Не выплывет. Я прослежу за этим.
Мужчины обменялись взглядами. Они не жаловали друг друга, но были вынуждены действовать заодно.
Ты меня ни о чем не спрашивал, сказал Найт.
И ты меня тоже, отозвался Линвуд. Будет лучше, если мы оставим все как есть. Ради блага Мэриэнн.
Найт угрюмо кивнул.
* * *
На следующий вечер после похода Линвуда с семьей в театр Венеция появилась на балу у Фоллингхема. Она выискивала Линвуда в толпе гостей и не заметила приближения Хоувика.
Венеция, произнес он низким собственническим голосом, от которого у нее тут же упало сердце.
Ваша светлость.
Она присела перед ним в реверансе, взгляд Хоувика немедленно скользнул по ее груди.
Ах, ну к чему эти формальности между нами.
Они необходимы, я не хочу оскорбить вас, ответила она.
Как будто тебе удастся это сделать. Он изогнул бровь. Разве мы не друзья?
В той мере, в какой вообще возможна дружба между мужчиной и женщиной.
Он рассмеялся. Венеция улыбнулась в ответ тщательно отрепетированной улыбкой, содержащей легкий намек на кокетство.
Тебе нравится бал?
Да. Роскошный прием, ваша светлость.
Меня зовут Энтони. Я бы хотел, чтобы ты называла меня по имени.
Она снова улыбнулась, будто соглашаясь, но не сделала того, о чем он просил.
Лорд Фоллингхем сильно потратился.
Этот бал не шел бы ни в какое сравнение с тем, какой дал бы я в твою честь.
Мы уже говорили об этом.
Исполни же мой маленький каприз, прошептал Хоувик.
Улыбнувшись, она посмотрела ему в глаза:
Вы же знаете, что я потакаю лишь собственным капризам.
А ты жестокая женщина, Венеция.
Зато откровенная.
Он рассмеялся:
Возьми меня под руку, давай пройдемся по залу.
Несмотря на антипатию к заносчивому Хоувику, Венеция взяла его под руку, позволив пройтись по бальному залу. Она была полностью уверена в том, что держит ситуацию под контролем, но, когда они проходили мимо небольшой комнаты, в которой Фоллингхем выставлял свою коллекцию предметов античности, Хоувик сделал быстрое неожиданное движение и увлек ее туда, прежде чем она успела понять, что происходит.
Ваша светлость! Я возражаю.
Всю свою жизнь Венеция всячески избегала подобных ситуаций, зная, что уединяться с мужчиной в укромном уголке далеко не так безопасно, как заигрывать с ним посреди многолюдного бального зала.
Хоувик был одет более изысканно, чем все прочие гости. Богат, титулован и хорош собой воплощение мечты женщины ее общественного положения. Но Венеция не хотела становиться ничьей любовницей. Скорее ад покроется коркой льда, чем она окажется в унизительном положении, продаст себя какому- нибудь богачу, который будет распоряжаться ее телом по своему усмотрению, а пресытившись, выбросит прочь, как мусор. В памяти снова всплыли детские воспоминания, подлившие масла в огонь решимости и отвращения.
Давно пришло время нам с тобой переговорить с глазу на глаз, Венеция. Хоувик впился в нее чистыми голубыми глазами. Хватит с меня писем, записок и обсуждения дел на глазах у всех.
От льющегося в окна лунного света находящиеся в галерее мраморные статуи казались живыми.
Вы можете оставаться здесь и размышлять, сколько душе угодно. Прошу извинить, я приглашена на танец.
Венеция развернулась, намереваясь уйти, но герцог схватил ее за запястье и притянул к себе:
Прежде мы поговорим.
Вскинув бровь, она красноречиво посмотрела сначала на его пальцы, сжимающие ее руку, затем в глаза. От былого очарования не осталось и следа, в его взгляде полыхало лишь холодное пламя ярости.
Пожалуйста, Венеция, с мольбой в голосе произнес он, не ослабляя, однако, своей хватки.
Что ж, хорошо, согласилась она, пытаясь контролировать и собственный гнев, и зарождающуюся панику. Раз вы так невежливо настаиваете.
Больше никаких ухищрений. Тебе известно о моем желании, я добиваюсь тебя уже несколько месяцев. Я предложил тебе больше, чем любой другой женщине, но ты по-прежнему считаешь эту сумму недостаточной.
