Но ей этого никогда не узнать. Ночные птицы могут только дарить свою магию, хотя в семейных преданиях упоминается, что женщины в ее роду могли и сами использовать ее. В детстве Матильде рассказывали на ночь сказки о деяниях, которые совершали наделенные магией девушки, которых звали Огненными птицами. Их считали богинями, и они могли заставить воду морей расступиться и сдвинуть горы. Захватывающие сказки, настолько удивительные, что вряд ли описывают правду.
Мимо них проходит госпожа Великого Дома, за которой тянется шлейф магического дыма.
Столько магии, шепчет Эйса. Неужели всем наплевать на закон?
Она говорит о законе, который поддерживают воздерживающиеся от использования магии и отцы церкви, обожающие читать проповеди о том, что магия это нечто неприкосновенное.
На званый вечер к Лете просто так не попасть, говорит Матильда. Здесь нет ни воздерживающихся, ни смотрителей.
За монеты многие из них делают вид, будто не знают о подобных вечерах. Да и вряд ли кто-то осмелится вламываться к лорду Великого Дома.
И ты их не боишься? спрашивает Эйса.
Матильда поворачивается, отчего цветы-бижу на ее платье закрываются.
О, перестань. Если бы смотритель увидел меня в этом платье, то максимум пожурил бы.
Нет, я про другое.
Про их магию? Матильда улыбается:
Конечно, нет, дорогая. Если верить церкви, таких девушек, как мы, не существует.
Закон о запрете магии скука смертная, к тому же Матильде всегда казалось, что он к ним не относится. Да и в том, чтоб нарушить правила, есть что-то волнительное. Она слегка постукивает ногой.
Куда подевалась Сейер?
Уже соскучилась?
Матильда с Эйсой вздрагивают от неожиданности.
Ломаные медяки, Сейер, ругается Матильда. Сколько раз я говорила тебе, что нельзя подкрадываться к людям?
Я не виновата, что тебя так легко напугать, отвечает Сейер, широко улыбаясь.
Ее золотистые глаза сияют за маской цвета полуночи, а почти черные, коротко подстриженные волосы уложены красивыми волнами. Ее высокой, худощавой фигуре прекрасно соответствует платье, сшитое по последней моде. Но даже увидев ее в этом изысканном наряде, любой поймет, что она выросла не в Пегасе. Ведь она двигается как подкрадывающаяся к добыче голодная кошка.
И чем же ты занималась все это время? спрашивает Матильда. Обчищала карманы гостей?
Сейер не реагирует на колкости:
Только те, что были открытыми.
Лета так и не сказала Матильде, откуда Сейер. Но мать заметила, что у девушки такие же золотистые глаза, как у Нади Сант-Хельд. Которая, судя по слухам, лишилась статуса Ночной птицы из-за несчастной любви и рожденного вне брака ребенка. Матильда согласилась бы станцевать с лордом Брендлом, чтобы узнать эту тайну, но Сейер хранит молчание надежнее, чем устрицы Дальнеземья свои жемчужины.
Матильда прижимает обеих девушек к себе:
А давайте поиграем.
Сейер стонет:
Только не это.
Матильда подавляет разочарованный вздох. Она скучает по Ночным птицам: Петре, Сив и Октавии. Скучает по сплетням и секретам, которыми они обменивались, тайком попивая вино. Званые вечера, проведенные с ними, казались яркими и наполненными надеждой. Но Петра не выходила в свет с прошлой зимы, с тех пор как вышла замуж. А Сив и Октавия вступили в семейную жизнь на пару месяцев раньше ее. Магия Ночных птиц тускнеет лет через десять, порой двадцать, вот почему девушки вступают в брак после первого сезона. Чтобы сохранить свой дар для будущего мужа. Матильда оставалась единственной Ночной птицей, пока несколько месяцев назад не появилась Сейер, а потом и Эйса. Но иногда она предпочла бы проводить время в одиночестве, чем с ними.
Каждая из нас расскажет по секрету, продолжает Матильда. А остальные должны догадаться правда это или нет.
Хорошо, кивает Сейер, отчего блестки на ее маске сверкают. У меня под платьем нож.
Матильда выгибает бровь:
Боюсь, что это правда. Но где, тьма тебя подери, ты его прячешь?
