Из-за работы я частенько опаздывал и даже пропускал занятия. Впрочем, все успевал. Все мои начинания были не в ущерб учебе, а помощницей была отличная память, доставшаяся от отца и деда. Мне легко удавалось выучить предмет буквально за ночь перед экзаменом. Сдавать всегда шел первым, и ведь прокатывало преподаватели частенько настроены более лояльно к тем, кто не боится заходить в первой пятерке.
А работа дворником меня тогда здорово выручала верные 80 рублей в месяц. Плюс повышенная стипендия в 56 рублей. Итого почти 140 рублей на тот момент сумма внушительная, фактически средняя зарплата инженера. Иногда я даже мог позволить себе «погулять»: поужинать в ресторанах «Казахстан» и «Самал», выпить настоящий кофе, приготовленный в турках, посидеть в барах гостиниц «Достык» или «Отрар» и время от времени делать приятные покупки дефицитных вещей.
Впрочем, я не гнушался никакой работы. Летом подрабатывал в продовольственном магазине грузчиком, поэтому денег на жизнь вполне хватало. Но останавливаться на этом я не хотел чувствовал бешеное биение пульса, в воздухе пахло переменами, открывались первые кооперативы и центры научно-технического творчества молодежи (НТТМ), где во главу угла ставилось предпринимательство.
И я усердно искал пути, чтобы расти и зарабатывать.
АЛМАТЫ МОСКВА
Тонкий запах сладчайших казахстанских дынь еле различался в тяжелом едком сигаретном дыму и железнодорожной пыли. Выкупленное полностью купе доверху забито туркестанскими и кзыл-ординскими фруктами, арбузами и дынями, коробками с сигаретами и папиросами, ящиками с водкой. До Москвы трястись еще трое суток.
Год 1989 время дефицита.
Тогда я учился на первых курсах исторического факультета КазГУ им. С. Кирова. Для студентов в качестве летней практики были организованы ССО студенческие строительные отряды и СОПы студенческие отряды проводников. В горячий сезон пускали дополнительные составы, проводниками в них были студенты, а бригадирами университетские преподаватели.
Увидеть новые места и освоить новую профессию мне показалось более интересным занятием, чем возводить кошары[1] в аулах. Вот так, предвкушая новый опыт, мы с сокурсниками и оказались в поезде номер 83 сообщением Алматы Москва.
Наши бригадиры-преподы учили студентов не только грызть гранит науки, но и зарабатывать деньги в пути.
Перед поездкой затаривались в Алматы, Туркестане, Кзыл-Орде дынями, арбузами и табачной продукцией в летний сезон все это продавалось по весьма низкой цене. В столице был табачный комбинат, который выпускал дешевые сигареты «Полет», всего по 10 копеек за пачку, и мы доплачивали сверху 2 копейки, чтобы взять товар без очереди. А «Медео» или «Казахстанские», уже с фильтром, или «Дюбек» (это такой сорт табака) стоили дороже 40 копеек. Оптовики брали у нас в основном «Приму» и «Полет» и перепродавали в российских глубинках. Впрочем, там все улетало на ура. То чувство, когда старик Хоттабыч тихонечко прошептал «трах-тибидох» и у тебя в кошельке в два раза больше денег. И так каждые восемь дней.
Оптовики на станциях со всех ног бежали к нам и с удовольствием скупали пузатые арбузы и ароматные дыни. Вот поезд подходит к очередной станции. Короткая остановка у тебя все сметают, только успевай: берешь отдаешь. Такой вот «Вокзал для двоих», только герои не Гурченко с Михалковым
Бывало, в дверях вагона появлялась волосатая рука с корочкой ОБХСС[2] и брала студентов-предпринимателей за горло.
Что делать?
И старшие показали, как «по-взрослому» разруливать подобные инциденты: суешь арбуз, дыню и немного денег Все, «налог» проплачен, от тебя отстают.
Именно тогда я почувствовал вкус коммерции. Покупал дыни по рублю за штуку продавал за три. Сигареты нашей алматинской «табачки» уходили в два-три раза дороже закупочной цены.
