Зрение потихоньку адаптировалось, и среди искрящихся девственной чистотой снегов я заметила сперва холмик, а затем и ниточку воздуха, дрожащего над ним. Охотничья землянка? Но нет дыма, легкого налета пепла вокруг, запаха жженого дерева, да и следов тоже нет. Там заперся маг, поддерживая волшебное пламя? Я зажмурилась и напрягла эмпатию. После чего в полном непонимании повернулась к Виэлле:
Что-то здесь крайне странное творится.
Пожалуй, нерешительно отозвалась подруга. Она очертила навершием посоха горизонтальную дугу в воздухе, задумалась. Добавила защитно-тепловой круг по низу и сбросила с плеч рюкзак: Сейчас проверю кое-что
Пока магичка раскладывала малый полевой набор и что-то высчитывала, записывая цифры и символы прямо на снегу, я, чувствуя, как начинает покалывать нагреваюшиеся ступни, топталась под ближайшим деревом, подозрительно обозревая окрестности. В землянке обосновался клубок слишком странного для человека, э-э-э состава. Что-то очень тяжелое. Неправильное.
Ветка справа закачалась, привлекая внимание. Я повернула голову и вздрогнула: там снова переминался филин, оказавшийся не просто светлого, а неестественного льдисто-голубого окраса, с синими пестринами. Птица повернула голову, уставившись насыщенно-оранжевыми глазами в мои оторопевшие. После чего печально угукнула и, снявшись с дерева, набрала высоту над полянкой и спикировала вниз, в сугроб. Бесследно.
Ого! Кажется, мы нашли центр погодной аномалии, внезапно сообщила Виэлла, заставив меня вздрогнуть повторно. Температура по сравнению с утренним замером та же, магический фон не повышен, но по паре параметров нехарактерные отклонения Давай-ка ближе пойдем!
Я замялась. Жопная чуйка молчала насчет опасностей, но и спокойствия на этой поляне не чувствовалось. Зато магичка уже скользила вперед, на ходу запихивая набор в рюкзак.
Мы медленно обходили покатый снежный купол. И пока я не переставала удивляться его идеальности, Вил заметила что-то интересное.
Кажется, здесь вход, указала она на широкую ложбинку.
Я, встав на колено, принялась разгребать снег.
Эса, ну-ка отойди, скомандовала подруга и наставила посох. Уплотнившийся воздух буром вошел в сугроб, разбрасывая комья снега во все стороны. Пришлось ретироваться ещё дальше, за спину магички.
Когда в конце прорытого туннеля показалась низкая дверца из темных досок, Виэлла первой подъехала к ней и налегла плечом. Жалобно заскрипев заиндевевшими петлями, дверь подалась, выпустив наружу морозное облако, похожее на одну большую снежинку. К тому моменту, как я проморгалась, подруга уже скрылась внутри.
Землянка была настолько крохотной, что втиснуться мне не удалось. Скрючилась на пороге, рассматривая из-за плеча Вил скудную обстановку. Пустые полки по углам, шест с нахохлившимся голубым филином. На сундуке щербатая миска, в которой пляшут языки белого колдовского пламени, дающего лишь свет, а не тепло. На грубо сколоченной лежанке лежало то, во что превратилась хозяйка этого места: обтянутые голубой кожей мощи с густыми, снежной белизны волосами, свешивающимися на промерзший пол. С каждым выдохом к потолку взлетало облачко крошечных снежинок.
Я до боли прикусила губу. Вот это нас угораздило нарваться! Ледяная ведьма! Настоящая, сильная. Всё сходится: и облик, и логово в глуши, и зверь-помощник, и аномальные морозы, чтоб никто не подошел-не добрался.
Колдуны и ведьмы существовали параллельно с магами. Если последние легко ранжировались по уровню сил и умений, составляли каталоги и сборники заклинаний, писали формулы и приводили точные рецепты, то первый творили волшбу по своим, не поддающимся логике, принципам. Чистая стихия, с которой иные со временем сроднялись больше, чем хотелось бы.
