Наконец Афа, видимо, поняла бесполезность своих действий и решила возникшую проблему кардинально. Она хлёстко врезала веником по возбудившемуся хозяйству, распустившему слюни муженьку, отчего тому резко стало не до просмотра порнухи. После этого насильно уволокла самца в нору, загородив проход заборчиком, смастерённым Димой в качестве входной двери.
Для него шоу закончилось. А вот гостьи, явно поймав кураж, расходиться и не подумали, продолжая свои непристойности до желанной эмоциональной разрядки. Только сладостно отстонав нестройным хором на всё поселение, труженицы секс-индустрии успокоились, но двор всё равно не покинули, устроившись там на групповой пикник.
Дима, загнанный веником в дальний угол, сидел смирно, исподлобья поглядывая на разъярённую Афу. Та металась из угла в угол в состоянии озверения. Грозно порыкивая и негодующе попискивая, она рвала и метала. Рвала и метала всё, что попадало под руки.
Джи за ними в нору не пошла, оставшись досматривать дворовое секс-шоу, и Дима несколько растерялся, не понимая, как себя вести в подобной ситуации. С одной стороны, в гости этих волосатых шлюх он не звал, глазки не строил. Но с другой грыз его какой-то червячок за случившееся. Не понимая вины, он вместе с тем винился.
Наконец рыжий вспомнил, что ему следует обуздать себя и перестать управляться внешними обстоятельствами. Он решительно встал. Расправил обезьяньи плечи. Почесал хозяйство, высвобождая мошонку. И с высоты приматского патриархата глянул на беснующуюся самку, потерявшую берега.
Удивительное дело, но, осознав силу своего мужицкого мяса и потного духа, Дима абсолютно по-другому взглянул на сожительницу и сложившуюся ситуацию. Её истеричная беспомощность даже возбудила, и он, не раздумывая, кинулся на Афу мириться прямо на пороге дома, где поймал.
Та как-то быстро перестала рычать, лишь продолжая повизгивать, но при этом явно поменяв тональность. Поотбивавшись от насильника несколько секунд, и то только для порядка, торопливо отдалась, посчитав подобный расклад её вполне устраивающим.
Эмоционально негодующее возбуждение Афы моментально переросло в сексуальное, и она с такой страстью помирилась, что у Димы «крышу снесло» от ощущений, переполняющих сознание. Они рычали и визжали, словно дикие обезьяны, а не одомашненные, то есть не проживающие в отдельно взятой земляной квартире.
Примирение вышло классическим, по разумению Димы, и в высшей степени качественным. Но вынырнувшая, как чёрт из табакерки, Джи, непонятно, когда успевшая по-турецки устроиться сбоку от парочки, его в этом не поддержала.
Дебил, ты чем занимаешься? устало поинтересовалась она, притом всем видом показывая, что усталость эта была не физическая, а моральная, потому что уже заколебалась объяснять тупому воспитаннику прописные истины.
«Не видишь? Мирюсь», так же утомлённо, но от усталости физической, мысленно ответил ученик, валяясь на спине и затащив на себя обмякшую и уже прикорнувшую на его груди самку.
Примирение дело хорошее, только делать его вот так нельзя. Моральные раны, нанесённые партнёрше, сексом НЕ ЛЕЧАТСЯ. Подобная процедура не только не способствует их заживлению, а наоборот. Глупо верить, что междоусобицу между мужем и женой сможет примирить совместная постель. Она рождает в её душе лишь стену отчуждения.
«А я-то тут при чём? непонимающе подумал Дима. Я виноват, что эти дуры меркантильные позарились на меня?»
А ты подумай. Чем можно ранить женскую душу?
Дима ничего не смог придумать и просто с неким раздражением буркнул носовое «хм», добавив про себя: «Да хоть чем».
Правильно, тут же расплылась в довольной улыбке Джи. Женщину можно ранить словом, поступком, нечистым телом. А можно, наоборот, ранить, что-то не сказав, не сделав и вообще поведя себя так, как она это не санкционировала.
«Кто бы сомневался, презрительно хмыкнул Дима. Как всегда. Ни так сидишь, ни так свистишь. Сама придумала, сама обиделась».
