Записав ЭКГ, врач достала планшет. Набрала номер. Переключила на громкую связь, спросив у Славы, что принимал. Он показал на таблетки, лежащие на столе. Прочитав название, женщина перевела взгляд на Славу:
Голова не кружится?
Нет.
Врач обратилась к Кате:
Подготовьте кружку, ложку, полотенце, тапочки, толстое теплое одеяло и одежду для улицы и палаты.
Зачем одеяло? раздался вдруг голос Насти, стоящей на пороге квартиры в халате.
Окинув Настю недружелюбным взглядом, Катя ответила:
В кузню поедет. В машине тепло только у водителя.
В планшете раздался мужской молодой голос:
Новокузнецк. Кардиология.
Отправили вам ЭКГ. Мужчина тридцати пяти лет, сообщила врач.
Слава ожил. Резко поменялся в лице.
Кажется, отпустило.
Подождите, попросила женщина врача с Новокузнецка. Она поставила пульсоксиметр Славе на палец. Глянув показания, снова перенеслась в планшет. У него пульс семьдесят стал.
Ну и все тогда. Не сто девяносто, как на кардиограмме. Норма стала, кризис прошел. Запишите снова ЭКГ. И пусть завтра к кардиологу идет.
Повесив трубку, врач повторно нажала на кнопку записи.
Видите, как вам сегодня повезло. Не поедете в Новокузнецк.
Зачем в Новокузнецк? У нас своя кардиология есть.
Тихо. Не болтай, когда записывается. Наша кардиология так, для вида. Серьезные случаи везем в кузню.
Они помолчали, ожидая окончания записи.
До кузни два часа, не веря врачу, проговорил Слава, думая, что она шутит.
И обратно два. Еще и оформлять пациента час, ответила женщина, складывая все назад. В следующий раз сразу говорите, что принимали, а то вкололи бы вам сейчас это же лекарство, и сердце могло остановиться. Вряд ли бы мы его запустили вновь.
Ее коллега, вернув паспорт, показала на таблетки:
Их принимали?
Да.
Она стала печатать в планшете.
Блин, опять завис.
А зачем он вам? спросила Настя.
Наш город выбрали для эксперимента. Все по единому номеру сто двенадцать. Обязаны заносить данные в планшет и бумажную карточку вести, как сопроводительный документ.
Медики ушли. Настя, смотря на Славу с тем же сожалением во взгляде, пошла в ванную и взяла швабру, чтобы протереть пол после скорой помощи. Катя отобрала швабру, сказав, что сама помоет. Настя совсем расстроилась. Молча ушла к себе.
Следующие два дня Слава был окружен вниманием Васи и Насти. Даже дядя пришел навестить. Самому Славе было неудобно, что его воспринимают как больного. Катя в эти два дня работала как проклятая. Квартира была запущенная, работы было еще на неделю вперед. Слава сам удивлялся, сколько у него грязи, которую он раньше не замечал. Дышать тоже стало легче. Он старался Кате не мешать, ложился на диван и уходил в телефон, надевая наушники. Кате удавалось заговорить со Славой, только когда он возвращался в реальность из телефона, вставая с дивана для естественных потребностей. Спустя какое-то время она ослабила пыл в работе и перенесла его на более короткую юбочку, в которой приходила к Славе, переодеваясь затем в ванной в обтягивающие леггинсы. Застегнутая рубашка сменилась на майку. При наклоне тела вперед можно было увидеть все, вплоть до ремня на поясе, и лифчик там не всегда присутствовал. Все время возбужденный Слава уже не мог лежать в спокойном состоянии. Лишний раз вставать тоже было неудобно.
Через четыре дня после приступа, наверное, в десятый раз за эти дни, зашел Вася с дружеским визитом. Катя уже завершила работу и собралась домой. Больше не требовалось каждый день приходить ради уборки. Однако Слава так долго жил один, что ему понравилось присутствие Кати, и они договорились, что она продолжит приходить после занятий, покупать продукты и готовить еду. Что касается оплаты, она будет уже не почасовая, а фиксированная.
Катя вышла из ванной, переодевшись в свою уличную одежду. Вася, любитель печенья, накрошил на столе. Катя решила убрать за ним и подошла к столу со стороны Славы в своей юбке, не доходящей до колена. Вася обратился к Кате с разговором. Обернувшись, она встала так, что ее нога касалась ноги Славы, и не переставляла ее. Слава последние два дня ходил в возбужденном состоянии. Понимая, что Вася говорит с Катей, но из-за журнального столика и юбки ничего не увидит, он дрожащей рукой прикоснулся к внутренней стороне ее бедра чуть повыше колена. У нее ноль эмоций, ничего. А Слава думал, что у него сердце разорвет.
«Неужели ей нравится и тоже хочет? Может, она сама испугалась и не знает, что делать Сейчас получу кружкой по голове».
Из-за нахлынувших эмоций захотелось прямо при Васе сорвать с нее юбку. Чудовищное усилие над собой сдерживало Славу от этого порыва. Бешеный выброс адреналина в сочетании с сердцебиением не позволили убрать руку, наоборот, он уже уверенно двинулся выше, наглаживая ногу. Подходя к запретной высоте, почти переуступил границу, как вдруг Катя сделала полшага вперед и повернулась к Славе грудью. Слава чуть сознание не потерял от страха, резко убрав руку. Он смотрел на Катю, ожидая удар рукой, ногой, хотя бы крик. Она смотрела на него большими глазами, не моргая.
Слава, протяжно проговорил Вася.
Что? он повернулся он к Васе.
Ты что, меня не слушаешь? А что с лицом? Оно у тебя как у щеночка. Может, котика.
Что-то я задумался.
Я предлагал Кате пойти с нами вечером в кино. Что скажешь?
Слава понял, что Вася ни о чем не догадался. А Катя молчит. Значит, согласна.
Пять дней Слава ходил влюбленным. Неожиданный бурный роман заставлял вновь чувствовать себя молодым, окрыленным мечтами, думая только о Кате в моменты разлуки. Вечером она пришла с недовольным лицом. Поговорив с любимой девушкой, Слава выяснил, что ей тяжело столько работать и она не успевает учиться. Эта была их первая ссора, поскольку Слава заметил, что она здесь не уголь в вагоны закидывает, а кашеварит на кухне. При этом получает деньги, как и раньше, за работу.
В ответ на это Катя высказала мнение, что у них сейчас отношения как у пары и поэтому он должен заботится о ней и за так ей деньги давать.
Может, все и обошлось бы, но Слава добавил, что ежедневно Катя каждый день опаздывает на учебу, потому что все позже выходит из дома из-за собственной лени.
Возлюбленная, обиженная, ушла к себе домой ночевать. Утром Слава, переступив через гордость, пришел к ней с извинениями. Катя его простила. А вечером полы мыл дядя Славы. С каждым днем дядя брал все больше обязанностей на себя. Слава стал разочароваться таким поведением Кати, но он хотел наказать дядю за скупость это стало идеей фикс. Придумывание новых способов, как сильнее наказать дядю за жадность, становилось пыткой для самого Славы, поскольку дядя оказался жилистым, непробиваемым старичком. В итоге, не пробив его менталитет, Слава решил измотать его физически. Вставая утром, искал в телефоне какую-нибудь скидку, руководствуясь не тем, что ему нужно, а удаленностью магазинов друг от друга. Отправив дяде список и магазины, он требовал все это купить по скидочной цене. К концу дня дядя был измотан. Слава эти дальние походы оплачивал из своих денег.
Дядя терпел, поскольку Слава устно обязался в течение трех месяцев составить завещание и указать его наследником. Разбушевался он, когда узнал, что будет убираться в квартире, при этом платить Кате как сиделке для Славы. Тут Слава пошел на уступки и убрал полсуммы. Справедливый гнев дяди утих, но осадок в душе остался. Получалось, что он ходит на работу, еще и платит за это.
Настя два раза зашла в гости при Кате. Они обе друг другу не понравились, и Настя стала приходить, только когда Катя покидала квартиру. Когда Катя уже обосновалась у Славы, вовсе перестала заходить.