Мы раскрываем всего один секрет. Теперь твоя очередь.
Матильда кривит губы Что ж, почему бы не повеселиться?
Я влюбилась в ученика алхимика, и мы подумываем, как сбежать.
Ложь, тут же заявляет Сейер. Ты слишком любишь светскую жизнь. Тебе и в голову не придет выбраться из позолоченной клетки.
Матильда напрягается, но быстро напоминает себе, что все грани характера Сейер острые как бритва. И она умеет легко вызывать у Матильды чувство подавленности и стыда.
Мы не в клетке, дорогая. Это клуб к которому, как мне кажется, ты и сама хочешь принадлежать.
У девушек из «Пурпурного пони» тоже свой клуб, сверкнув глазами, отвечает Сейер. Но что-то никто не выстраивается в очередь, чтобы вступить в него.
Не ссорьтесь, встревает Эйса. Или хотя бы не здесь.
Но Матильда не обращает внимания на ее слова:
Тебе обязательно так говорить?
Как так?
Словно то, чем мы занимаемся, это проституция.
А разве нет?
Матильду опаляет злость.
Неудивительно, что ты так думаешь, если вспомнить кто твоя мать.
Эйса ахает. В глазах Сейер мелькают эмоции, но так быстро, что их не распознать. А потом девушка разворачивается и уходит, не сказав ни слова.
Матильда, нараспев произносит Эйса. Это было жестоко.
Матильда нервно теребит перчатку:
Думаешь?
Ее мать умерла несколько месяцев назад.
Щеки Матильды вспыхивают румянцем.
Проклятие, но она же первая начала.
Неважно, отвечает Эйса, провожая взглядом Ночную птицу. Ты обидела Сейер.
Откуда ей знать? Неужели они общаются втайне от Матильды?
«Люби своих сестер», говорила бабушка всякий раз, когда они с Петрой ссорились, или Сив завидовала, или Октавия бросалась туфлями. Но эти две осторожные и робкие девушки не понимают, что значит быть Ночной птицей. И, похоже, не хотят узнать Матильду получше.
Она поворачивается к залу, чтобы отвлечься от грустных мыслей, и видит Самсона, который идет к ним, таща за собой друга. Тенериф Мэйлон. Матильда узнаёт его, несмотря на яркую маску. Они выросли в одном обществе и играли вместе в гостиных, пока их матери во время бранча обсуждали, какой из вечеров посетить. Но она узнала его не поэтому. А по легкому покалыванию, которое чувствует, когда встречает человека, купившего дар Щегла. В течение недели после передачи магии она может отыскать своих клиентов в любой части Симты. Ее магия сияет в них, словно огонек свечи, который видит только она.
Парни останавливаются перед ними и кланяются. Самсон, улыбаясь, пожирает глазами Эйсу.
Эйса, не окажешь мне честь и не потанцуешь со мной?
Девушка на мгновение задумывается, а затем кивает. Они идут к центру зала, оставляя Матильду наедине с Тенни. Он тянется к ее руке.
Леди Динатрис, не согласитесь потанцевать со мной?
Она не переживает, что Тенни узнает в ней Щегла. Люди видят в ней только то, что Матильда хочет им показать.
Раз вы так вежливо просите.
Его руки обхватывают ее.
Вы сегодня так прекрасны, Матильда. Хотя вы всегда прекрасны.
Могу сказать то же о вас.
Тенни выглядит намного лучше, чем неделю назад, когда она его поцеловала. Видимо, уже успел воспользоваться магией Щегла, и успешно. Часть его лица, не скрытая маской, раскраснелась от выпивки и ликования.
Самсон сказал, что в последнее время вам улыбнулась удача.
Тенни выпячивает грудь:
Мне удалось провести несколько удачных партий в креллен. Мое мастерство растет. Возможно, даже удастся обыграть вас.
В креллен? Да пожалуйста.
Мечтать не вредно.
Матильда не сомневается, что именно ее магия помогла ему добиться успеха. Но Тенни с легкостью притворяется, будто достиг всего сам. Он притягивает ее ближе, отчего запах гвоздичного табака и жимолости, приколотой к лацкану его пиджака, ударяет ей в нос.
Я мечтаю не только об этом, говорит он.