И все же хочу ее увидеть. Посмотрим вместе еще раз.
Хорошо, попробую достать. Заеду завтра в контору.
Тогда, пожалуй, пора спать. День выдался не самый легкий, я поднялась и вдруг заметила, что мой собеседник пристально смотрит в сторону. Проследив за его взглядом, поморщилась и мысленно отругала себя. Оказалось, Влада привлекла фотография моего отца в военной форме, выставленная на полке книжного шкафа. Я видела, как сжались его губы и напрягся подбородок, от чего шрам на щеке стал более заметным. Мне тут же захотелось отвлечь его от мрачных воспоминаний. И кроме того, от самой фотографии. На ней рядом с отцом было еще двое мужчин, и один из них Матвей.
Я подошла к шкафу и положила фотографию на полку лицом вниз.
Пусть так лежит. Не хочу, чтобы она напоминала тебе то время. Думаю, ты пытаешься его забыть.
Пытаюсь, сдавленно ответил он. Уже много лет. Только это невозможно.
Мне очень жаль, отозвалась я. Не знаю, где конкретно ты служил, но это неважно. Там везде одно и то же. Но в чем я точно уверена, никто не должен через это проходить. Никто и никогда. Чем скорее это дойдет до людей, тем быстрее прекратятся войны. Нет в них никакой романтики. Только боль, ужас и смерть. Поэтому те, кто воевал, никогда это не обсуждают. Отец не рассказывал мне ни о чем, хотя поначалу я спрашивала. Потом поняла, это как тыкать раскаленной кочергой в незаживающую рану.
Влад внимательно смотрел на меня и молчал. А дальше тихо произнес:
Странно. Лучше всего меня понимает человек, никогда в этой мясорубке не побывавший.
Поверь, мрачно отозвалась я, благодаря отцу я была там много лет. Если не физически, то морально. И точно не хочу, чтобы кто-нибудь еще такое на себе испытал.
Глава 19
После разговора я ушла к себе в комнату, снова ощущая странную, смутную тревогу, смешанную с досадой. Пыталась вспомнить и наконец поняла. Раньше уже чувствовала такое, когда сталкивалась с чем-то неизвестным в себе. Тем, что ставило в тупик и мешало самоконтролю, выбивая почву из под ног. Гораздо спокойней я относилась к любым помехам со стороны: людям или событиям, что вмешивались в мои планы и нарушали их. Благодаря отцу с детства была готова к разным неожиданностям, умела быстро собираться и находить правильное решение.
Но если собственные реакции или тело подводили меня, это и было самым пугающим, непредсказуемым. Я словно ступала по зыбкому песку, внезапно теряла опору. Потому что единственным человеком, на которого всегда могла положиться, была я сама. И это не мой выбор. Меня просто вырвали из привычной среды и бросили туда, где каждый сам за себя. Я приняла и научилась с этим жить. Вот и сейчас, стараясь вернуть контроль, анализировала ситуацию. Только выводы мне совсем не нравились.
Похоже, дело было во Владе. Именно он так действовал на меня, его присутствие рядом создавало проблемы. Я понятия не имела, какие струны он задевал во мне, но отлично чувствовала опасность, исходящую от него. Пусть сам и не догадывался, он вносил хаос в мою тщательно контролируемую жизнь. Но как обычно, я не собиралась так просто сдаваться. Любые вызовы судьбы для меня лишь повод начать бороться. Я не сомневалась, что смогу справиться и с этим, стоит только держать Влада на расстоянии. И лучше не смотреть ему в глаза.
Но до того, как легла в кровать, столкнулась с моим временным жильцом еще раз. Демонстративно убегать и запираться в своей спальне я не собиралась. Не стоило показывать Владу, что его присутствие меня напрягает. Он и так много чего додумывает на мой счет. Так что на какое-то время я засела на кухне, заварив себе травяной чай. Сидела, грея руки о чашку, и поглядывала в окно. Заодно пытаясь вычислить соглядатаев, которых могли оставить сегодняшние незваные гости. Но ничего такого не разглядела, да и в одиночестве побыла недолго.
Еще не спишь? услышала от двери и резко обернулась. И сразу поняла, что решение не смотреть Владу в глаза оказалось опрометчивым. Мой взгляд уперся в подтянутый мужской торс. А его обладатель застыл на пороге кухни, словно давая мне разглядеть себя со всех сторон.
