Голос заведующего отделом культуры Суоярвского райисполкома, который Серёга слышал по телефону, полностью соответствовал внешнему облику его владельца, казалось, что он спит или что его только что разбудили.
Серёге даже было неудобно, так как ему показалось, что именно он своим тактичным стуком в дверь разбудил хозяина небольшого кабинета, в котором расположился абсолютно свободный от бумаг стол, где главным украшением были три молчаливо стоящих казённых телефона и небрежно брошенные очки в пластмассовой оправе. Человек по фамилии Лебедев обладал типичной внешностью функционера гладко зачёсанные назад волосы, кругловатое чисто выбритое лицо, мутные слипающиеся глаза и всё. Эту внешность несложно запомнить, если рассматривать фотографии членов Политбюро ЦК КПСС. Лебедев недоумённо рассматривал вошедшего студента, даже очки нацепил, чувствовалось, что он удивился настолько, насколько его удивление могло укладываться в рамки программы культурного развития района:
Вы из Ленинграда?
Да.
Из института культуры?
Да.
А зачем приехали?
Удивлённый Серёга присел на стоящий рядом со столом стул, не спрашивая разрешения, и стал объяснять, как он долго искал подходящий театр для постановки дипломного спектакля, какие хорошие отзывы в институте он получил о народном театре Суоярви, в частности, от завкафедрой, и как он счастлив, что именно здесь он сможет реализовать свои творческие амбиции.
Серёга не очень понимал, зачем он должен что-то объяснять и в чём-то убеждать начальника культуры района, если один из лучших студентов института культуры выбрал их посёлок, похожий на город несколькими кирпичными и панельными домами и красивой гостиницей. Он был уверен, что его тирада должна была разбудить даже самого спящего бюрократа. Но глаза Николая Константиновича ничего не выражали и оставались пустыми, а на лице чётко отражалась не радость, а единственный вопрос: чего припёрся, юноша?
Да, Лебедев никак не мог понять, что это за юноша сидит напротив него. Он реально думал, что Серёга, услышав грубый и циничный призыв не приезжать в этот город, никогда сюда и не приедет. Но, осознав неотвратимость случившегося из-за дефектов междугородней связи, вынужден был снова, глаза в глаза, сообщить, перейдя сразу на ТЫ, так как Серёга выглядел уже не мальчиком, но и не совсем мужчиной:
Понимаешь, Серёга буду откровенен. Народного театра в Суоярви нет уже лет шесть-восемь, а информация болтается по институтам для того, чтобы не потерять ставки. Что ты, Серёга, будешь делать в данной ситуации нас, конечно, беспокоит, но не очень.
А как же режиссёр Людмила выпускница нашего института, направленная недавно в Суоярви? Серёга вспомнил слова завкафедрой об одной из лучших выпускниц, получившей НЕДАВНО распределение в Суоярви.
Ну, НЕДАВНО понятие относительное Лет десять назад Было такое Но сейчас она директор Дома культуры Мы готовы оказать всю посильную помощь, устроить тебя на работу на три месяца с окладом подписать диплом выставить оценки, написать отличную характеристику
Вроде бы что может быть проще просидеть в этом городке (было обещано, что за приличную зарплату), подписать документы о постановке спектакля, рецензии, отзывы и прочее, вернуться с заслуженной пятёркой в Ленинград. Такой нормальный сговор мы тебе пятёрку, а заодно и деньги, а ты молчишь о том, что у нас давно нет никакого театра.
Серёга ничего не ответил. Он был в лёгком шоке. И что делать Серёге в данной ситуации, если в очередной раз он откровенно попал Намёки Лебедева про сговор Серёга в силу своего воспитания воспринял в неправильной трактовке и решил, что теперь надо ставить спектакль и защищать его в любом случае!.
