Начинай, Мы подстройся!
Я быстренько представила свою квартиру в плане, обошла её мысленным взглядом по солнцу, и велела: «Круг не переступи! Ау-ум!»
Взглянув на портрет дочери на стене, вспомнила, как чувствую любовь, и адресовала это чувство Богу и Ангелам, мысленно произнося слово жечес на выдохе.
Веление полю и Ангелам я впопыхах объединила: «Полю и охране быть тут постоянно! Аминь.»
Звон в левом ухе изменил тон и приобрёл новый переливчатый ритм. Он был похож на шелест волн, набегающих на песок пляжа в тихую солнечную погоду.
Получилось? спросила я, ожидая критических замечаний.
Детка, замечательно! Остальные задания после придумаешь. По мере необходимости! Пока!
Благодарю, Учитель! И вас Ангелы, благодарю! Это поручение Вам постоянное. Остальные после, в рабочем порядке.
И я пошла спать.
Недоразумение (субъективные заметки)
12 января 2012г
Ночь опять выдалась беспокойной. Трижды снился один и тот же, кстати, не самый приятный сон. Просыпаясь в тревоге, я быстро засыпала, и видела его продолжение.
Снова, и снова, я блуждала по огромному зданию с множеством переходов, этажей и лестниц, всегда возвращаясь к проходной, где меня обыскивали, отправляли с другими людьми в накопитель, и организованно куда-то вывозили общественным транспортом.
В первый раз я ехала на «мотане» так в Сибири называются рабочие дизель-поезда.
Во второй раз это был автобус без сидячих мест.
А в третий кузов трактора «Беларусь», где я ехала одна, полулёжа на каком-то тряпье.
Борта трактора были низкие, обзор хороший. Надо мной плыли белоснежные облака. Яркой синевой проглядывало небо в их разрывах. По сторонам мелькали редкие низкорослые деревца с листьями осенней окраски. По левую руку до горизонта простиралась бурая осенняя степь, а справа она упиралась в белые макушки гор массив Боруса, нависающий над нашим посёлком, пятиглавый скалистый великан, знакомый и исхоженный мной вдоль и поперёк. На фоне неба он был необычайно красив в розоватых лучах закатного солнца, которое каким-то образом пробивало стену оставшейся за спиной серой метельной мглы.
Какая красота! подумала я любуясь горами до боли в сердце.
И тут трактор остановился. Из кабины на меня обернулись два человека водитель и сопровождающий. Они были одеты в белёсо-синие комбинезоны рабочих, но и лица у них были такого же цвета. Почему-то это меня не удивило и не испугало.
Готовься, приехали! сказали синие, доставая какой-то инструмент, похожий на малярный краскопульт с распылителем на длинной ручке.
К чему готовиться? Разве мы приехали? До города ещё далеко, оглядываясь на осеннюю степь, и ничего не понимая, спросила я, и вынула руки из карманов, где сжимала ключи от дома.
Сейчас узнаешь! ответил сопровождающий, направляя на меня распылитель.
В облаке синей краски, я потеряла счёт времени и сознание. Кажется, только успела руками прикрыть лицо
Очнулась я у той же проходной, на какой-то медицинской кушетке. Незнакомый мужчина с усталыми глазами держал мою левую руку, щупая пульс. Явно, не врач одет в опрятный пиджак, а не в белый халат. Увидев, что я открыла глаза, он пересел за письменный стол и попросил подарить ему то, что я утаила от работников чистилища.
Почему-то мне стало жаль этого мужчину с усталыми глазами. Синих комбинезонов служителей рядом не было, и крикливой злой охранницы, грубо обыскивавшей меня прежде, тоже. Видимо это их начальник, решила я. Без сожаления вынула из кармана и положила на стол мобильник, да связку ключей от дома. И протянула ему открытые ладони. Я бы рада подарить этому человеку ещё что-нибудь, но карманы были пусты
И снова проснулась теперь уже дома, на кровати.
Электронные часы мигали на половине четвёртого утра, сердце колотилось так, словно я повисла на страховочной верёвке после срыва со скалы. Дышать было трудно. Почему-то в голове зазвучала молитва «Отче Наш». Я прочла её мысленно, чтобы не будить домочадцев, и заснула вновь.
Что снилось под утро не помню. Ещё не открывая глаз, вспомнила детали ночных снов. И подумала, что на испытания для новообращённой чела это не слишком похоже. Слава Богу, жива Наверное, молитва помогла, и Бог услышал.
Сегодня уже не забыла, что меня приняли ученицей в школу Бога, и утро начала с благодарности и жечеса Ему.
Урок начался в условленное время. Вопросов на моём любопытном языке вертелось много, но Учитель спросил первым:
Детка, помнишь, что снилось ты этой ночью?
Помню, мысленно ответила я, и стала восстанавливать в памяти всю эту синюю эпопею.
Старалась не упустить мельчайшие детали, представляя их в цвете. Припоминала мысли и эмоции, сопровождавшие действо.
Ты бы не проснулась сегодня утром, если бы не умела делать Богу жечес в тонком мире, показал маятник, когда мой отчёт закончился.
Жечес в тонком мире и на земле делается разными способами? Я не помню, чтобы во сне я говорила это слово, или хотя бы, желала его произнести, удивилась я.
Эй, а ты Нам ладонями сделала жечес показал маятник медленно и чётко.
Как, ладонями жечес? Для меня руки, протянутые с открытыми ладонями всего лишь выражение дружбы и миролюбия. Ничего более!
Да, но у тебя, детка, там есть открытые центры. Они и послали Нам лучи жечеса маятник продолжил качаться над диаграммой в прежнем ритме.
Это был Ты? Бог? А почему глаза у тебя стали ещё печальнее, когда я подарила Тебе то, что не пожелала отдавать той раздражённой тётке? Ты осудил меня за жадность? вопросы высыпались все сразу, как из дырявого мешка. Словно и не просил Учитель задавать их по очереди.
Увидев жечес из твоих ладоней, Есмь Я ужаснулся тому, что Мы мог потерять на все времена ученицу, ещё не открывшую своих уникальных умений, ещё медленней, акцентируя каждую букву, показал маятник.
На все времена? Эти синие служители, и женщина, меня обыскивавшая разве они не по Твоему повелению трижды пропускали меня через турникет?
Нет, не от Мы. Есмь Я был далеко, еле успел остановить аннигиляцию. Тебя уже в чистилище собирались уничтожить за убийство наших сотрудников.
Сколько раз ещё я должна пройти по этому кругу? Через чистилище, Ты сказал?
Есмь Я Триединый вызвал ты на Мантрейю для лечения, не на смерть, и пояснил: Так Мы называю мир, где дом Наш, мне показалось, что острие латунного конуса закачалось совсем устало и без эмоций.
Я отказалась лечиться, и та женщина долго вела меня к проходной, а потом обыскивала.
Детка, а почему ты отказалась лечиться?
Врач был занят, к нему стояла длинная очередь, а я спешила домой. Я не знала, что это Мантрейя. Мне показалось, это наш Саянский алюминиевый завод там тоже легко заблудиться.
Ты бы не пришлось ждать, детка, опять без эмоций.
Я не считаю себя больной.
Нам урок. Надо было Самому тебя лечить.
Я предпочла бы научиться, это делать сама. Для того и в чела к Тебе записалась. А то у вас там странные порядки, и злые служители.
А Нам от ты утром благодарность была, за что?
За то, что жива ещё. А зачем Тебе нужен мой мобильный телефон и ключи от дома? Богу ни расстояния, ни стены не помеха. Если очень нуждаешься в телефоне, я тебе новый подарю. С фотокамерой.
Наша девушка пожаловалась, что ты скрываешь оружие.
У вас разве металлоискателя нет, или сканера? Она злится, что я назвала её нечестной. Зачем мой паспорт забрала, и в мусор выкинула? Обещала вернуть, когда его найдут. Я долго ждала.
Потом она принесла какую-то коробку и демонстративно высыпала её содержимое на пол! Специально, чтобы унизить!
Ничего, я не гордая! Всё это барахло я из любви к чистоте собрала с полу. И коробку ей вернула там не было ничего моего! Чужие вещи мне не нужны!
А паспорт так и не нашли, и тогда я мобильник и ключи уже не стала показывать, чтобы тоже не отняли. Как бы я домой попала и родных предупредила о задержке? запальчиво подумала я.