Так проходит наш первый совместный завтрак.
Когда он, наконец, поднимается, чтобы отодвинуть мне стул, я интересуюсь:
Со мной была девушка. Где она?
Я отчетливо помню слова Льера: «Ты пойдешь с нами, девочка?», и ответ девушки: «Да», но сейчас несмотря на это надеюсь услышать, что она осталась в Мортенхэйме, и что последнее мне показалось сквозь пелену морока элленари.
Она в целительском корпусе.
В целительском?! Что с ней?
Золтер смотрит на меня сверху вниз, и коротко произносит:
Не перенесла перехода.
7
Целительское крыло отличалось от не целительского только тем, что в нем было еще холоднее. По крайней мере, мне так показалось, пока мы на пару с его альвэрхамством шли по коридорам, а все снова стелились по стенам, я сотни раз успела пожалеть, что на мне нет шали. Никогда в жизни не жаловалась на холод, даже в стенах Мортенхэйма, многовековых, каменных, поглощающих тепло, а здесь мерзла от кончиков пальцев ног до макушки. Впрочем, возможно, все дело было в магии смерти, пронизывающей это место, или, правильнее будет сказать, являющейся его сутью?
Почему ваши целители не могут ей помочь? спросила я.
Потому что помогать ей в Аурихэйме бесполезно. Наш мир оказался для нее слишком тяжелым.
И что, вы просто позволите ей умереть?! холодно спросила я.
Она ничего не значит.
Для вас ничего не значит! Она живой человек.
Пока что живой.
Это не обсуждается.
У-у-урод.
Я сжала кулаки, мысленно досчитала до трех и так же мысленно макнула Золтера в его тьму. Раз, другой, третий. Не знаю, что чувствует элленари, которого макнули физиономией в глубинный тлен, но надеюсь, что ничего хорошего.
Он остановился так неожиданно, что я чуть не споткнулась, а потом провел по стене рукой.
Здесь нет дверей, пояснил он в ответ на мой невысказанный вопрос. В этом крыле.
Почему?!
Большинство недугов Аурихэйма неисцелимы. Некоторые заразны. Часть из них приводит к безумию, поэтому открыть проход могу только я или целители.
Всевидящий!
Это целительское крыло? Это застенки!
Прежде чем я успела ему об этом сказать, уже оказалась в комнате. Больше и правда напоминающей подвалы Мортенхэйма (их обожала Тереза, я же спустилась туда лишь раз, и лишилась на этот счет всякого любопытства). Окна, в комнате, разумеется, тоже не было, а источниками света являлись магические шары, парящие под потолком. Иссиня-черные искры клубились внутри, создавая неяркую дымку свечения и приковывая взгляд к Амалии, лежащей на ложе.
Тянущиеся к ней со всех сторон черные щупальца окутывали тело девушки, пульсирующая в них тьма заставила ахнуть и прижать руки ко рту.
Что вы с ней делаете?! Это же
Это не позволяет ей умереть, отозвался Золтер. Я обернулась, но на его лице вновь не было ни единой эмоции. Я уже говорил, что смерть и жизнь гораздо ближе, чем вы думаете, леди Лавиния.
Смерть и жизнь.
Прежде чем мысль успела оформиться, стена за нашими спинами разошлась, и в комнату шагнул Хьерг. Коротко поклонился:
Мой повелитель.
Как она?
Угасает. Тьма запускает ее сердце каждые полчаса. Еще ночью приходилось делать это гораздо реже.
Я прижала ладони к глазам, потом снова повернулась к нему.
Пожалуйста. Позвольте ей вернуться.
Нет.
Бо
Прежде чем вы зададите вопрос, за который мне придется вас наказать, нет. Я не боюсь, что по ее следу найдут вас. Я не боюсь, что сюда явится кто-то из вашего мира ваш брат, или кто-то еще, в Аурихэйм не попасть без проводника-элленари. Я не боюсь, что мне придется сразиться с вашим братом, этого стоит бояться вам.
Он едва пошевелил пальцами, и опутывающие Амалию путы налились силой глубинной тьмы, от которой меня бросило в озноб.
Ваша спутница не переживет повторного перехода. Ее сердце остановится, как только мы уберем тьму. А повторное пересечение границы миров расплавит ее тело.
Хьерг нахмурился, я же задохнулась от ужаса. Неужели нечего нельзя сделать?! Неужели
Смерть и жизнь.
Эта мысль снова ворвалась в сознание, когда я ощутила клубящуюся в углах глубинную тьму.
Смерть и жизнь.
Тереза запустила сердце Анри с помощью своей силы, она рассказывала об этом много лет спустя. Она вытащила его брата из самого сердца тьмы, и за это обзавелась седой прядью, отметиной Смерти. Я бессильна там, где царствует Смерть. Но я могу ее спасти там, где есть Жизнь. Пусть я не целитель, но я могу поделиться с ней тем, чем меня наградила магия.
Мне нужно в лес, сказала я. Есть здесь лес? Поблизости. Я смогу спасти ее. По крайней мере, сделаю все, что в моих силах.
Хьерг и Золтер переглянулись, и на миг показалось, что его аэльверство стал еще темнее.
Это невозможно, леди Лавиния.
Странно, но это сказал целитель.
Почему?!
Потому что вы еще не оправились после случившегося вчера.
Вы говорили, что я чувствую себя отменно!
Но это не значит, что стоит злоупотреблять магией, едва преодолев рубеж Аурихэйма.
Это значит, что нужно дать ей умереть?
К сожалению
К сожалению?! заорала я, не выдержав спокойного тона целителя.
Стоят тут, как два истукана, когда молоденькая, ни в чем не повинная девочка умирает у них на глазах, и говорят мне о сожалении?!
Я не пойду в вашу Арку, сказала я. Не пойду с вами, даже если вы потащите меня силой, на глазах у всех. Если она умрет, я умру вместе с ней. Умру, но вашей не стану. Это понятно?!
Тьма в глазах его аэльвэрства стала зловещей, у Хьерга во всю радужку раскрылись горизонтальные зрачки, но я уже шагнула к кровати Амалии.
Вытащите ее отсюда, сказала твердо. И позвольте мне ей помочь.
Она может умереть без подпитки тьмой, неожиданно произнес Золтер. У вас будет не так много времени, леди Лавиния.
Ваше аэльвэрство начал было Хьерг, но элленари взмахом руки приказал ему замолчать. Подчиняясь негласному приказу, целитель вышел.
Вы снова и снова испытываете мое терпение на прочность, леди Лавиния.
Правителю надлежит обладать хорошим терпением, огрызнулась я.
Жесткие пальцы легли на мой подбородок, и память прикосновения ударила в меня с силой вспоровшей небо молнии. От накатившего чувства на миг стало горячо, а потом очень, очень страшно. Я никогда не отзывалась так на прикосновения Майкла, даже будучи влюбленной в него. Разве что на поцелуй Льера, наделенного пугающей и волнующей магией элленари, но про Льера мне точно не стоит думать.
Я позволю вам ей помочь, произнес он, глядя мне в глаза. Но если ничего не получится, вам придется с этим жить, леди Лавиния.
Спасибо, я знаю, убрала его руку. Если я ничего не сделаю, мне тоже придется с этим жить.
Если я увижу, что ваши силы на исходе, я не позволю вам продолжать.
Согласна, кивнула коротко.
И уже в следующий миг передо мной открылся портал. Так легко, быстро и неожиданно, что я не успела вздохнуть, выбрасывая меня из чертогов тьмы в мир, полный жизни и света. Опутывающие Амалию путы растаяли, когда Золтер одним движением подхватил девушку на руки и шагнул вслед за мной в лес. На меня тут же обрушилось буйство красок, шум ветра, воздух, которым хотелось дышать полной грудью. На миг показалось, что я снова в своем мире, в предместьях брата или даже в нашем парке у Мортенхэйма, больше напоминающим лес.
Но только на миг.
Сюда, сказала я, указывая на лабиринт из незнакомых соцветий в самом сердце поляны.
Опустившись рядом с бесчувственной девушкой на колени, положила ладонь ей на лоб, а другую на землю. Вздрогнула, когда тыльная сторона ладони элленари коснулась моей, а потом он убрал руку. Амалия содрогнулась всем телом, и я вскрикнула.
Я предупреждал, леди Лавиния, сказал он. У вас не больше пяти минут.
Не больше пяти минут.
Ладонь легла на грудь девушки, под ней рвано билось сердце. Слишком рвано, слишком отрывисто, и от этого меня бросило в холодный пот.