Бабушка опускается в кресло у камина.
Может, ты и права, Лета. Но произошедшее прошлой ночью вызывает тревогу.
И не укладывается в голове. Мадам всегда бережно охраняли Ночных птиц. Но Лета особенно щепетильна в этом вопросе. Именно она установила ограничение в посещениях, несмотря на протесты лордов и леди Великих Домов. И это она распорядилась, чтобы Ночные птицы постоянно меняли место встреч, а клиенты приходили к ним с завязанными глазами. Мадам Ворона обожает правила и маниакально их соблюдает. Так как же змеям удалось пробраться в ее гнездо?
Нападение на Ночную птицу, выплевывает мать Матильды, непростительно!
Лицо Леты становится суровым.
Лорд Алевин принадлежит Великому Дому. Он дальний кузен дома Роше и пришел с семейным перстнем, поэтому и не вызвал никаких подозрений. Есть правила, установленные Домами.
Ты должна защищать их! Как ты допустила это нападение?
А меня больше интересует, вмешивается бабушка, почему лорд решился на такое.
Сорвав маску, Сейер поднимается и начинает расхаживать по пурпурному ковру. Похоже, она не может усидеть на месте.
Он был церковным отцом, говорит она. Я так считаю. Его брови недавно сбривали, а еще он бормотал что-то о Маррене.
Лета кивает:
Татуировка на его груди напоминала фрагмент звезды Эшамэйна. Тот, что с символом Маррена.
Сейер останавливается:
Точно, это пылающий меч.
Матильда никогда не питала любви к Церкви Эшамэйна, которая представляла основание официальной религии Эвдеанской республики. Но культ Маррена, без сомнений, был самым одиозным. Отцы церкви проповедуют, что в давние времена четырем мужчинам Неистощимый источник даровал магию, чтобы они совершали чудеса на земле, а после смерти стали богами. И Маррен использовал свой пылающий меч, чтобы выжигать магию ведьм. Он полагал, что девушки отравили Источник. Но на взгляд Матильды, это был предлог, чтобы избавиться от сильных женщин.
Эйса хмурится:
Но отцы церкви не отмечают себя чернилами. Отец Тос говорил, что это портит кровь.
Матильда усмехается:
А меня больше удивляет, что тот лорд из дома Роше. Молодые лорды Великих Домов не станут лезть в пекло. Они не настолько глупы.
В любом случае Великие Дома всегда защищали Ночных птиц. Хотя вполне возможно, что и среди них есть те, кто поддерживает запрет на магию. Но они никогда не причинили бы вред тем, кто принадлежит к их кругу.
Он наверняка был фанатиком, говорит Лета. Но сложно сказать, действовал ли он в одиночку или по чьему-то приказу. К сожалению, мертвецы не умеют говорить.
До вчерашнего вечера Матильда видела мертвых лишь однажды, когда ее отец утонул в воде. Но после смерти его лицо выглядело безмятежным. А на лице того лорда отпечаталась злоба, и щеки покрывали разводы от черной слюны и пены. Она невольно вздрагивает. Как и сидящая рядом Эйса.
Он не собирался ее убивать, задумчиво произносит бабушка. А значит, хотел от нее чего-то.
Сейер смотрит на огонь, ее золотистые глаза блестят.
Он хотел меня куда-то отвезти, говорит она. Сказал, что я доказательство существования ведьм. И что его вознаградят.
Лета напрягается:
Он сказал куда? К понтифику?
Нет, но он пытался накачать меня наркотиками.
Сейер выглядит нет, не испуганной. Скорее затравленной. И Матильда ловит себя на мысли, что ей хочется поднять подруге настроение.
Хорошо, что у тебя оказался нож, выпаливает она. А я умею обращаться с кочергой.
Мать Матильды возмущенно ахает, но на лице Сейер появляется слабая улыбка.
Я бы не сказала, что ты хорошо обращаешься с кочергой.
Это не назовешь благодарностью, но Матильда рада и такому ответу. Лета бросает на них настороженный взгляд.
Матильда, а как ты узнала, что с Сейер что-то случилось?
Матильда едва сдерживается, чтобы не поерзать.
Я услышала шум.
Но твой Ястреб ничего не слышал.
Возможно, он задумался. Не знаю.
Она не собирается заявлять, что у нее возникло странное предчувствие. Она и сама не понимает, что произошло. Будто что-то внутри ее отозвалось на страдания Сейер. Это напомнило ей ощущение, которое возникает, когда она прикасается к одной из этих девушек. И это озадачивает. Матильда не испытывала ничего подобного с прошлыми Ночными птицами, хотя они и дружили.
Лета барабанит темными ногтями по столу:
Я расспрошу главу дома Роше, но удивлюсь, если он сообщит что-то полезное. А еще мне нужны глаза и уши в залах Августейна. Если понтифик действительно отправил к нам своего человека, мы в большей опасности, чем думаем.
Сейер и Эйса начинают нервничать, что неудивительно. Все Ночные птицы слышали истории о том, что церковь в прошлом делала с Огненными птицами. После жестоких гонений девушек, владеющих магией, почти не осталось. Что произойдет, если понтифик и его последователи узнают о Ночных птицах? Станут ли одну за другой проверять молодых леди Великих Домов?
Матильда отгоняет эту мысль. Клиент Сейер просто безумец-одиночка.
Главное, что у него ничего не получилось, скрестив ноги, говорит она. А тот, кто его послал, не знает наших настоящих имен, иначе лорд Алевин не пришел бы сюда.
Верно. Бабушка складывает руки на коленях. Но не замешан ли в этом кто-то еще из клиентов?
Эйса ничего об этом не знала, напоминает Лета. И вы слышали ее Ястреба, клиент так и не добрался до двери Соловья.
Матильда смотрит на Сейер, а та на Эйсу, которая не поднимает глаз от маски, лежащей у нее на коленях. Если бы парень, которого они помогли спрятать, представлял угрозу, она бы сказала, ведь так? Судя по всему, Эйса полна решимости сохранить неожиданное появление рыжего друга в тайне. А раз Матильда решила доверять ей, то будет молчать.
А клиент Матильды? спрашивает мать.
На лице Леты застывает странное выражение, которое невозможно понять.
Когда все произошло, он уже ушел.
Бабушка пристально смотрит на нее.
И кто это был?
На мгновение Матильде кажется, что Лета не собирается отвечать, но это не тот секрет, который она может утаить.
К Щеглу приходил Деннан Хэйн, опустив кофейную чашку на стол, говорит она. Он вернулся в город, вы разве не знали?
Звенит посуда. А затем в комнате наступает тишина, такая густая, что Матильда могла бы нарезать ее ломтиками и подать к торту, к которому так никто и не притронулся.
Я правильно понимаю, первой заговаривает ее мать, что вы позволили принцу-бастарду обратиться к моей дочери?
Он рожден в Великом Доме, говорит Лета. И имеет право просить о встрече.
Но он Вестен. Ты же знаешь их отношение к магии.
Он не сюзерен. К тому же Матильда могла отказать ему.
Мать Матильды переводит взгляд на дочь.
О чем ты только думала?
О том, что ты хочешь поскорее выдать меня замуж, выпаливает Матильда. Разве Щеглу не нужно рекламировать свой товар?
Только не ему, в ужасе отвечает мать. Он даже не настоящий Вестен.
Оура, останавливает ее бабушка. Что сделано, то сделано.
Хотя она и защищает Матильду, но в ее взгляде читается: «Тебе не следовало открывать ему дверь». Она знает о поцелуе с Деннаном. Матильда все ей рассказала. И когда он исчез, бабушка посоветовала ей поскорее выбросить его из головы, но сейчас
Матильда, ты ощутила от него угрозу? интересуется бабушка.
Но за этим вопросом скрывается другой: «Понял ли он, что это ты под маской?»
Матильда понимает, что должна во всем признаться. Их главное правило: «Врать всем, но не друг другу». Но не здесь. Она не вытерпит, если ей придется выслушивать тирады матери. Да и не хочется, чтобы сестры об этом узнали пока рано. Ей нужно время, чтобы обдумать слова Деннана. Возможно, Эпинин Вестен и опасна для них, но не ее брат. Он знал о ее магии много лет и никому об этом не рассказал. А это кое-что да значит.
Когда-то они дружили. Матильда невольно задумывается, кто они друг для друга сейчас? И кем бы могли стать