Отлично, доктор Хант, похвалила Кэсси, мы попытаемся очистить место преступления, чтобы вы побыстрее вернулись к работе.
Нам всего несколько недель тут осталось, сказал парень, который остановился в дверях вагончика. Низенький и жилистый, в мешковатом комбинезоне поверх футболки он смахивал на ребенка. На ногах у него, однако, были грязные берцы, а под футболкой выпирали мышцы, накачанные и рельефные, как у боксера в полулегком весе.
Тогда поторопитесь и покажите нам с напарником территорию, сказала ему Кэсси.
Марк, подал голос Хант, Марк, детективам надо показать территорию. Как обычно, проведешь и расскажешь.
Марк смерил Кэсси взглядом, а затем кивнул. По всей видимости, некую личную проверку она прошла. После чего он повернулся ко мне. Лет двадцати пяти, волосы собраны в длинный хвост, лицо по-лисьи узкое, с невероятно живыми зелеными глазами. Такие мужчины те, для кого собственное мнение о других намного важнее того, что другие о них думают, всегда внушали мне жуткую неуверенность в себе. Они сочатся такой убежденностью в собственном превосходстве, что я остро ощущаю свою бестолковость, неестественность и бесхребетность, на мне будто чужая одежда, и нахожусь я не там, где надо.
Вам тогда резиновые сапоги нужны, он ехидно взглянул на мою обувь, что и требовалось доказать, в сарае есть запасные.
Спасибо, обойдусь, ответил я.
Я понимал, что археологи работают в выкопанных в грязи канавах глубиной в несколько футов, но мне страшно не хотелось бродить за этим чуваком, нелепо заправив брюки в чьи-то стоптанные резиновые сапоги. Мне срочно требовался какой-нибудь предлог чашка чая, перекур, чтобы минут пять спокойно посидеть и обдумать, как поступить дальше.
Бровь у Марка поползла вверх.
Как скажете. Нам вон туда.
Он развернулся и зашагал между вагончиками, даже не обернувшись, чтобы удостовериться, что я следую за ним. Кэсси неожиданно ухмыльнулась мол, вот ты и купился, и от этого мне слегка полегчало. Средним пальцем, так, чтобы Кэсси видела, я потер щеку.
Марк повел меня по территории, по узенькой тропинке между загадочными земляными сооружениями и кучами камней. Ступал он словно мастер единоборств или браконьер шаги широкие, легкие и пружинистые.
Средневековая сточная канава, сказал Марк.
С раздолбанной, полной дерна тачки взлетели две вороны, но, решив, что мы неопасны, вернулись и продолжили клевать дерн.
А это поселение эпохи неолита. Начиная с каменного века эта территория почти всегда оставалась заселенной. И до сих пор. К примеру, этот дом он построен в восемнадцатом веке. В свое время в нем разрабатывался план Ирландского восстания 1798 года.
Марк посмотрел на меня через плечо, и я вдруг ощутил нелепое желание объяснить свой английский выговор и сказать, что я не просто ирландец я еще и родился прямо тут, практически за углом.
Нынешний владелец дома потомок тех, кто этот дом построил.
Мы добрались до каменной башни в центре площадки. Посреди плюща темнели бойницы, часть разрушенной стены сползла на землю. Выглядело это до оторопи знакомо, но оттого ли, что я действительно вспомнил башню, или же я полагал, будто должен вспомнить, этого я точно не знал.
Марк выудил из кармана пачку табака и принялся сооружать самокрутку. Ладони у него были замотаны малярной лентой.
Центральную часть замка построил в четырнадцатом веке клан Уолшей, а в течение следующей пары столетий замок достроили, продолжал он, им принадлежала вся окрестная территория, вон от тех холмов, он мотнул головой в сторону горизонта, где горбились, заслоняя один другой, поросшие темными деревьями холмы, до излучины реки внизу, за фермерской усадьбой. Все они были бунтовщиками и налетчиками. В семнадцатом веке они отправлялись в Дублин, до самых английских казарм в Рэтмайнз, хватали там ружья, нападали на солдат, разбивали пару черепушек и смывались. К тому времени, когда англичане организовывали погоню, эти ребята были уже на полпути назад, сюда.
