Я с мужем и дочкой поселились в небольшом двухэтажном доме, наполненном удивительно красивыми фресками и мозаиками. Я привнесла в него небольшие изменения в виде множества магических защитных заклинаний, а Джереми уже больше месяца работал над чертежами для реконструкции дома. Он надеялся, что нам вскоре понадобится еще одна детская, и потому иногда забывал, что ему нужно спать, есть и пить. Нам с дочкой часто приходилось отрывать нашего папу от работы и силой выгонять из дома, чтоб он хоть немного побыл на свежем воздухе. Но и тогда единственный в нашем городе маг-архитектор не желал забывать о работе и начинал бегать по стройкам, контролируя ход работ по восстановлению древнего города, доставшегося нам от почти вымершей цивилизации
Света Изумруд Зола, ты дома? позвала я дочку и осмотрела гостиную, погруженную в полумрак, но в ответ мне была тишина.
Я поднялась по каменным ступенькам на второй этаж и, пройдя мимо своей комнаты, приоткрыла дверь в детскую, но и там царил полумрак, только отсветы уличных фонарей создавали причудливые тени на стене.
Ну и куда же ты запропастилась? спросила я у отсутствующей дочки и тут услышала шорохи и ворчание из рабочего кабинета мужа.
Джереми, ты чего опять работаешь? изумленно спросила я и вошла в кабинет.
Мой муж, казалось, вот-вот, как таракан, полезет под стол, настолько испуганно-растерянный был у него вид.
Ну, я тут кое-что доделать хотел виновато произнес он и показал на разложенный чертеж на столе.
Ты же обещал, что три дня будешь отдыхать, ты обещал больше времени проводить на свежем воздухе! возмутилась я, и Джереми виновато улыбнулся. За то, что нарушил слово, я еще придумаю как тебя наказать. Поплывешь со мной на острова, например, и будешь целый день купаться и загорать.
Жуть какая! наигранно ужаснулся Джереми и, подойдя ко мне, обнял и слегка прикоснулся губами к моему уху. Ты прям жуть какое жуткое наказание придумала, наверно еще и голенькая купаться будешь?
И буду, угрожающе пообещала я и, вспомнив о дочери спросила, Ты Золу не видел?
Она с Лилией и Лилаи на праздник пошла, ответил он, продолжая обнимать меня и покрывать мою шею поцелуями.
Ты, что доверил нашу дочь этим безбашенным, вечно сующим свои носы куда не надо, неугомонным девчонкам? возмутилась я по-настоящему и отстранилась от мужа.
За окном в это время раздались грохот и радостные крики, в небе загорелись яркие цветы фейерверка, и в комнате ненадолго стало радостно и светло. Джереми улыбнулся свойственной ему нежной улыбкой и сказал:
Скорее я поручил нашей серьезной и очень ответственной дочери почти шести лет от роду присмотреть за этими неугомонными великовозрастным девицами. Так, по крайней мере, они не полезут в северную часть города.
Ну да, разумно, согласилась я и посмотрела в окно, на небе снова вспыхнули огни фейерверка, и народ снова встретил их радостными воплями.
А ты чего до салюта с праздника ушла? Ты же его обожаешь? Пиротехники для тебя так расстарались, спросил меня Джереми, меняя тему разговора и радуясь тому, что я не побежала спасать дочь от ее взрослых подружек, умевших вляпаться в историю на ровном месте.
Не знаю, на душе как-то тревожно, пробормотала я, опускаясь на диван, и посмотрела на встревоженное лицо мужа. Его большие глаза тоже сразу наполнились тревогой, он по привычке взъерошил густые каштановые волосы и сел рядом со мной.
Рассказывай, велел он мне, но я не сразу сумела объяснить, что именно меня тревожит.
Понимаешь Вот помнишь пару ночей назад, Зола проснулась с воплем ужаса и потом долго не могла успокоиться? тихо напомнила я о ночи, когда дочка впервые нас по-настоящему напугала.
Еще бы не помнить, она до утра прорыдала, и ничто ее не могло успокоить, вздохнув, ответил Джереми и обнял меня. Боишься, что в ней просыпается наследие твоей матери?
Нет, тут дело не в этом, помнишь, что она сказала, когда уже почти уснула?
Джереми нахмурил брови и тихо произнес:
Они придут, зачем они к нам идут По-моему, так она сказала.
Да, и я на всякий случай укрепила охранный периметр и проверила, надежно ли опечатаны проходы в наш мир. Всё вроде бы нормально, но сегодня с утра духи и сущности стали вести себя странно, они встревожены, дерганые какие-то, а объяснить, что происходит, не могут.
А что тебе говорит твой главный пациент? поинтересовался Джереми, встав и подойдя к небольшому барному столику, и налил нам по бокалу вина.
Ты имеешь в виду сознание этого мира, того самого, у которого только-только закончилась наркотическая ломка и потому у него настроение меняется как у подростка? И из-за этого погоду предсказать просто нереально? уточнила я, улыбнувшись. Сознание мира молчит, он, по-моему, меня игнорирует. Вот уже третий день он не отвечает мне и всё время напевает какую-то мелодию, как будто силится вспомнить песню и не может, ответила я и одним глотком осушила бокал с вином, Джереми забрал у меня бокал и налил еще вина.
Похоже, ты тоже уже на взводе. произнес он.
Понимаешь, я вроде и празднику рада, и всё у нас тут складывается нормально, но есть четкое предчувствие, что мы тут ненадолго. Все мы А еще я Не могу даже объяснить, такое ощущение, что я знаю мелодию, которую напевает сознание мира. Силюсь вспомнить и не могу ухватить воспоминание. Это жутко раздражает, когда не можешь вспомнить что-то и понимаешь, что это важно! произнесла я и услышала радостные вопли молодежи у нас под окном.
Джереми подошел к окну, распахнул его настежь, пустив в кабинет ароматы костра, шашлыков и звуки веселья. Он посмотрел вниз и, улыбнувшись, жестом подозвал меня к окну. Я встала рядом с ним и посмотрела вниз. На тротуаре возле дома стояли пять девушек и шесть парней, они весело подбадривали шестилетнюю тоненькую, хрупкую и очень гибкую девочку с глазами как у Джереми и улыбкой как у меня. Она радостно танцевала под мелодию, что напевала Лилая.
Я вдруг успокоилась: моя дочь была со мной, мой любимый был со мной, мир, в котором мы поселились, постепенно приходил в себя, и уже прекратились землетрясения и наводнения, неожиданные смены ландшафта и непредсказуемые перепады погоды. Древний город почти не пострадал, и его снова заселили люди, и не только люди, из нескольких миров. Всё было хорошо, и я наконец расслабилась и вздохнула с облегчением, мои тревоги отступили, и я позволила мужу увести меня в спальню. Всё было просто удивительно хорошо.
Вот только ночью мне приснилась мама, и я, резко проснувшись села на кровати. Я вспомнила песню, ту, что я слышала, когда была того же возраста, что и моя дочь, песню, которая вызывала у меня только ужас. Песня жриц матери. Песня, которую пели Всеродительницы перед жертвоприношением. Поняв, кто мог прийти в мой прекрасный мирок, я вся покрылась липким холодным потом, сердце заколотилось чаще.
Ты чего не спишь? сонно спросил Джереми, и я, вздрогнув, посмотрела на него, и он тоже окончательно проснулся и сел. Что случилось?
Объявляй срочную, полную эвакуацию, по плану «красный», решительно произнесла я. Я соберу Золу и приведу ее к портальной площадке. А ты будь готов к большим неприятностям!
Что случилось-то? не понимая, что происходит, но быстро одеваясь, спросил Джереми, чуть не упав надевая брюки.
Я вспомнила песню! К нам идут жрицы Всеродительницы! А ты сам знаешь, что будет, если им в руки попаду я или, того хуже, наша дочь!!! ответила я, выбежала из спальни и влетела в спальню дочери. Та спала на своей кровати, не раздевшись, а на полу в куче подушек и мягких игрушек спали ее добровольные няньки Лилия и Лилая.
Эти девушки, наделенные невероятно мощным магическим талантом, вырвавшиеся из-под опеки родных, наслаждались свободой в моем мире, и я не отправляла их домой к родственникам только потому, что они учились, охотно и много. Они впитывали знания как губка, но при этом постоянно влипали в неприятные истории, зачастую абсурдные. Их вечно подводило любопытство, и только присматривая за моей дочерью они становились хоть ненадолго серьезными и ответственными.