Владимир Константинович не понял, что Серёга его намёк не воспринял, и отправил его договариваться в районный Дом культуры. Когда Серёга ушёл, Владимир Константинович позвонил Людмиле Ивановне и предупредил о том, что скоро придёт юноша с идеей поставить в её бывшем народном театре спектакль, и добавил, типа пускай разбираются с ним, как хотят. Затем Лебедев посмотрел на все молчащие телефоны, стоящие на столе, досчитал до десяти и, наверное, уснул.
Весёлые служители культуры
Серёга не торопился в Дом культуры, который находился совсем рядом. Он зашёл по дороге в гостиницу, в свой номер, и попытался настроиться на предстоящий разговор.
Дом культуры находился в шаговой доступности и от здания администрации, и от гостиницы, в укромном тихом месте на берегу озера, которое, как мы уже знаем, называлось Суоярви. Именно от названия озера и было образовано название города, который ранее назывался Шуезерск. Несмотря на то что Суоярви переводится как болотистое озеро, ничего болотистого в нём не было. Оно было прекрасное, девственно чистое, и когда выйдешь из Дома культуры подышать, смотришь, любуясь на огромное озеро и высокие ели на противоположном берегу, и сразу вспоминаешь известную песню:
Долго будет Карелия сниться,Будут сниться с этих порОстроконечные елей ресницыНад голубыми глазами озёр.Сам же Дом культуры выглядел бедненько, но достаточно опрятно, спрятавшись за деревьями от улицы Гагарина и улицы Победы. Серёга сразу обратил внимание на то, что он был меньше, чем Дом культуры в посёлке Шортанды, где, как мы помним, Серёга оказался случайно во времена своей студенческой юности, хотя в посёлке Шортанды проживало во много раз меньше жителей. Открыт Суоярвский районный Дом культуры был в послевоенном 1946 году и находился в относительно небольшом двухэтажном домике, построенном ещё финнами, и, как поговаривали, с тех пор никогда не был на ремонте.. Он был светло-зелёного, не очень приятного цвета, а с фасада была небольшая входная дверь и небольшое окно над ним. Скромненько. Окна на фасаде напрашивались, и их отсутствие делало фасад несколько ущербным. Все окна были по бокам. Внутри три относительно больших помещения занимала центральная районная библиотека, а потому репетиционным классам, предназначенным для художественной самодеятельности, приходилось тесниться. Впрочем, их было совсем немного. Зрительный зал находился на втором этаже. Сцена не очень большая, но уютная, а зрительный зал с подъёмом почти идеален для театра. Также на втором этаже находилось и просторное помещение, где по выходным проводились танцевальные вечера или нечто, напоминающее дискотеки.
Чувствовалось, что культуре уделяется «большое» внимание, так как к дому культуры пристраивалось ещё нечто. Потом выяснилось, что строится это нечто уже десять лет. Именно там в этой пристройке на втором этаже должен был находиться кабинет главного режиссёра народного театра со специальным входом прямо со сцены. Но пристройку построили таким образом, что максимальная высота возможного входа в пристройку из старого здания со стороны сцены не могла превышать полтора метра. Это даже для невысокого Серёги было маловато. Видимо, архитекторы (если они были) забыли про одну несущую балку. Можно было войти в эту пристройку по пожарной лестнице, которая красиво размещалась вдоль стены. Но тогда входить надо было через окно, что тоже не очень комфортно. Как потом узнал Серёга вот уже много лет начальники думали, что делать с этой оказавшейся в одночасье ненужной пристройкой. Впрочем, после встречи с культурным начальником у Серёги зародились сомнения о том, думает ли вообще в этом городе кто-то.
Людмила Ивановна после звонка Лебедева смогла оперативно собрать в Доме культуры весь немногочисленный коллектив по случаю приезда товарища из Ленинграда. Этот коллектив достоин отдельного описания, которое не подвластно моему перу. Весь коллектив состоял из женщин. Кроме одной женщины-методиста, бывшей замужем за местным милиционером, все остальные были разведены или никогда не бывшие замужем.