Рассказывал он отлично. Воображение нарисовало мне вздымающиеся копыта, свет факела, грозный смех и нарастающий темп армейских барабанов. За его спиной я увидел возле сигнальной ленты Кэсси она разговаривала с Купером и что-то записывала.
Мне ужасно неловко вас перебивать, сказал я, но, боюсь, на полноценную экскурсию у меня нет времени. Мне нужны лишь самые поверхностные сведения о территории.
Марк облизнул папиросную бумагу, заклеил самокрутку и вытащил зажигалку.
Как скажете. И он принялся показывать в разных направлениях: Поселение эпохи неолита, ритуальный алтарный камень бронзового века, круглый дом железного века, жилые дома викингов, центральная часть замка четырнадцатого века, замок шестнадцатого века, жилой дом восемнадцатого века.
Кэсси и криминалисты стояли как раз возле ритуального алтарного камня бронзового века.
По ночам территория охраняется? спросил я.
Он рассмеялся:
Не-а. Мы запираем сараи, где сложены находки, и офис, но все самое ценное сразу же отправляем в город. И сараи с инструментами мы тоже начали запирать правда, только месяц-два назад. Кое-какие инструменты пропали, и мы обнаружили, что в сухую погоду фермеры поливают поля из наших шлангов. Но больше ничего. Какой смысл охранять это все? Через месяц тут в любом случае ничего не останется, кроме вот нее. Он похлопал по камням башни, верхняя часть которой пряталась в плюще.
Почему? спросил я.
Он уставился на меня, во взгляде недоверчивое отвращение.
Через месяц, слова он выговаривал с деланой отчетливостью, наше гребаное правительство собирается закатать всю эту территорию в асфальт и построить тут дебильное шоссе. Для средней части замка они любезно согласились оставить островок так у них появится возможность лишний раз подрочить на собственное великодушие, ведь они спасают наше культурное наследие.
Тут уже и я вспомнил про шоссе. О нем говорили в каком-то новостном выпуске, кроткий и вежливый политик ужасался действиями архитекторов, потому что те готовы были выгрести миллионы из карманов налогоплательщиков, чтобы переделать план застройки. Вероятнее всего, в этот момент я переключил канал.
Мы постараемся вас надолго не задерживать, сказал я. Вон у того дома я видел собаку, она лает, когда на территории появляются чужаки?
Марк пожал плечами и вновь занялся самокруткой.
На нас не лает, но пес нас знает. Мы его объедками подкармливаем, да и вообще. Если кто-то слишком близко к дому подходит, он может и потявкать, особенно ночью, но не на тех, кто около стены. Это уже не его территория.
А машины на них он лает?
На вашу лаял? Это пастушья собака, а не сторожевая. И Марк выпустил между зубами тоненькую струйку дыма.
Значит, убийца мог прийти откуда угодно по дороге, со стороны дома, даже вдоль реки, если он из тех, кому нравится все усложнять.
Пока вы мне уже достаточно помогли, сказал я, спасибо, что уделили время. Подождите вместе с остальными, а мы через несколько минут сориентируем вас.
Не наступайте на объекты, которые смахивают на археологические, попросил Марк и зашагал обратно к вагончикам. Я же направился к телу.
Ритуальный алтарный камень бронзового века представлял собой плоский массивный валун, футов семь в длину, три в ширину и три в высоту, вырубленный из скальной породы. Землю вокруг очистили и разровняли бульдозером, а судя по тому, как проминалась почва у меня под ногами, случилось это относительно недавно, но рядом с камнем земля осталась нетронутой, и получился своего рода остров над разрытой землей. На вершине этого сооружения сквозь крапиву и высокую траву проглядывало что-то бело-голубое.