Я не очень разбиралась в брачных играх, но подозревала, что он не случайно вышел из комнаты в одних низко сидящих на бедрах джинсах. И цели своей достиг, правда вслух этого ни за что бы не признала. Зато удивилась собственной реакции. Я ведь не раз видела Влада почти без одежды. И даже трогала, когда делала перевязки, а особенно, когда смывала кровь с его тела после побега со склада. Но сейчас, под почти осязаемым мужским взглядом все чувствовалось гораздо острее.
Разозлившись, я все-таки подняла глаза выше и почти с издевкой произнесла:
Тоже хочешь чаю? Или может, воды?
Довольное выражение сошло с лица Влада. Он нахмурился и с вызовом ответил, усаживаясь напротив меня:
Не откажусь!
Тяжело вздохнув, я поднялась и налила чай в чистую чашку. Подвинула ему, а сама снова села и отвернулась к окну. Какое-то время на кухне стояла тишина. А потом мой гость, так и не притронувшись к чаю, спросил:
Я уже понял, что ты безбашенная. Но все-таки, есть что-то, чего ты боишься?
Этот вопрос требовал осмысления, и я задумалась. Почему-то до сих пор не ставила его перед собой. И вообще старалась не слишком погружаться в дебри психики и психологии. Вот придумать многоходовую комбинацию это мое. Разложить по полочкам соперника, найти его болевые точки и слабые места тоже. Заниматься самоанализом я не любила. Ненароком можно докопаться до такого, чего лучше и не знать. А с моими заморочками это вообще чревато новыми травмами. Но сейчас поставленный вопрос заинтересовал. Нет, открывать Владу свои слабости я не собиралась. Но для самой себя тоже стало интересно знать, чего же я боюсь?
Сильной боли и мучений как любой другой человек. Остаться инвалидом, попасть в полную зависимость. Не хотелось бы. Но если разум тоже откажет, мне будет все равно. А если останется при мне: уверена, что-нибудь придумаю, чтобы стать максимально самостоятельной. А если не придумаю найду другой выход. Нет, это все не то. И не предательство собственного тела, о чем думала совсем недавно. Если оступлюсь и сдамся значит, заслуживаю того, что со мной произойдет.
Так что же пугает меня больше всего? Я напряженно размышляла и кажется поняла: снова довериться близкому и пережить очередное предательство. Нет, физически я бы и с этим справилась. Но тогда во мне бы умерло то немногое, что до сих пор оставалось живым. Что пока держало меня на плаву, позволяя цепляться за эту жизнь. Только Владу я свои выводы не озвучила. Подняла на него глаза, осознав, что все это время за мной внимательно наблюдают. Усмехнулась и качнула головой:
Извини, я пока не готова преподнести себя тебе на блюдечке. Если хочешь залезть мне в голову, придется самому напрягаться, и ушла к себе.
* * *
Утром я проснулась рано, как и всегда. Сначала собиралась идти на кухню и готовить завтрак, а потом остановила себя. Вовсе не обязательно играть роль радушной хозяйки. Любые роли я использовала исключительно для достижения нужных мне целей. А сейчас совсем не тот случай. К тому же рана Влада зажила, а значит, он вполне способен сам приготовить себе поесть. За год, прожитый в этой квартире, кроме меня в ней еще никто не ночевал. И сейчас я чувствовала себя не в своей тарелке. Не потому, что мне было неудобно или неловко. Чем-чем, а стеснительностью я никогда не страдала, считая подобные вещи глупыми и нерациональными. А значит, совершенно ненужными. В данном случае дело было конкретно во Владе, но с этой проблемой я собиралась справиться.
Вскоре услышала шаги и шум воды в душе. Похоже, мой гость, как и я, был ранней пташкой. Когда на кухне загремела посуда, я все-таки поднялась и отправилась в ванную. Лишь приведя себя в порядок, заглянула на кухню. И едва смогла сдержать улыбку, разглядев Влада в фартуке, накрывающего на стол. Почему-то эта картина не вызывала диссонанса. На моей кухне, в моем фартуке этот мужчина смотрелся очень органично. Словно, был здесь всегда. Осознав, что меня опять понесло не в ту сторону, я нахмурилась и шагнула к столу. Влад встретил мой взгляд и сообщил с улыбкой: