Обслужите сперва девушку, отмахнулся тот.
Как скажете, сладкие глазки стрельнули в мою сторону. Что вам предложить?
Пожалуйста, кофе и два пирожка с повидлом, заказала я.
Сию минуту.
Мы с Архимагистром молча ждали, пока мне подадут кофе. Всё-таки ректор не тот человек, с которым запросто поболтаешь в очереди. Хотя мне очень хотелось узнать, что его сюда привело. Неужели в преподавательской столовой кормили хуже, чем здесь?
Тоже мне, фифа, дорогущий кофе на неё тратить, бурчала буфетчица, насыпая сахар в чашку. Так бедной Таладриессе нечего будет утащить домой.
Что вы говорите? подала я голос, а ректор тем временем тоже заинтересовался несчастным насекомым в салатике, и его седые брови всё грознее собирались у переносицы.
Я говорю, вот ваш кофе! Поднос с дымящейся чашкой и пирожками звякнул о прилавок. Приятно подав поесть!
Я улыбнулась в ответ, отсчитала положенную плату и, забрав поднос, пошла к своему столику. Сейчас ей и без меня воспитают. Поудобнее устроилась на жёстком стуле и принялась за пирожки. Кстати, они оказались свежие и довольно вкусные, так что, незаметно для себя и бунтующего желудка, я проглотила их в два укуса и только потом взялась за кофе. И вот он был отвратительным.
Здесь свободно?
Напротив со стуком опустился поднос. На нём в большой чашке дымился чай и лежала внушительная горка пирожков. Сумка с фолиантом бесцеремонно перекочевала на пол, и передо мной нарисовалась мужественная физиономия старого знакомого.
Я не давала согласия на наглый захват моего стола, проворчала я.
Так больше нет свободных мест. Светлый боевой маг ни капли не смутился и по-хозяйски развалился на стуле, с аппетитом поглощая выпечку. И потом, я увидел тебя и решил, что ни за что не дам такой симпатичной девчонке скучать в одиночестве. Он громко отхлебнул из чашки. Хочешь, я тебе пирожное принесу, чтоб не сердилась.
Обалдеть, какая щедрость, поморщилась я на такое предложение. Потратить горсть меди из мизерной стипендии.
Тьерен хмыкнул, в два укуса доедая пирожок, судя по аромату, с капустой.
Опять не в духе. Его зелёные глаза бесцеремонно меня оглядели. Странное состояние для травницы с автоматом у самого Кляйниуса.
Быстро же тут новости расходятся, вздохнула я.
Ага, кивнул он, глядя на меня в упор. Быстрее только тёмные ведьмы соглашаются на свидание со светлым боевым магом. Сегодня в полночь у фонтана Трёх висельников. Придёшь?
Я подобрала с пола тяжёлую сумку и набросила на плечо ремешок. Мы были знакомы уже несколько лет, и всё это время у будущего боевика регулярно случались обострения на почве непонятной ко мне симпатии. Будто этой двухметровой звезде факультета было мало здешних фавориток, истекающих по нему слюной за соседними столиками.
Нет, равнодушно отказалась я.
Почему? Тьерен невозмутимо отхлебнул чаю.
А не хочу.
Уверена? Сама не знаешь, от чего отказываешься. Он шикарно улыбнулся. Любая другая на моём месте тут же бы растаяла и лужицей стекла к его ногам, но только не я. Видимо, в этом и была причина его упорства. Я знаю там одну беседку, где можно посидеть, поговорить.
А ещё ты классно целуешься, я наслышана, фыркнула я поднимаясь.
Ну, так во всём практика нужна, не смутился светлый.
Ради богов, но только не со мной. Я собралась уйти, но он схватил меня за руку.
Я буду ждать. Его глаза потемнели. Мне не отказывают.
Пять баллов за самоуверенность. Я выдернула руку, никак на это не реагируя. Смотри, не замёрзни, когда будешь ждать.
Тут прозвенел звонок и избавил меня от продолжения разговора. Тьерена с молодецкими воплями утянули товарищи в одинаковых боевых доспехах на мощных фигурах. Практикум по светлой боевой магии был в самом разгаре. Я постояла в оглушающей тишине и направилась к раздевалке. Там уже никого не было.
