Он проверил бардачок, потому что оставлял кошелёк и документы именно там и, решив, что за остальным вернётся утром, поехал в ближайший городок, чтобы провести ночь хотя бы с минимальным комфортом. Драматургия печали перестала быть интересной, он вспомнил о своих выгодных вложениях, купленной за долгие годы успеха недвижимости и повеселел. В жизни писателя всё было не так плохо, как он хотел представить себе и окружающим.
Приехав в спящий городок, мужчина покатался по улицам, но, не найдя ни одного отеля, подъехал к мигающей единственным фонарём заправке. Здесь он остановился и, оглядев себя, понял, что он собственно остался в «чём мать родила» после того, как сбросил с себя одежду и оставил её валяться возле домика. Поразмыслив несколько секунд, он оглядел пустой салон машины и увидел, что к нему на встречу из небольшого домика при заправке вышел мужчина и не двигаясь стоит возле дверей. Баранов быстро подрулил к человеку, открыл окно и, перегнувшись через сиденье, проговорил:
Здрасьте.
Эксгибиционист? мрачно спросил мужик, оглядев высвечиваемое тусклым фонарём тело писателя.
Не. Упал в грязь, промок, продрог, одежды запасной нет. Нужно где-то согреться и посушиться. Подскажи отель какой-нибудь.
Мужик стоящий на улице ещё раз критично оглядел писателя и вздохнул:
Мотель есть за мостом, клоповник, конечно, но если впритык, то сгодится. Но там сегодня местные свадьбу гуляли, время ещё не позднее, вряд ли уже под столами валяются. А мужики у нас суровые, если ты в таком виде завалишься к ним, то они тебя конкретно отполируют. А вот больничка ночью не всегда принимает. человек помолчал. Можно ко мне.
Пустишь?
На водку и закуску найдётся мелочишка? не двигаясь с места, произнёс мужик.
Не вопрос. Баранов выудил из кошелька крупную купюру. Может, портки какие прихватишь?
Поглядим. мужчина кивнул на небольшой пятачок заправки. Тачку гони под навес и сам беги грейся, собаку не бойся, она на цепи. Я скоро.
Баранов послушно зарулил на указанное место. Внутренне сжался перед новой встречей с непогодой, открыл дверцу и бросился к входу. Сбоку на него вдруг метнулась мохнатая тень, и воздух стал сотрясаться от грозного лая. Писатель с коротким повизгиванием отпрыгнул, хрястнулся на неприветливую поверхность асфальта и, замерев на секунду, стал собирать упавшее и, как ему показалось, развалившееся на части тело.
Я просто конченный идиот.
Злобно сверкая глазами на истошно орущую собаку, он встал и прихрамывая снова побрёл к строению, подтягивая на ходу трусы. Когда же он укрылся в маленькой комнатёнке и протянул к радиатору дрожащие от холода руки, то окончательно решил, что больше не будет вписываться в такие авантюры. Они не приличествовали ни его возрасту, ни положению. Взглянув на себя в помутневшее от времени зеркало, Сергей Баранов увидел трясущегося мокрого мужика в исподнем, стоящего посреди душно натопленной комнаты, в окружении продавленной старой мебели, шаткого стола и абажура, судя по его виду, стянутого с какой-то распродажи антиквариата.
Всё, с меня таких приключений хватит.
Вскоре вернулся хозяин помещения и, водрузив на стол пакеты, кинул писателю один из них. Сергей открыл шуршавшую упаковку и удивлённо воззрился на человека.
Ночь же! Где взял?
Не нравится, ходи голяком. бросил собеседник и представился. Я Артём Потоцкий.
Сергей Баранов. писатель ответил на крепкое рукопожатие и развернул спортивный костюм стиля годов восьмидесятых. Ну правда, где взял? Мне просто интересно.
Да зазноба моя в своё время жила в другом городе, работала там на фабрике этого хлама. он кивнул на облачение Сергея. Последнюю зарплату выдали говном этим, до сих пор маемся, полкомнаты у неё занимает.
Значит, повезло мне.
Давай за стол. Артём уже выставил на стол бутылки, открыл дохнувшее холодком пиво и сейчас усердно вскрывал пластиковые упаковки, доставая хлеб, колбасу, сыр.
Подстелив листок бумаги, он, ловко орудуя ножом, строгал на нём гастрономию, потом достал две чашки с мелкими щербинами по краям и разлил водку, едва прикрывая донышко.
Ну, за знакомство? спросил Артём.
Давай. сказал начавший согреваться Сергей и опрокинул горькую в рот, запивая прохладным пивом.
Ой, погоди, Артём снова полез в пакет, я ж котлет горячих в кафешке прихватил. Что ни говори, а Тамарка хорошо готовит.
Он вынул запотевший контейнер и когда открыл крышку, то по комнате разлился ароматный мясной дух. Надкусив котлету, Артём вздохнул и поднялся. Он прошёл к входной двери, свистнул, и вслед за этим в коридорчик ввалилась собака, так напугавшая писателя. Сейчас она даже не обратила на него внимания, а шумно дышала, вывалив язык, и смешно косила глаза на еду, при этом усердно отворачивая морду.
Она мне совсем больная попалась. сказал Артём вернувшись. Знает, что я от Тамарки иду, он открыл ещё один контейнер и поставил на пол, она Альме всегда вкусности передаёт, ну или сама днём приносит. Я её днём-то на цепи держу, а то припадочные всякие попадаются, боятся. А на ночь в дом или отпускаю. Это тебе повезло, я как раз её отпустить вышел. он освежил чашки и, взяв одну из них за верх, стукнул по другой. Давай за здоровье. Ведь это самое главное.
Давай. снова согласился Сергей, старавшийся не двигаться, потому что собака размером с недельного телёнка мужчину пугала.
Альмой я её назвал. Ночью как-то подползла к порогу, бок разорван, Потоцкий пошевелил густую лохматую шерсть собаки, еле дышит, худая, что та швабра. Ну вот, выходил, выкормил.
Хозяева-то позволяют здесь держать? спросил Баранов, чтобы как-то поддержать разговор, потому что ему было абсолютно всё равно на собаку и её обустройство в жизни.
Да я здесь сам себе хозяин. усмехнулся мужчина.
Повисла пауза, нарушаемая только чавканьем животины и стуком вилок о тарелки. Баранов, чувствуя плотную сытость, откинулся на спинке шатающегося стула, а Артём продолжал есть, аккуратно отламывая от котлет небольшие кусочки и обильно макая их в кетчуп.
Ты извини, мне тоже интересно, вытирая салфеткой усы, проговорил Потоцкий, ты как сюда в трусах-то попал? Вроде питерский, судя по номерам.
Сергей вздохнул, поводил взглядом по помещению и пожал плечами.
Да домишко снял на озере, скучно стало, решил посмотреть чё там на чердаке. Лестницу не принёс, стол со стулом поставил, на чердак-то поднялся, стул упал, а оттуда никак больше не спуститься было.
Дальше Сергей рассказывал подробности своего фееричного трипа, а Артём лишь посмеивался и качал головой.
Это какой дом? Фамилию хозяина помнишь?
Кротов, по-моему. задумался Баранов. У меня в машине договор, не помню так.
Значит, Коротов, только он сдаёт по официалке. сказал Артём. На природу потянуло?
Да так, развеяться. неопределённо сказал Баранов.
А так по жизни, чем дышишь? Артём включил чайник и посетовал. Чёрт,сладкое забыл к чаю. Значит, будем пить горькую.
Мужчины выпили, Артём размял в пальцах сигарету и закурил.
А ничего что мы с тобой на бензиновых баках почти сидим? спросил писатель.
Артём мотнул головой, разогнал рукой сизоватый дым, потянувшийся в коридор, и усмехнулся:
Здесь уже лет пять как сухо да пусто, в этих баках.
Не понял. Сергей угостился сигаретой. А ты чего здесь тогда? Я думал, работаешь.
Живу. усмехнулся мужчина. Она мне теперь, родимая, он обвёл пространство руками, вроде как дом загородный.
Нормально. ответил Баранов, так и не разобравшись что к чему.
Да не напрягайся, усмехнулся мужчина, просто в своё время это была одна из моих заправок, время прошло, она последняя осталась. Деньги за неё смешные тогда предлагали, я всё жопился, расставаться не хотел. он пожал плечами. Ну, я вроде как здесь родился, в городе этом, и за каким-то хером она мне здесь нужна была. Ну, зато теперь есть где жить. пьяно растягивая слова, сказал мужчина, глубоко затянулся дымом и в один глоток допил оставшееся в бутылке пиво. Ладно, надо спать ложиться. Мне с утра на работу.