В горах Иис-кола, на моей родине, ведьм справедливо страшились из-за этой непредсказуемости. Из уст в уста передавались старинные правила и ритуалы, призванные сделать общение более безопасным, раз уж не удалось избежать встречи с воплощенным огнем или бурей.
Вил. Пойдем отсюда, я приложила левую руку большим пальцем к ключицам, а средним уперев в подбородок, и прикрыла глаза, пробормотав заговор-извинение за непрошенное вторжение.
Но на шёпот отреагировала не подруга, а хозяйка обиталища, повернув к нам лицо. Тёмные впадины вместо щёк, почти незаметная линия безгубого рта и глаза, полностью залитые глубоким, нереально сапфировым цветом с серебряными искрами.
Я отшатнулась, больно ушибившись головой о притолоку, шлепнулась на снег. Зубами стянула варежку и, перекрестив указательный со средним, очертила круг перед лицом:
Ыыл! Ысто!..
Но Вил сделала шаг вперед. Едва рюкзак пересек невидимую черту, проход вновь преградили старые неровные доски двери.
Взвыв от досады, я засучила ногами, стараясь подняться. Порог! Вил уже тогда через него переступила! А в своем логове ведьмы всесильны /Бля-бля-бля/, вспоминай теперь, дурная башка, как подругу незамороженной вытащить!..
Только я утвердилась на скользком уклоне, как прямо сквозь дверь со зловещим хохотом вылетел филин. Он широко раскинул крылья, закрывая вход, и угрожающе наставленные на меня лапы с чертовскими острыми на вид когтями вынудили меня вновь опрокинуться на спину.
Крылатая тень пронеслась надо мной, на миг заслонив свет, и тут со всех сторон раздался тихий, протяжный, до костей пробирающий вздох. Голая левая рука окоченела сразу же, а остальное мгновением позже, под тонкий шелест инея, оседающего на всём вокруг.
На фоне высокого, безмятежно голубого неба филин заложил над землянкой несколько кругов. И под его скорбный "плач" среди моих замороженных мыслей откуда-то появилось понимание, что всё идётчередом.
На пороге возникла Виэлла. Иней приодел её в густую шубу, оторочил голову ледяной короной. На белом, без признаков румянца, лице ярко сияли парой голубых топазов глаза. Она гордо приподняла подбородок, обратив искристый взгляд к небу. А затем наморщила нос:
А-а-апчхи!.. звонкий звук развеял торжественное великолепие момента. Теперь на пороге землянки пыталась прочихаться хорошо знакомая девушка двадцати лет в вязаной розовой шапке с пушистым помпоном. Апх-хе! Чхи! Эса, ты чего лежи и И-ичха!..
Скользковато, отозвалась я, с кряхтением пытаясь собрать окоченевшие конечности в кучку. И варежку, варежку натянуть! И холодно
Согласна, Вил протянула руку, помогая подняться, сейчас привал устроим.
На этот раз магичка добавила в набитые снегом кружки по капле какой-то настойки. Зашипело, затем забулькало, и вот уже внутри исходит паром что-то травяное, ядрёное даже на запах.
Супер-пойло на борцовом корне! Лютый энергетик, отогревает моментом! До печенок пробирает, правда? болтала она, смешно вытягивая трубочкой губы, чтобы глотнуть ещё чуть-чуть. А я молча кивала, отогревая руки о кружку и невзначай наблюдала за подругой из-под ресниц. Румяные щёки, обыкновенные серо-голубые глаза. Как будто и не стояла она передо мной зимней королевой
Вил, что произошло?
Та осеклась на полуслове. Помолчала:
Золяна ушла с миром.
Я повернула голову, пытаясь рассмотреть за рядом деревьев поляну, а затем зло отхлебнула сразу половину:
А какого лешего ты пошла к ней?! Мало того, что нас занесло в логово к сильной ведьме, так она еще и при смерти была? Мы с тобой эти дни мёрзли это ведь она силу свою уже не контролировала! Нам стоило ноги уносить, что есть мочи, а ты
Её отпустила. Она просила дар принять, Виэлла отвела взгляд, но голос звучал твердо.
И ты согласилась?.. картинка начала проясняться, и в груди, несмотря на согревающую настойку, похолодело. Да ты что