О, смотри, очухался! Винтовка у светловолосого военного быстро оказалась в руках, и он направил ствол на чудовище. Эй, ты, не дергайся, а то стреляем
Ага, возразил второй, командир потом голову снимет. Сказано же не стрелять.
Да такая тварюга если кинется сам стрелять начнешь, хоть под трибунал потом! О, а это что за вонь? Чуешь?
Ага. Да у этих яйцеголовых какой только хрени тут нет, видать, разлили что-то. Это, наверное, вон та здоровая лужа в углу
Сходи проверь, вдруг ядовитая
Сам туда иди, огрызнулся второй, не сводя глаз с монстра. Вон он в твою лужу скатился и лежит, пусть и проверит.
Ну, ему-то ничё не будет, он же мут и не сахарный. Да еще на Буратино похож. А деревяшка от полива, может, еще и листиками прорастет.
И охранники громко заржали. Но то, что произошло в следующую секунду, заставило смех резко оборваться, а их самих отступить, схватившись за оружие. Ворочавшийся в большой луже монстр вдруг вновь утробно зарычал, напрягся и ремни повисли на нем рваными нитками. У зайлона был один маленький, но существенный недостаток: он терял почти половину своей прочности под воздействием влаги. Ученые даже допустить не могли, что в их лабораториях когда-нибудь будет сырость и уж тем более лужи.
Сейчас тоже скажешь не стрелять?! заорал первый. Второй побледнел. Часовые синхронно щелкнули затворами и нажали на спусковые крючки. Пусть хоть посадят, хоть четвертуют, все это будет потом, а сейчас быть разорванным озлобленным монстром не улыбалось ни одному из них. Солдаты медленно отступали к двери отсека. Били длинными очередями, чтобы наверняка. Помещение наполнилось грохотом, дымом и запахом пороха, о плитку пола громко стучали гильзы.
Магазины у обоих военных опустели быстро. Они почти разом услышали, как оружие дернулось у них в руках и щелкнули вхолостую спусковые механизмы. Однако разъяренному чудовищу пули калибра 7,62 не причинили не малейшего вреда. Как только захлебнулся последний выстрел, бывший спецназовец кинулся на обидчиков.
Отступаем, мля! завопил первый и ринулся в дверь. И тут из его кармана голосом командира взорвалась рация:
Что, черт вас дери, у вас там происходит?!
Убегающий охранник на бегу, кое-как придерживая болтающийся автомат, выхватил рацию, нажал на прием и выдохнул:
Отступаем, командир! Монстр вырвался! Все ремни порвал, и пули его не берут!
Твою мать! заорала рация. Держаться! Сейчас будем!
* * *
Павел сидел в третьем отсеке лаборатории за компьютером, вгрызался в сочное зеленое яблоко и мучительно выводил новую формулу для будущего эксперимента.
Когда в дальней лаборатории, где они с профессором оставили монстра, раздались выстрелы, молодой ученый похолодел и от неожиданности поперхнулся очередным кисло-сладким кусочком фрукта. Дыхание перехватило. Он закашлялся, постучал себя кулаком по груди. Все формулы вылетели из головы и уступили место все больше разрастающейся панике. Павел вдруг осознал: полбеды, если монстр смог вырваться наружу. Беда в том, что единственное средство остановить мутанта пульт наставник ему не оставил, полагая, что до конца дня их создание вряд ли вырвется из сверхпрочных пут, да еще под приглядом опытных военных. Парень схватился за голову. Во-первых, профессор его убьет за то, что уникум сбежал, но если он сам высунется сейчас его еще раньше убьет сам уникум. И Павел решил не геройствовать. Он запер дверь своего отсека и, утирая выступивший на лбу холодный пот, прислонился к ней спиной.
