***
Первое о чем я подумала, когда вышла в указанное время и увидела автомобиль Кристовского, что луна на небе была. Светил совсем тонкий месяц. Но он был ярко очерчен на звездном небосводе. Получается по словам кикиморы эта ночь нам не подходит. Но учить шефа очевидным вещам постеснялась.
Открывай дверь, а я пока достану вещи, остановив машину во дворе Сыромятиных, сказал Глеб и обошел машину со стороны багажника.
Поднявшись по крыльцу, я на пару секунд замерла, дожидаясь, что он приблизится ко мне. Повернула ключ, когда почувствовала аромат его парфюма. Слегка пряно-сладковатый, но очень мужской. В нём чувствовался контраст перца, ванили и шалфея. В этом сочетании запахов было что-то брутальное и надежное. Сейчас он предстал в том же самом облике стройного интеллигента, что и утром.
Мы вновь вошли в дом. Несмотря на темноту, у меня получалось уверенно двигаться в нём. С утра запомнила, что где. Глеб сразу же целенаправленно направился в кабинет Сыромятина. Когда мы вошли, он первым делом поглуше задвинул портьеры. Кикиморы было не видно. Судя по всему, она заранее услышала нас и решила не попадаться на глаза норовистому магу. Мало ли что у него еще заготовлено.
В кромешной темноте, Глеб Ростиславович наощупь разложил на столе свой заметно потёртый дипломат, раскрыл его и достал оттуда планшет из светлого дерева. Даже в темноте тот слегка светился, отражая пробивающиеся через штору, плохо заметный обычному взгляду лучи. На поверхности были нанесены странные буквы, напоминающие кириллицу, а также римские цифры, ниже еще какие-то витиеватые символы. Сверху положил небольшую округлую фишку, напоминающую медиатор для гитары. В следующий момент он извлек небольшую лампаду со свечой внутри. Вытащив из кармана совершенно обычную зажигалку с надписью Bic маэстро воспламенил фитиль.
Комната озарилась тёплым фиолетово-оранжевым светом. Затем мой босс переключил свое внимание на планшет, начав водить над ним руками, и тихо произносить непонятные для меня слова. Признаюсь, что я не была уверена, что он говорил на русском или каком-то другом из современных языков. «Фишка» принялась быстро двигаться по доске. Я пыталась уловить, повторяет ли она его слова либо отвечает, ведя замысловатый диалог. Судя по тому, как периодически замирали пальцы Глеба, и как пристально он следил за движением фигурки это была недоступная моему пониманию беседа. Но как бы сильно я не пыталась вглядеться, я не успевала так быстро читать.
Тем не менее наблюдать за манипуляциями было очень увлекательно, тем более, что над планшетом начала появляться серебристо-дымчатое волнообразное свечение и потянуло стойким запахом церковного ладана.
В этот миг я полностью обратилась во внимание, понимая, что мне предстоит увидеть нечто очень интересное. И действительно серая масса начала приобретать очертания мужского тела.
Кто ты? хрипло, будто с того света (хотя почему будто?) раздался скрежетащий голос. Что ты делаешь в моём кабинете?
Твоя жена попросила меня помочь узнать у тебя коды и пароли от сейфа, денег хочет.
Не дам, видно было что каждое слово даётся ему с трудом.
Все равно с собой не заберешь А так я помогу тебе уйти. Отвяжу тебя от всех клятв, которые ты здесь раздал И которые тебя теперь не пускают. Выкуплю так сказать у всей нечести. Ох и часто ты к ней обращался. И сам не знал, готова поспорить, что Глеба этот диалог откровенно забавлял.
У меня же буквально мороз шёл по кожи Настоящий мертвец собственной персоной стоял передо мной! И как я после такого спать буду? Удивительно, но я думала, что приведения пахнут разложениями, а он вполне прилично попахивал церковными свечками. Да и вообще выглядел не агрессивно, хотя мы и вызвали его не по графику. Более того, в его глазах если будет уместно так выразиться мелькнул интерес.
А ты можешь?..
Я много чего могу. Если мы договоримся. У всего есть своя цена. За фарт при жизни нужно дорого платить после смерти.
