Я улыбнулся и лег на траву, подпёршись локотком о рюкзак. Старый анчин посмотрел на меня, подняв брови, и замотал головой:
Сука, ну ладно Жил я тогда в деревне Чаваньга, на берегу Белого моря
А у меня папа тоже с белого моря, только вы получается с северного берега. А он с южного.
Так вот, было мне лет двадцать пять что ли. Я только стал анчином, получил свою первую прививку тогда еще новичкам делали отечественные говняные, бегал с ней только за ауками. Летом вот приехал в деревню отдохнуть, мужики там каждый день выходили в море рыбачить, ну и я с ними. А в тот день захотелось что-то на речку сходить, давно не ловил рыбу там. Нашёл червей на грядке да пошел. Устроился у берега, и дождик пошел такой мелкий, неприятный. Я курткой накрылся, думаю похуй, без улова уходить нельзя, засмеют ведь мужики. Сижу вот так и слышу пение. А у нас в деревне была такая Наташка Гаврилова, пела так что взгляд не отведешь, даже на конкурсы всякие в Рейнмур ездила. Я и подумал сначала неужели Наташа поёт? Дождь ведь идёт, погода говно полное, что она у речки делает? А потом вслушался и понимаю да не она это! Наташка поет красиво, конечно, но иногда какое-то придыхание в ее голосе слышится или хрипотца, песня льётся, да не совсем ровно, с изъяном короче. А тут слушаю ну просто сладость чистая: мелодия уши греет, теплом обволакивает. И дождь меня уже не холодит, а ласкает, как лучи солнца. Ну я поднялся и на голос пошел, вижу сидит красавица возле берега. И красоту ее описать невозможно, волосы русые спадают до самых плеч, а как на меня посмотрела и улыбнулась я в этом взгляде будто растворился, подбежал к ней и поцеловал сразу.
Я не выдержал и рассмеялся, чем вызвал гнев Богдана Ивановича:
Что смешного, блядь?
Да вы рассказываете, как настоящий сказочник!
Ты охуел? Я тебе сейчас вообще ничего не расскажу.
Я извиняюсь, продолжайте пожалуйста.
Так вот, я наклоняюсь, целую ее, и просто проваливаюсь в какой-то сон. И в этом сне всё мое тело будто окутано благодатью, и, ну это самое, ну
Чувствуете возбуждение!
Вроде того, сказал Богдан, слегка смутившись, Ты можешь помолчать просто, когда я рассказываю? Ну и во сне этом всё происходит.
Что происходит?
Так сложно понять, что ли? Богдан Иванович покраснел и снова разозлился, Ну мы с ней, как сказать, слились воедино.
Понятно, ответил я, еле сдерживая смех.
А потом я очнулся, и подо мной лежит это скользкое, вонючее, отвратительное создание, всё в тине и кишках. А мой, нухуйвнутри.
Ого.
Ага. Я его вытаскиваю из чешуи и понимаю, что ноги мои держит кто-то.
Богдан, простиОткуда вытаскиваешь? Где там это находится?
Где и у всех! Только ног нет, один хвост. Там под чешуей всё есть, ну это самое пробормотал совершенно смущенный и покрасневший Смуров, Так вот, ноги-то мои держат еще две русалки, и в реку тащат. А та, из которой явытащил, за шею схватила и тоже к реке толкает. Я ее рукой каак пиздану в глаз, он аж лопнул и мне на затылок вытек. Она сразу завыла, хватку ослабила, я тогда к ногам подтянулся и наааа в висок одной, а другой хуяяяк в пятачок, и дёру дал. В деревне никому не рассказывал о том, что случилось, там ведь кроме меня сказок никто и не видел. Ну кроме деда возможно.
Я засмеялся, и даже сам Богдан Иванович слегка улыбнулся, вспомнив историю из своей молодости. Потом какое-то время мы сидели молча. Солнце зависло над горизонтом, предупреждая о скором окончании полярного дня. Перед нами лежали Вяземские болота, которые заканчивались стеной леса где-то вдалеке.
Богдан, а у нас есть какой-то план?
Есть только идеи. Какой тут может быть план? Видишь вот там вдалеке, после болота начинается лес?
Ага.