За два месяца практики я заработал почти тысячу рублей! Чтобы вы понимали тогда средняя зарплата в стране была 110 рублей. Мой отец-полковник получал 450 рублей в месяц. Я чувствовал себя богатым, как Крёз, последний царь Лидии! Мой доход в то лето позволил построить часть нашей дачи в районе Каменского плато в предгорьях Алматы.
Но кто-то работал, а кто-то, зная о студенческих заработках во время летней практики, был не прочь заполучить легкие деньги. В вагоне-ресторане собрались любители популярной тогда карточной игры «Ази» на трех мастях.
Пригласил поиграть с хорошей закуской и выпивкой директор ресторана, солидный дядька-азербайджанец. Пару ему составил старший официант, и это был уже хороший тандем с большим опытом: они понимали ставки друг друга с полуслова и полувзгляда. Только я, к сожалению, это понял позже.
С ребятами-студентами мы тоже играли в «Ази», но это было в перерывах между парами и, конечно, без ставок, а там, в вагоне-ресторане, особенно после некоторого количества алкоголя, я почувствовал, что такое азарт и страсть игры. К слову, это замечательно описал Достоевский в своем «Игроке».
В итоге я проиграл все, что было в карманах, включая выручку от пассажиров за белье и чай, а также наш гешефт от торговли сигаретами и арбузами с дынями.
Мой напарник, который спал после смены в купе, был неплохо знаком с карточными играми. Я выторговал полчаса, чтобы сбегать в вагон за деньгами, и, разбудив друга, объяснил ему ситуацию:
Как все проиграл? спросонья не поверил он. И бельевые тоже?
И их тоже И наши за дыни и сигареты, покаянно сознался я.
Сколько вас за столом? Кто играет? Сколько выпили? сбросив остатки сна, задавал он мне короткие вопросы.
Четверо нас сидело, выпили уже пару бутылок водки. Сказал им, что пошел за деньгами.
Пойдем, я покажу тебе простейший код для мастей. Выпили уже достаточно, надеюсь не заметят, усмехнулся он.
Товарищ, а теперь уже и боевой друг, показал мне жесты и объяснил, как понять по ним карточную масть, как определить цифры и прочие премудрости. Прихватив с собой еще бутылку спиртного, мы вернулись к игре.
В общем, в тот раз все закончилось хорошо: через несколько часов, уже на рассвете, уставшие, но довольные, мы завалились в купе. Основную часть денег удалось отыграть, и это была победа! А для меня это ночное приключение стало жестким уроком за карты с незнакомыми людьми я уже никогда не садился.
СКОРОСТЬ СОБЫТИЙ И ОБИЛИЕ НОВЫХ МЕСТ, ПЕРВЫЕ КОММЕРЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ И КОНТАКТЫ С САМЫМИ РАЗНЫМИ ЛЮДЬМИ ВСЕ ЭТО НАУЧИЛО МЕНЯ ВНИМАТЕЛЬНОСТИ И ГИБКОСТИ.
Жизнь в поездах била ключом: вихрь событий, новых мест и людей. Всего каких-то неполных двое суток и после солнцепека южного Казахстана мы оказывались в холодной зоне российского Урала. Бывало, сильно простывал, и это оборотная сторона медали когда 40-градусная жара за короткое время сменяется практически минусовыми отметками.
А люди
Каждый пассажир для меня был своего рода открытием: кого мы только ни повидали и цыганского барона с пестрым шумным табором и его несколькими женами, и ошалевших от воздуха свободы ребят, которые возвращались из мест не столь отдаленных со справкой в кармане, а еще приблатненных, бандитов, иностранцев
Интересной была и география путешествий, много мест тогда довелось посмотреть. Были Шымкент, Туркестан и Кзыл-Орда, а еще Грозный, Гудермес и Назрань до первой чеченской войны. Я тогда впервые столкнулся с вайнахами-чеченцами, ингушами и услышал историю следователя, который ехал предотвращать убийство из кровной мести. Эта часть национальных традиций кавказских горцев тогда глубоко взволновала меня и вызвала большой интерес к обычаям этих народов.