Рина Бершадская
Ретти Берн
Следуя воле высших божеств, Ретти Берн решила, что лето, несмотря на свои даты, уже превратилось в бесконечный рассвет. Она освободилась от уз мучительного прошлого, от теней бывшего супруга, от вечных болей и страхов, и приняла окончательное решение не сочинять больше печальных гимнов самобичеванию.
Предначертанный 21 числа старт прогулок по Москве с братом стал для Ретти исцеляющим призывом к истокам, к месту, где ее душа нашла покой и радость, и где она надеялась возобновить свою жизнь с новой силой, с яростным пламенем, с готовностью к новым дарам и судьбе. Развод, разрушивший прежние узы, подарил ей возвращение к эстетической гармонии, к восхитительно красивым изгибам молодости, она снова вернулась к заветному весу, проступили ее некогда восхваляемые всеми юношеские колени, а угловатое лицо, светило, наконец, радостью и свободой. И только время от времени на границе ее глаз мелькал намек на легкую тревогу, вселяя в душу чувство досады, однако, кротко кокетничал и подмигивал, чтобы убедить всех вокруг: оптимизм зреет и крепчает в ее душе, и вечный огонь в сердце уже затеплен; сама она звала это как «ну, что ж, досадненько».
В ее душе пылало желание снова обрести счастье, и умножить его вдвое, если не более. Они с братом мчались в столицу на поезде целых двадцать девять часов, сквозь земли малой родины, где велась самая абсурдная из всех войн, и Ретт чувствовала этот ужас не меньше, чем свои собственные потрясения. Но несмотря ни на что, в ее сердце всегда жива была вера в любовь.
И вот в это время ее сердце уже пульсировало рубиновым светом, словно яркий коктейль из клюквы, что играл своим сиянием отражениями на старинном хрустальном графине, стоявшем у открытого окна. Солнце, пробиваясь лучами сквозь каждый фасет этого сосуда, оставляло яркие следы на накрахмаленной скатерти, искристые отблески плясали по столу, перепрыгивали на пол, зацеплялись за предметы в комнате, стены, будто стремясь выйти наружу, снова сливались со своим светом.
По виртуальным нитям времени и пространства проскальзывает сладкая нить судьбы, ведомая высшими силами, создавшими эту необыкновенную встречу.
Ретт получила сообщение.
«Добрый день, Ретти, Вы в Москве? Я ждал Вашего сообщения» загадочное послание пронзило душу юной девы, словно нить Ариадны в лабиринте страстей. Лик незнакомца на аватарке сиял ангельским светом, увлекая ее в светлые глубины души. Ретти, повинуясь милосердию судьбы, решила дать шанс неожиданной встрече, приняв в свои мысли этого незнакомца из мира виртуального волшебства.
Ретти вспомнила, как сотканы были их первые нити общения, когда она, как посланница божественной милости, поздравила его с днем возрождения. Он уловил этот знак небес и не отверг подарка, дарованного с теплом и вниманием. Пылал желанием встретиться.
Погружаясь в историю их переписки, Ретти ощутила, как сердце ее замирает в ожидании встречи с избранником, исполненной романтики и тайны. Ведь графики их судеб, наконец, слились в едином ритме, принеся свидание, наполненное благодатью и величественным замыслом.
Ретти, улыбаясь в тихом восторге, прошептала себе: "Вот какие игры судьбы, а я и не подозревала, что для него это не просто обмен любезностями. Бедняга, он ждал серьезного ответа, а я даже не задумывалась. Поистине неловко. Пожалуй, милый, пора нам проговорить наедине при чашке кофе."
Берн, сохранив дамское величие в мгновение недоумения, не теряла времени напрасно едва ли в таком ограниченном пространственно-временном фрейме она могла дать волю влечению. У берегов столицы оставалось всего ничтожно мало дней, однако, желание о новом романтическом приключении (теперь это стало ее спасительным арканом) настойчиво толкало ее вперед, зазывая в мир чувств и предвкушений. Через четверть часа после прежнего сообщения она отправила короткое сообщение, выражающее готовность встретиться где-нибудь на Патриках в ближайшие несколько вечеров.
В ее сердце бурлили незабвенные воспоминания о старых Патриарших, где присутствие высших божеств ощущалось на каждом шагу. Там, среди древних стен, она проводила беззаботные дни со своими друзьями, вдыхала волшебство жизни, словно вдохновленная самим Мастером и его музой. И в глубинах своей фантазии она переходила границы обыденности, погружаясь в мир таинственного пруда, который большинству посетителей казался лишь незначительной местечковостью.
И вот, когда уже дело было сделано, она спрятала телефон в сумочку и, схватив Влади за руку, воскликнула: "Эй, мы же еще не объехали половину самых экстравагантных мест! Давай оторвемся на полную катушку, будто на все деньги, вперед, братишка!"
Не было сомнения, она не могла пресытиться радостью новой жизни и свободы, которые снова пришли к ней.
И только она произнесла, что им стоит поспешить, как прилетело сообщение от Мистера-Бикстера. Из послания следовало, что Патрики уже у всех в печенках, и почему бы им не двинуться в Депо сегодня через пару часов. По всем правилам, надо было бы перенести встречу на следующий день, но она решила, к черту шаблоны, прониклась романтической дерзостью, откинув все ритуалы, время столь превратно мало, а на ближайшие дни оно еще и усеяно миллионами встреч с подругами, торжеством, днем рождения клуба лидеров, все эти великие события властно сбивают с пути, нужно еще успеть немного поработать, так как встречаются сполна крупные заказы в государственной арбитражной службе, и как назло, конечно, во время отпуска.
Ретти хмыкнула под дыхание ветра, ощущая в груди смесь отвращения и сомнений, ведь по сложившимся обстоятельствам, ее также тошнило от Депо, как от Патриарших всех москвичей, по мнению Бикстера. Но она вспомнила всякие новомодные советы интернетных псевдопсихологов, пропагандирующих, что с мужчинами надо быть мягче, они наполнили ее смутным обетом милосердия и терпимости.
И пусть будет так покориться прихоти Бикстера, Депо так Депо, согласиться на свидание день в день, а заодно брат вкусно поест и покараулит ее на всякий случай в соседнем ресторанчике.
Ретти и Влади понимали друг друга с полувзгляда, имели кучу секретиков, а она восхищалась тем, что теперь уже он вырос, стал взрослым, вступив в роль старшего брата, он позволял теперь уже ей быть неуклюжей, беспечной младшей сестрой, всегда попадающей в забавные переделки.
Так и договорились. Ретти и ее брат, словно воины духовной армии, обменялись секретными и мудрыми знаками, тайными посланиями. Влади, нежно поцеловав щеку сестры, выдохнул, он был рад хоть немного отдохнуть от пресыщенной культурной программы сестры. Теперь он обладал всеми козырями, чтобы полноценно развеяться, перекусить в спокойной обстановке, изучить город и его обитателей с безмятежным вниманием.
Она плюхнулась на веранде самого грандиозного и уединенного ресторана в Депо, где пледы и зонты на летнике были исписаны «белугой». Спустя некоторое время она взглянет на них с улыбкой иронии, посмеется над нелепостью картины, ведь будь бы она в тот день устремленной сочетать антураж с самой целью встречи, она непременно выбрала бы наиболее пикантную ресторацию. Да и, по правде говоря, она так вымоталась бесконечными развлекаловками, а ее босоножки предательски сползали с ног, что она уже не в силах была тащиться даже лишних 20 метров, дабы иметь силы и желание творить красивую картинку для первого кофе.
Улизнуть в уборную, освежить лицо и руки после длительной прогулки ей не удалось. Раздался звонок от Мистера Б