Как поживаешь, Лена? Сергей залюбовался её осиной талией, бессовестно обтянутой тонким топиком и запиханной в узкое горло джинсов, красиво расходящейся на объёмных бёдрах.
Сергей Михайлович, она всегда его называла по отчеству и никак иначе, хотите, я вам своё расписание на бумажке напишу, и тогда вам не придётся отвлекаться по пустякам. У меня ничего не меняется. с безразличной улыбкой ответила девушка и, не снимая обязательную гримасу с лица, пошла кому-то наливать пиво.
Спасибо, что хотя бы не послала. пробормотал мужчина.
Самое противное было в том, что Баранов подозревал, что, скорее всего, он в эту неприступность влюбится. Зачем ему все эти мучения и страдания он не знал, но, когда он видел эту девушку, на сердце становилось тепло, мужское естество приятно трепыхалось, и эти чёртовы бабочки порхали во всём теле. И это было чудовищно! Если раньше сдерживающим фактором было наличие жены, то теперь свободный как ветер Баранов мог с головой ринуться в новое любовное приключение. А так как он отчаянно этого не хотел, то ему нужно было вылечить первые симптомы простым постельным сражением на одну ночь. Но девица была с норовом, и любовная горячка постепенно перерастала в хроническое заболевание.
Писатель глянул на телефон и немного обомлел, потому что с аватарки какого-то неизвестного номера на него смотрело красивое женское лицо и от этого абонента была куча непрочитанных сообщений. Открыв чат, писатель узнал, что теперь у него есть собственный помощник, зовут её Катя и завтра после подписания контракта у него три встречи с читателями в разных концах города, одна презентация каких-то вин, которые он теперь будет рекламировать и ещё много всякой мелочи. А ещё ей теперь нужны всякие фотографии из жизни, потому что себя Баранов пиаром в социальных сетях не нагружал, а вот теперь это была его святая обязанность посвящать в подробности своей жизни всех вокруг.
Пока, Лена. он махнул на прощание рукой и сполз с барного стула.
Завтра нужно было быть в форме, прийти в новый дом, то бишь в издательство, в форме, вкусно пахнуть одеколоном, а не перегаром, и вообще заявиться этаким мачо, раскидывать улыбки и дарить всем ту самую долгожданную встречу с самим Сергеем Барановым.
Писатель добрёл до дома, пьяненько побродил вокруг холодильника, борясь с желанием накатить ещё и водки, которую так рекламировал герой его же романа, но пересилив минутный порыв, окунулся в тёплое нутро душа и вскоре уже сладко дремал в кровати.
Осень стучала в погасшие окна, деревья размазывали тишину шелестом метущихся крон, шептали Баранову, что сейчас на улице происходит самое интересное и что возле их стволов стоит кто-то неподвижный и долго смотрит на его окна. Но писатель спал, погода лютовала ненастьем, и никто не ждал, что жизнь писателя Баранова теперь будет совершенно другой.
***
Вчерашнюю непогоду немного разбавил проблеск солнечного света, который мазнул по серому питерскому небу и снова исчез в набегающих тучах. Осень догорала в рыжем пожарище деревьев, но стылый ветер периодически сдувал ослабевшую листву и тащил за собой холодное дыхание зимы. Баранов продрал глаза, глянул на висевшие над камином часы и недовольно покосился на дребезжащий модной мелодией телефон.
Алё. сонно пробормотал он, глянув на незнакомый номер.
Доброе утро, Сергей. Меня зовут Елана Покровская. Я ваш продюсер и через десять минут буду ждать у вашего подъезда. быстрыми выстрелами прогремел в трубке бодрый женский голос.
Чего? покривился Сергей.
Я ваш продюсер, меня назначило на эту должность руководство «ТЛК Групп».
А. Сергей ещё раз посмотрел на циферблат, где стрелки только-только сонно перешагнули девять утра. А что так рано-то?
У нас с вами несколько встреч, а перед этим необходимо уладить дела с подписанием договора.
А что за встречи-то?
Сергей, вчера ваша помощница должна была направить вам расписание. Вы читали?
Полистал. неопределённо сказал мужчина.
Хорошо, собирайтесь. Я всё расскажу, но при встрече и после подписания договора, пока что сейчас вы не являетесь частью «ТЛК Групп». И не беспокойтесь, вы можете не утомлять себя подбором гардероба. Наш стилист сегодня создаст необходимый образ. Я нам заказала столик, чтобы позавтракать и познакомиться. Жду вас через семь минут.
Ну ладно, тогда я самостоятельно пойду хотя бы пописаю. буркнул Сергей и почувствовал, как звякнули те самые золотые кандалы.
Вывалившись из дома, он заметил, как из нутра чёрного внедорожника призывно машет девица. Такая стандартно-белокурая, скуластая, прячущая глаза за модной оправой очков, утянутая в шикарное полотно брючного костюма.
Здравствуйте, девица протянула писателю руку, когда он сел в машину, Приятно познакомиться, Сергей. Много про вас слышала.
А я про вас нет. сегодня у писателя было отвратительное настроение, а если к этому приплюсовать ранний подъём и жёсткую встречи с реальностью в виде осени, холодного ветра и ещё без глотка кофе, то это был самый что ни на есть настоящий ад.
Зря кукситесь. Сейчас перекусим и сразу в офис.
Я думал, договор сначала, а то вдруг вы меня накормите, а я откажусь подписывать. Сергей вдохнул аромат её духов и нежно-капризные нотки, подарившие воображению картинку булькающих серебряным звоном колокольчиков и почему-то женский будоражащий смех, немного взбодрили мужчину.
Ну вы же не дурак. Такие предложения делают редко, а ваш финансовый статус пока не на пути даже к среднему миллионеру. девица лихо вывернула с кривой улочки на шумный проспект и, встроившись в поток, двинула в сторону центра.
Много вы знаете про мой статус. передразнил её мужчина.
Много. Я подготовилась. А к моим услугам были все нужные специалисты, работающие на нашу компанию. Это удобно.
Я забыл как вас зовут. покривился Баранов.
Елана Покровская.
Значит, Лена, крякнул писатель.
Нет, значит, Лана. Не люблю имя Лена. Начинаю злиться.
Машина перемахнула Троицкий мост, вильнула направо и, скоро переехав отсвечивающий холодной сталью небес речной поток, вывернула на главный городской проспект.
Я сейчас буду диктовать заказ, чтобы к нашему приезду всё было готово. проговорила девушка после недолгого молчания. Что вам заказать.
Завтрак. вяло отозвался Сергей и отвернулся к окну.
Сегодняшнее утро было тошнотворно противным, потому что больше всего на свете Баранов ценил свободу, а сейчас он тащился на инкрустированный золотом эшафот, где ему подрихтуют писательскую гордость и начисто отрубят всякие помыслы о том, что его жизнь принадлежит только ему. Но его амбиции быстро натянули поводья, и Баранов подумал о том, что если он откажется от бездушного бумагомарания и изобразит на лице гордость, то очень быстро его блестящие сюжеты станут никому не нужны. Он сможет наслаждаться своим писательским мастерством в гордом одиночестве и в нищете, о последнем сто процентов позаботится Толстунов, как и обещал.
Приехали. проговорила Лана и направила блестящее чёрным глянцем тело машины на подземную парковку. У вас контакт и ТГ есть?
Чего? вернулся в реальность из болота рассуждений Баранов.
Аккаунты в социальных сетях есть?
Конечно.
Сколько подписчиков? девушка остановила машину и, подхватив сумку, вылетала наружу.
Я думал, вы подготовились. передразнил её Баранов.
Конечно, подготовилась, но теперь я вижу, что вы слушаете меня. Лана накинула на плечи лёгкое кашемировое пальто, висевшее на вешалке в багажнике. Так сколько?
Человек триста, может, пятьсот. Сергей пожал плечами. Я там редко бываю.