Ну вот, первая идея такая. Там выделяется одно дерево, я его давно заприметил. Мой дед из Чаваньги, когда сказки рассказывал, говорил, что Леший живет в стволе самого высокого дерева в лесу. Так что можем попробовать сказал Богдан, взяв свой рюкзак и похлопав по привязанным к нему топору и металлическим колышкам.
Вы хотите срубить дерево?
Не только срубить, но и выкорчевать его полностью. Мы должны справиться.
Так вот для чего вы эти тяжеленные колья тащите. Но если дерево высокое, корни должны быть глубокие. У нас не получится вытащить корни вдвоем.
Мы хотя бы попробуем. Когда идешь охотиться на Лешего, все что остается это экспериментировать. Никто не знает, как поймать эту суку. И существует ли она вообще.
Я думаю, что Лешего не существует, сказал я, встав на ноги, Физически, то есть. Это ведь дух леса, какое-то эфемерное существо, вроде призрака или даже Бога, управляющего природой. Как можно поймать что-то подобное?
Богдан Иванович закурил сигарету и посмотрел на свои ногти, пожелтевшие от жгучего солнца и сухости.
Ты прав, мы совсем не знаем, как он выглядит. Он может быть и старым гнилым пнём в лесу, и набухшей от смолы сосновой шишкой, и заросшей мхом мокрой веткой в буреломе. Или он просто нематериальный дух. Но мы с тобой можем его почувствовать. Когда идешь по лесу и становиться так тихо, что волосы встают на голове дыбом и обосраться можно от страха, он совсем рядом. Даже комары замолкают в этот момент, и не слышно пение птиц. Весь лес чувствует, что он здесь и молчит. Мёртвая тишина, и твоё дыхание как будто растворяется в разряженном воздухе.
Глаза Богдана Ивановича блестели изумрудным цветом, когда он рассказывал эту историю. Он даже не сразу заметил, как сигарета в его руке догорела и обожгла пальцы с потрескавшейся грубой кожей. Стряхнув пепел и выбросив сигарету в мусорный пакет, он продолжил:
Ступаешь тогда осторожно, медленно, как будто уважая эту тишину и того, кто находится рядом с тобой. Если услышишь шум ветра Значит, Леший рад, что ты зашел в гости. Ступай себе мирно, но не забывай, что он всегда на тебя смотрит, и, если что пинком под зад выкинет тебя из своих владений. Я слышал эту тишину тогда, в Чаваньге. Прекрасное чувство, в котором хочется остаться вечно.
Я никогда такого не испытывал. Но вы рассказываете так, будто очень любите лес.
Ты ошибаешься. Я ненавижу этот лес, он ведь тоже часть этого блядского дерьма, что нас окружает. Пусть всё оно горит красным пламенем!
Смуров резко поднялся с опушки и ушёл к себе в палатку. Начинался небольшой дождь, я в спешке собрал газовую горелку и отправился спать. Капли барабанили по палатке, будто успокаивая ноющее от боли тело. И так хотелось остаться в этой наполненной шумом дождя северной ночи, чтобы никогда не наступал новый день.
Железное сердце
Витя умер, услышал я голос владельца особняка, и открыл глаза. Я лежал на огромном диване в центре комнаты, и сразу вспомнил, что еще недавно сидел за столом. Да и хуй с ним! Ты себя как чувствуешь?
Я сел на диван и оглядел комнату. Чувствовал я себя очень странно, как будто меня телепортировали из другого места. Но из какого? Я снова закрыл глаза и вспомнил, как развивается полог на чердаке дачи, и пахнет морским ветром. Как будто я был там несколько мгновений назад. Вдруг раздался звонок в дверь, и хозяин побежал открывать.
На пороге стояло несколько мужчин в черных куртках.
Владислав Георгиевич, кого оформить-то?
Да Витя дурак, закинулся коксом, и сразу после этого аукнул. Перекайфовать меня решил, сука! Как был полным долбаёбом, таким и помер. Да я любого перекайфую!
А, Витёк? Так он еще и бухал, как чёрт. Гореть значит хорошо будет! пошутил один из людей, и сразу же получил одобрительный гогот в ответ.
Ну пройдите вы без обуви, проявите уважение к погибшему, еб вашу мать! ругался и размахивал руками Влад, когда люди направились к трупу.
Витя лежал звездой на полу недалеко от стола, и на его бледном лице застыла блаженная улыбка. Люди в черных куртах обступили тело и небрежно бросили его в мешок, сразу же застегнув молнию.