А отчего это зависит?
«Да кто вас знает».
Дебил, подытожила Джи короткий диалог. Это зависит от её настроения.
«А я-то каким боком к её настроению?»
А вот сейчас ты даже меня обидел, мужлан, наигранно надула губки белобрысая, уподобляясь жене с ПМС без таблеток, и самым натуральным образом пустив слезу, с надрывом, театрально продекламировала, вскидывая руку ко лбу. Ты меня не любишь.
Тфу! сплюнул раздосадованный самец в порыве чувств, грубо скидывая с себя размякшую самку.
Вау, презрительно улыбаясь, протянула Джи. Опять обделался.
Дима тут же спохватился и, нежно поглаживая ничего не успевшую понять Афу, показал жестами, что проголодался. Самка ответила звероподобной улыбкой сквозь заспанные глазки и услужливо поползла на четвереньках к очагу.
«Выйдем», мысленно скомандовал злой обезьян училке, отодвигая декоративный заборчик входной двери, и, не дожидаясь реакции наставницы на подобный тон, отправился на свежий воздух, воняющий нечистотами.
Ветерок дул от леса, вернее, с импровизированного туалета, отчего дышать было нечем. Джи выскользнула следом, заносчиво прогнув спину и укладывая руки на груди, замерев с кислой рожицей в ожидании очередного педагогического скандала.
«Ты полагаешь, что я должен каким-то образом регулировать её настроение?» мысленно поинтересовался Дима, заложив руки за спину и смешно переваливаясь сбоку набок, принялся вышагивать перед Джи туда-сюда.
Конечно, в полном изумлении всплеснула ручками белобрысая, выходя из оборонительной стойки и пристраиваясь к вышагивающему сбоку. Настроение женщины, как флаг, развёрнутый по ветру. И ты для него главный ветродуй. Внешние обстоятельства могут лишь вызывать порывы, нагоняя тучи, но в твоих силах и тучи разогнать, и флаг в нужном направлении выставить. В этом отношении ты стопроцентный «ведущий», а она «ведомая». Поэтому, если у неё плохое настроение это полностью твоя вина.
Дима остановился и, не расцепляя рук, пристально посмотрел в бесстыжие глаза Джи, которые в ожидании реакции на сказанное то и дело похлопывали ресничками, как у молоденькой дурочки в ожидании умопомрачительного подарка.
«Ты кого из меня выращиваешь, вражина?» подумал рыжий, зло прищурившись. «Ты из нормального пацана подкаблучника решила вылепить? Я что, по-твоему, всю жизнь жопу ей должен вылизывать?»
Насчёт последнего я бы не была столь категорична, опуская стыдливо глазки, смиренно проговорила Джи. Всю, конечно, не надо, но если у неё появится такое желание, то да.
«Да я тебя»
Ты меня?!
Суккуба блеснула ангельскими глазами со светящейся радужкой, в которой Дима с оторопью узнал диск планеты Земля на чёрном фоне космоса. Она моментально преобразилась в сверхъестественную сущность, одним только взглядом заставив ученика упасть на колени.
Не забывайся, смертный. Надо будет будешь вылизывать, пока язык не сотрёшь.
Адская сущность шипела с такой яростью, что Диму от эмоциональной плотности её «наезда» даже стоя на коленях качнуло, как от ударной волны, а по спине пробежал холодок. Но тут же она резко преобразилась в Джи и ехидно добавила:
Да не ведись. Любая женщина по своей природе брезгливая чистоплюйка. Она же не полная дура и прекрасно понимает, что после этого ей ещё с тобой целоваться. К тому же мужчина, делаясь по отношению к женщине «ведомым», превращается для неё в тряпку. И она, вытирая об него ноги, идёт искать того, кто стал бы для неё «ведущим». Вспоминай основной закон, по поводу изучения которого ты здесь находишься.
Дима ничего не ответил, тяжело поднимаясь с колен. Но задумался над нравоучением. После минутной паузы он пришёл к выводу: «Женщина может простить всё, кроме отсутствия внимания. А внимание и чрезмерная предупредительность вещи разные».