Тем временем в тоннелях шла бойня. А точнее, избиение младенцев. Прошедшие разные передряги девять опытных солдат сейчас абсолютно ничего не могли поделать с разбушевавшимся монстром. Пули их автоматов и штурмовых винтовок отскакивали от его бронированного панциря, как семечки, а более мощного оружия для применения внутри научного комплекса им не полагалось. О существовании этих лабораторий под Припятью никто не знал, а значит, вероятность проникновения на объект повышенной секретности была минимальной, если вообще не сводилась к нулю.
Полуоглохшие от стрельбы в закрытом помещении, в промокших от пота комбинезонах, военные стали ретироваться.
Магазин одного из отстреливавшихся опустел в тот момент, когда монстр был в двух шагах. Заменить его попросту не хватило времени. Резкий удар мощной когтистой лапой и военный врезался в бетонную стену тоннеля и обмяк, словно тряпичная кукла. А затем глаза у всех видавших виды вояк как по команде удивленно расширились: убитый в один миг превратился в холодный серый камень. На полу тоннеля остался памятник сидящему солдату с головой, опущенной на грудь. Секундная заминка стоила жизни еще одному стражу: гигантский прыжок и монстр оказался рядом со сгруппировавшимися военными. Первого попавшегося он схватил прямо за дуло автомата. Крепко державший оружие и не успевший его выпустить боец враз лишился руки вместе с оружием. Вновь застрочили остальные, в грохоте выстрелов потонул дикий крик боли. Раненый солдат катался по полу: из порванной артерии хлестала кровь. Командир отряда скрипнул зубами с такой кровопотерей жить бойцу оставалось считаные минуты. Автоматчики, не прекращая огонь, пятились к выходу. Чудовище отбросило окаменевшую конечность бьющегося в судорогах на земле умирающего солдата ему же под ноги и зарычало.
Уш-ш-шли с дор-р-роги! услышали люди полусвит-полурык. Охранники тяжело между собой переглянулись. Жить хотелось всем, но той же головой они отвечали за сохранность лабораторий. Чудовище и люди смотрели друг на друга, обе стороны замерли, казалось, воздух сейчас зазвенит от напряжения. В нем явно ощущался запах гари, крови, запах самой смерти.
РПГ бы сюда, прошептал младший сержант и осторожно перезарядил винтовку.
Точно, но сначала надо бы выманить тварь наружу, а уж потом жахнуть, одними губами ответил ему рядом стоящий.
Разговорчики отставить! вдруг в голос рявкнул командир. Отходим! Держите его на расстоянии!
Монстр уверенно шел вперед. Он уже понял, что причинить вред ему люди не смогут. Его кожа не пострадала пули не оставили на ней даже царапин, но она пропиталась кровью убитых и реагентами из вонючей лужи, все это уже засохло и теперь жесткой коркой покрывало уродливое тело жертвы экспериментов ученых. Впереди коридор разветвлялся. Отступающие взяли влево. Увидев, что путь свободен, бывший спецназовец бросился вперед, затем резко нырнул в боковой тоннель, уходящий куда-то вправо, и рванул уже что есть силы. Новоиспеченный универсальный солдат старался как можно быстрее найти выход из этих давящих белых стен, покинуть страшное место и избавиться от преследовавших его людей. Убивать просто так он не хотел.
* * *
Профессор Речицкий сидел в небольшом кабинете на втором этаже кирпичного здания, расположенного возле Периметра на территории бывшей воинской части. На входе в кабинет стояли два сержанта в форме с автоматами в руках. Пожилой ученый, у которого еще на входе отобрали пистолет, чувствовал себя ужасно неуютно, то и дело поправлял очки и прокашливался. Несмотря на это, сейчас он уверенно рассказывал представителю заказчика и о прорыве в науке, и про то, что только ему удалось невероятное срастить мозг живого человека и артефакт, и про то, что в будущем такой экземпляр, вероятно, можно будет клонировать. Понятно, что о некоторых подробностях типа разгромленной лаборатории он умолчал. Высокий, худой, но поджарый полковник Стругалов внимательно слушал заливавшегося соловьем ученого, не перебивая. Тем не менее, когда тот сделал в своей речи паузу, резко спросил: