барби, первой дала ответ ее младшая сестра Женя.
Я хочу собаку, ответила Павлова и натянула на брови свою панаму.
Я хочу, чтобы на даче все было как раньше, сказала Дашка и скосилась в мою сторону. Меньше народу, больше кислороду!
Я даже не успела обидеться, потому что с ужасом думала о том, что же придется отвечать мне, когда дойдет очередь. Разве мечта может быть всего лишь одна? Я вот, например, тоже хотела барби, но больше мечтала о том, чтобы Дашка снова дружила со мной, как раньше. А последнее время в моей голове почему-то застрял Гошка. Но мысли о нем еще не успели превратиться в мечту, я просто перебирала в памяти все наши встречи, словно пластмассовые бусины, и они вдруг начинали превращаться в драгоценные жемчужины.
Я мечтаю об операции, прервала мои мысли Ася. Вот сделаю операцию, и ноги мои станут прямыми, и ходить я буду ровно, как все.
Девчонки сочувственно посмотрели на Асю и замолчали, это тебе не барби и не собака, здесь дела серьезные.
В Америку надо ехать, вставила свои пять копеек Пчелиха. Такие операции только там делают.
Неправда, у нас тоже делают! ответила ей Дашка, и я уже не первый раз заметила, как же она любит поспорить.
Конечно, делают, поддержала Дашку Ритка Мухина. У нас в стране самая лучшая медицина! О чем мечтаешь ты, Саша?
А я знаю о чем, опять влезла в разговор Пчелиха. Она хочет каждый вечер приходить к Пашке слушать магнитофон, и чтобы им не мешали посторонние вроде меня!
А вот и неправда, защищалась Саша. Слушай со своим Пашей что хочешь, хоть магнитофон, хоть как гремят ведра в колодцах!
Тихо! оборвала всех Дашка. Слышите?
Все прислушались, в соседнем палисаднике кто-то кукарекал.
Позывные! догадалась Ритка и попыталась издать похожий звук, но безрезультатно. Девочки, кто может так же?
Девчонки пытались свистеть и пищать, но ни у кого так и не получилось прокукарекать как следует. Несколько минут мы сидели в растерянности, и тишина повисла над нами под потолком-покрывалом.
Да что мы как дети, заключила Павлова, встала с бревна и, распахнув покрывала, как кулисы, вышла наружу.
Остальные девчонки выбрались из шалаша вслед за ней.
Нас осталось двое, я и Саша, с облегчением мы смотрели друг на друга.
Это правда? шепотом спросила я. Про Пашку?
На Второй линии живет девушка, молодая мама с маленькой дочкой, зашептала Саша в ответ. Ты видела ее, наверное, она часто по линиям с коляской гуляет.
Такая в желтом платье?
Ага. Она красивая и веселая. Она не пьет. Ее никто не лишит родительских прав. Вот такую бы маму мне, большие серые глаза Сашки наполнила грусть, но слез в них не было. А Пашка, он кудрявый Саша поднялась с бревна. Вставай, пойдем, там интересно!
В соседнем палисаднике из своего шалаша по одному выходили мальчишки. Сколько же их там было? Гошка и Голубев, старший брат Кирьки Ромик, кудрявый Пашка и самый взрослый из ребят Валера Дикарь. Между собой они переговаривались о чем-то, но слов было не разобрать. Первым ближе к девчонкам подошел Гошка, он поставил ногу на бревно, разделяющее наши палисадники, сорвал длинную травинку и, прикусив один ее конец уголком рта, с самым непринужденным видом произнес: