Когда он зарабатывал выступлениями на улицах, то хорошо освоил этот трюк. Скорее всего, принц поранится, но куда важнее пленить злобного духа.
Приняв решение, Се Лянь расцепил руки и поплыл наверх. Вдруг раздался глухой всплеск, и в следующий момент взор принца заволокло чем-то ослепительно красным, а по воде разметались иссиня-чёрные волосы. Пытаясь разглядеть в поднявшейся пене хоть что-то, Се Лянь заморгал, с усилием отвёл от глаз опутавшие его шёлковые нити волос и хрустальные пузырьки, а затем ощутил прикосновение чьих-то сильных рук: одна обняла его за талию, а вторая приподняла подбородок. В следующее мгновение он почувствовал, как к его губам прильнуло что-то нежное и прохладное.
Глава 95
В смятенье ум, но сердце знает правду
Часть первая
Се Лянь широко распахнул глаза от неожиданности.
Никогда прежде с ним не случалось подобного. Во-первых, никто не осмеливался, а во-вторых, просто-напросто не смог бы. Но сейчас всё произошло слишком быстро, подобно наваждению, Се Лянь не был готов к столь стремительному развитию событий вот и попался. В смятении он попытался оттолкнуть от себя чужака и по неосторожности наглотался воды. С бульканьем из его рта вылетела вереница пузырей, подобная нити хрустальных бусин. Незнакомец сильнее обхватил его за талию; руки Се Ляня, которыми он махал отчаянно и беспорядочно, оказались тесно прижаты к груди, и он больше не мог пошевелиться. Губы вновь запечатал поцелуй теперь он стал ещё глубже, и Се Лянь почувствовал, как незнакомец вдохнул ему в рот облачко воздуха. Растерянный, неспособный сопротивляться, принц наконец взглянул в лицо этому загадочному человеку и узнал Хуа Чэна.
Он тут же прекратил вырываться, а в голову полезли нелепые, неуместные в такой ситуации мысли. Например: «Понятно, почему он такой холодный, это же демон. Но если они не дышат, как он передаёт мне воздух? А демоны что, не тонут?»
Встретившись взглядом с Хуа Чэном, Се Лянь сначала замер, а потом снова начал дёргаться. Он бился и трепыхался, словно глупая утка, что разучилась плавать, но Хуа Чэн с лёгкостью пресёк эти его потуги. Продолжая обнимать принца, он устремился вместе с ним вверх, и вскоре оба поднялись на поверхность.
Под водой было холодно, и воздух снаружи тоже был ледяным, однако тело Се Ляня пылало. Как только они вынырнули, он попытался отвернуться, но чёрное облако продолжало висеть над прудом и, заметив их появление, хищно устремилось вперёд, спеша отрезать пути к отступлению. Едва Се Лянь немного отстранился, Хуа Чэн положил руку ему на затылок и прижал к своим губам ещё плотнее. Не успев прерваться и на мгновение, их поцелуй стал только крепче. Се Лянь готов был вот-вот потерять сознание, губы его саднили и горели. Будь это кто-то другой, он бы давно пырнул его мечом, но что делать с Хуа Чэном, понятия не имел. От отчаяния у него даже выступили слёзы. И тут краем глаза принц увидел, как из воды вокруг них взмыл несметный рой серебряных бабочек!
С пронзительным свистом они выстрелили из пруда, подобно фейерверку, крылышки их отливали блеском острой стали. Они налетели на дух ребёнка, изрезали этот сгусток тумана в клочья, раскидав ошмётки по сторонам, тот только и мог пронзительно визжать от боли. Однако на этом они не успокоились: бабочки накрыли то, что осталось от духа, плотным куполом, не позволяя ему сбежать. Тот метался из стороны в сторону, но тщетно. Хуа Чэн, не поднимая взгляда, вновь нырнул в воду, продолжая сжимать в объятиях Се Ляня.
Прошло довольно много времени, прежде чем они отстранились друг от друга. Освободившись, Се Лянь опять выпустил изо рта стайку пузырей, а Хуа Чэн махнул рукой и бросил кости. Несмотря на то, что они были под водой, кубики быстро завращались и, подняв небольшой вихрь, замерли на месте. Мгновение и небожитель с демоном вновь вынырнули на поверхность поблизости от берега.
Хуа Чэн, обнимая Се Ляня, поплыл к суше. Принц не понимал, где очутился: мерцали огни и слышались человеческие голоса, но непонятно, как далеко. Позади серебряные бабочки, образовав своего рода клетку вокруг духа ребёнка, взлетели и устремились на свет. В воздухе повис последний долгий и горестный крик:
Матушка!
Наконец они выбрались из пруда и тяжело опустились на землю друг напротив друга.
С их последней встречи прошло всего несколько дней, но принцу казалось, что они не виделись куда дольше. В любом образе Хуа Чэн был хорош по-своему; на этот раз он, казалось, повзрослел на пару лет, а стекающие по лицу капли придавали ему особый шарм. Иссиня-чёрные волосы, бледная, как мрамор, кожа, в тонкую косицу у правой щеки аккуратно вплетена красная нить. Се Лянь впервые заметил, что линия волос Хуа Чэна образует на лбу изящный перевёрнутый треугольник, так называемый «вдовий мыс». Повязка на глазу придавала его облику некий налёт опасности, оттеняя это изящество и делая его красоту практически идеальной.
Хуа Чэн свёл брови, словно пытаясь сдержать бушующие внутри эмоции. Он откашлялся, и, когда заговорил, его голос звучал ниже обычного:
Ваше высочество, я
Се Лянь вымок до нитки; его губы опухли и раскраснелись, взгляд остекленел.
Я я я забормотал он и вдруг неожиданно для самого себя выпалил: Я хочу есть.
Хуа Чэн застыл в изумлении, а принц, который никак не мог прийти в себя, вновь попробовал собраться с мыслями и промямлил заплетающимся языком:
То есть нет. Я я я хочу спать.
Он отвернулся, встал на колени и начал шарить руками по земле, будто что-то потерял.
Что ты ищешь? спросил Хуа Чэн.
Се Лянь неосознанно избегал его взгляда.
Одну вещь, ответил он. Шляпу. Где моя шляпа?
Со стороны могло показаться, что с принцем беда: умом тронулся. На самом же деле Се Лянь с непривычки просто не мог совладать с нахлынувшими чувствами. Он пополз в сторону на четвереньках, приговаривая:
Не могу найти. Мне надо идти. Мне надо домой и поесть. Надо собирать мусор
Прости, сказал Хуа Чэн.
Почувствовав его приближение, Се Лянь подскочил и отчаянно завопил:
Мне пора!
Нет! ответил Хуа Чэн.
Се Лянь бросился было наутёк, но, не пробежав и несколько шагов, подвернул ногу и опять упал. Он обернулся и увидел, что за ним тянется кровавый след. Оказывается, игла, уколовшая ступню, уже вошла в ногу целиком. Хуа Чэн схватил его за лодыжку и спросил изменившимся от волнения голосом:
Что с тобой?
Се Лянь попытался вырваться:
Ничего-ничего, даже не больно. Я в порядке!
Да быть того не может! В тоне Хуа Чэна послышались сердитые нотки.
Он потянулся, явно намереваясь снять с принца обувь, но тот закричал:
Нет, нет, нет!
Се Лянь орал и изо всех сил пытался отползти, но Хуа Чэн не отпускал его ногу. Эта шумная потасовка наконец привлекла внимание окружающих: поднялся переполох, и их окружила толпа жутких чудищ.
Ишь какие смелые! Чьих будете? Не знали, куда попали? Жить надоело ещё разок помереть не терпится?
Присмотревшись, они мигом сменили тон:
Ой мамочки, да это никак хозяин! и стройным хором приветствовали: Здравствуйте, уважаемый глава города!
Се Лянь с трудом удержался от горестного воя. Ему хотелось закрыть лицо руками: оказывается, они в окрестностях Призрачного города!
Некоторых монстров он уже мельком видел здесь прежде, например того, с кабаньей головой. Принц и князь демонов сидели на земле мокрые с головы до ног, при этом Хуа Чэн продолжал держать Се Ляня за лодыжку. От нелепости этой ситуации принц даже немного пришёл в себя. А чудища, опознав хозяина, обрадовались и принялись предлагать наперебой:
Господин, вы кого-то насиловать собрались? Так мы вам поможем! Давайте подержим!
Прочь! рявкнул Хуа Чэн.