Вы неправильно меня поняли, ваша светлость.
Он взмахнул другой рукой, призывая к молчанию.
А потом на сцене появился Девлин, угрожающий увести тебя у меня из-под носа.
Вы заблуждаетесь.
Сильно в этом сомневаюсь, Венеция. Твой план сработал.
План?
Ты воспользовалась Девлином, чтобы набить себе цену. Он ухмыльнулся. Правила игры известны мне так же хорошо, как и тебе. Отдаю должное твоей проницательности. Он кивнул ей, отчего его светлые волосы заискрились в серебряном свете луны. Ты победила и потому получишь все, что пожелаешь. Я даю тебе carte blanche[4]. Повелевай мной. Назови свою цену, и она будет уплачена.
Повторяю, вы заблуждаетесь на мой счет, ваша светлость.
Напротив, я отлично понял тебя.
Я не продаюсь. Она говорила медленно и холодно, пронзая герцога выразительным взглядом. Будьте добры отпустить мое запястье, нам нечего больше сказать друг другу.
В его глазах вспыхнул огонь недоверия.
Это еще что за новая тактика?
Не тактика, истина.
Мы несколько месяцев вели переговоры.
Нет. Это вы посылали мне письма с предложениями, но я ни на одно из них не ответила.
Повисло молчание. Пламя в глазах Хоувика разгоралось ярче.
Ты ввела меня в заблуждение!
Если это так, приношу извинения, это никогда не входило в мои намерения.
Не входило в намерения? Он все еще не мог поверить в реальность происходящего, при этом начиная сердиться. Я так не считаю! Ты дразнила меня, подогревая мой интерес все эти месяцы.
Я ясно вам все объяснила.
Он прищурился:
Так ты уже сговорилась с Девлином?
Нет. Венеция пыталась скрыть за внешним спокойствием учащенное сердцебиение и пробуждающийся страх. Но даже если так, это не ваше дело.
Думаешь, можешь выставить меня на посмешище перед всем Лондоном? Обвести вокруг пальца на потеху себе и свету?
Разговор окончен.
Она попыталась высвободиться из его хватки, но Хоувик держал крепко.
Еще нет, Венеция.
Паника усиливалась, но она старалась подавить ее своей стальной волей.
Вы зашли слишком далеко, сэр.
Очевидно, недостаточно далеко.
Он склонился к ней, обдав запахом бренди. В его глазах светились гнев и похоть.
Отпустите меня!
Я не люблю, когда меня выставляют на посмешище!
В бальном зале полно народу, пригрозила она.
Но здесь-то мы одни, мисс Фокс. Свободной рукой он заскользил по ее бедрам и ягодицам и прижал ее к паху, демонстрируя силу возбуждения. Кроме того, всем отлично известно, что между нами происходит.
Нет! отрезала Венеция. Ее разум усиленно работал. Она понимала, что не может поднять крик, точно дебютантка. К тому же и тут Хоувик прав никто бы ей все равно не поверил. Кровь отлила у нее от лица. Отпустите меня, более яростно повторила она, но его губы уже тянулись к ее губам.
Как мне кажется, леди не по душе ваше внимание, Хоувик, раздался из тени знакомый голос, тихий, но угрожающий.
Хоувик быстро перевел взгляд на выступившего из угла Линвуда. В темноте черты его лица казались острее, черные волосы темнее, а глаза и вовсе светились дьявольским огнем. Он представлялся столь же совершенным, что и окружающие мраморные статуи. Волчьи глаза на его трости тоже зловеще сверкали. В лунном свете и укрытый тенью, Линвуд являл собой воплощение красоты и опасности. Его поза и манера держаться выражала крайнюю сосредоточенность и настороженность, балансирующие на грани агрессии.
Это касается только меня и мисс Фокс. Вы же не глупы, Линвуд. Я человек могущественный и богатый. Хоувик смерил взглядом своего визави. Лучше бы вам скорее уйти.
В ваших словах мне слышится угроза.
Понимайте как знаете.
Напряжение в маленькой галерее нарастало. Сердце Венеции колотилось так быстро, что причиняло боль. Затаив дыхание, она ожидала, что Линвуд повинуется и уйдет, оставив ее наедине с Хоувиком.