Хорошо, записывай, доска начала показывать знаки складывающиеся в слова.
Не дожидаясь указания Глеба, я выхватила свой блокнот из рюкзака и под диктовку босса начала записывать слова. Честно это была какая-то странная абракадабра европейских столиц и странных слов: Пушок, Рубежевичи, Катька, Алькор, Серёжка-Якорь
Всё. Больше ничего нет, выдохнуло приведение. Поможешь уйти?
Глеб просмотрел написанные мною слова. Затем удовлетворенно кивнул, а вслух сказал.
Это ты жене помог со мной рассчитаться. А теперь твоя очередь платить. Свободная вечность это не тридцать процентов от Наташкиной доли в бумажных банках. Подумай.
Вглядываясь в стоящего передо мной призрака я поняла, что меня удивляло в нём больше всего. Оно не дышало. Вроде бы достаточно чёткое очертание человека. В котором ничего не шевелится, не колышется. И это самое неестественное. Но с другой стороны это же логично. Зачем мертвым дышать? Правда когда Глеб произнёс свои последние слова, нежить словно с шумом выдохнула, по лицу прошли судороги-помехи. Оно почернело, практически сливаясь с тёмной комнатой. Пламя свечи задрожало
Кристовский вновь перешёл на неизвестный мне язык.
Фишка буквально летала по планшету.
Мне стало по-настоящему страшно.
Варвара, уходим, приказал мне Глеб.
НО, вскричал Сыромятин.
И даже я поняла, что он на всё согласен.
Еле слышимым шёпотом маг что-то произнёс. Планшетка буквально летала по доске. На сей раз Кристовский мне ничего не диктовал. Но по блеску в глазах шефа было ясно, что он всё понял, запомнил и ему этого достаточно.
Теперь твоя очередь, громыхнула фигура.
Прощай, единственное слово, которое произнёс медиум.
Он поднял руку вверх. Сероватый эфир, из которого состоял хозяин кабинет начал растворяться, становясь сизовато-синим. Другой пас рукой изображение словно тлело на глазах. Рябь становилась всё мельчи. И в тот миг, когда оно должно было исчезнуть, погасла свеча. В комнате стало совсем темно.
Но мне больше не было страшно.
Я точно знала, что здесь никого нет. Только я и шеф. При всех его недостатках он по крайней мере состоит из крови и плоти. И дышит! А это уже многое значит.
Включи свет, Варвара, попросил мой начальник.
О! Это просьбу я исполнила с удовольствием, по наитию быстро нащупав выключатель. Яркий свет разогнал последних призраков, если еще кто-то здесь оставался. Кристовский уже складывал свои предметы в «дипломат».
Нам пора, коротко сказал он.
Я оглядела комнату, понимая, что нахожусь в ней последний раз. На полу оставалась почти незаметная горстка пепела. Кристовский открыл дверь. Неожиданный порыв воздуха развеял её. Я выключила свет.
Когда мы оказались в машине, решилась спросить,
Он не мог покинуть этот мир потому, что кикимора его прокляла?
Брось! Люди сами себя прекрасно проклинают! А вот спасать не умеют!
Что ты попросил у него за то, чтобы помочь уйти?
Узнаешь, в своё время. Может быть, загадочно сообщил Кристовский.
А почему ты не помог ему просто так?
Зачем? искренне изумился Глеб.
Ну спасение человеческой души это же так благородно!
Мхм, во мне нет благородства.
Некоторое время мы ехали молча. За поворот до дома я вновь не выдержала:
Ей действительно было опасно ночевать в доме?
Нет, но так было интереснее. Это маркетинг, Варя. У клиента должно быть ощущение, что он платит за что-то действительно значительное. А если еще и опасное! Так вообще прекрасно!
В этот момент черный ЗИЛ остановился возле моего подъезда, попрощавшись до завтра, а по сути уже до сегодняшнего утра, я вышла и быстро поднялась к себе. Лишь, когда я открыла дверь, то услышала, как машина тронулась с места, дождавшись, что я в целости и сохранности добралась до квартиры.