А за парадными дверями Академии было морозно, и с бледно-голубого неба задорно поблёскивало не греющее солнце. Я немного подышала свежим воздухом и потопала по заснеженной кленовой аллее в сторону канатной дороги, которая соединяла вершину скалы, на которой раскинулся огромный образовательный комплекс, с центром Бьёрсгарда.
Передо мной из внезапно открывшегося портала вынырнула фигура обнаглевшего светлого, сбившая с веток снег. Я попыталась обойти его, но он удержал меня за плечи.
Пусти! Пока прошу по-хорошему! прошипела я. Маг убрал руки, но никуда не делся и снова забубнил:
В полночь. У фонтана Трёх висельников. Я буду ждать. Ты придёшь. Так нужно. Тьерен быстро наклонился и поцеловал меня, а сзади уже разворачивался портал. Вот это уже был перебор, но я никак не могла дать ему отпор. Меня словно парализовало теплом, внезапно разлившимся по всему телу. Приятного в этом было мало, потому что к натуральной страсти никакого отношения не имело. Только что против меня использовали сильнейшую любовную магию, где поцелуй служил скрепляющей печатью. Так будет лучше для всех. Он отстранился и шагнул в портал.
Я простояла на месте, пока с неба не посыпались пушистые снежинки. Они падали на пылающее лицо и становились ледяными каплями. Это привело меня в чувство, но почти сразу меня скрутило и вывернуло наизнанку. Отдышавшись, я загребла всё снегом, сунула в рот ледяную пригоршню, чтобы убрать невыносимую горечь, и на дрожащих ногах пошла к станции. Хотелось вернуться и разобраться с магом по горячим следам, но сейчас он мог быть где угодно, а я опаздывала на работу. Утешалась я только своей злопамятностью. Ничего, пересекутся ещё наши дорожки, вот там и посмотрим.
Когда я вошла в тёплый вагончик, уже начался настоящий снегопад. Снежинки льнули к окнам и навевали сонное настроение. В запасе оставалось не меньше получаса до центра города, чем я и воспользовалась: устроилась в самом дальнем от входа углу и, сладко зевнув, закрыла глаза. Надеялась, что короткий отдых успокоит головную боль. И почти сразу заклевала носом.
Блаженство длилось недолго. Завалилась толпа студентов. Парни и девушки громко обсуждали предстоящие сессию и каникулы, не стесняясь в выражении эмоций. О сне оставалось только мечтать, да и с каждой остановкой народу лишь прибавлялось, поэтому тепло резко сменилось духотой. Чтобы хоть как-то отвлечься, я рассматривала грязно-белое полотно Бьёрсгарда, расчерченное линиями дорог и извилистой лентой реки Ледянки под ажурными арками мостов.
Там, внизу, сорок миллионов живых существ занимались каждый своим делом работали, учились, тратили деньги, любили, завидовали, презирали и убивали друг друга. Из-за формы ушей, чистоты крови или ради удовольствия. Неважно, почему и зачем, но такова была жизнь в этом и любом другом городе Убежища. Реалии, которые давно стали чем-то самим собой разумеющимся, как и существование наёмников, убийц и воров. Многие здесь были и тем, и другим, и третьим. Когда по собственному почину, когда по приказу, но всегда и везде за звонкую монету. Мой отец часто говорил, что забирать чужие жизни такая же работа. Кто-то печёт хлеб, кто-то убирает с улиц мусор, а кто-то убивает. Ну, как-то так.
Под вагончиком пролетел поезд метро и проплыли каменные ворота гномьих кварталов Булдугура, окутанных сизыми облаками кузнечного дыма, и тут же мимо вагончика со свистом пронеслось каменное ядро с нецензурной руной. Так гномы протестовали против прохождения фуникулёра над их землёй. Попадали в цель они раз в пятилетку, поэтому городская администрация упорно делала вид, что не понимает намёков гномьего вождя Едрила ирх Тхрора на перенос объекта поближе к эльфам. Желательно на задний двор благородного Галадримила сиэль Ульбрионна, да продлится его изжога от родных печенюшек до скончания лет. А вот с метро дело обстояло хуже, но куда интереснее.