Иван привык мыслить системно. «Моя сила в наработанных за жизнь опыте и знаниях. Поэтому для быстрейшей ориентации, пока на нас не вышли отслеживающие структуры, опираться надо на методы, проверенные в их эффективности, и методологию самых больших теорий, мне подвластных. Что меня напрягает в этой истории? Следующее: почему Тюленева обязали взять всё, что было на встреченном им типе? Почему тип передавал картинку транспорта Тюленеву? Что это за ресурс?» Иван откинулся на спинку скрипнувшего стула. Завтра уже придут его сотоварищи, а он ещё не готов. Впрочем, на месяц можно было уверенно прогнозировать. Это обучение работе с прибором одновременно с постоянным наблюдением: за бандитами в коме, красными линиями, зонами жизни товарищей.
Составив план, выстроив предварительную модель для гарантированного обеспечения минимальной достаточной жизнеспособности социальной группы в условиях страны и сказав себе: «Ну, начинаем заполнять по пунктам: что имеем и чего недостаёт в модели», разложил папки, переданные Тюленевым.
Первая папка дала информацию по всем клавишам прибора, если их нажимать однократно, ибо было и двойное нажатие, было и сочетание клавиш, которое пока не освоено. Иван, устало склонившись над столом, опираясь на локти, думал о том, как поступить с первой папкой. Он её изучил на мышечном уровне, старался весь вечер и поэтому решил сжечь. Прибор работал на принципах, не познаваемых в ближайшее десятилетие (Иван был отличником по физике и математике медицинского института, а потом подвернувшаяся случайно специализация по рентгенологии добавила знания техники, электроники), а знание, оплаченное ценой жизни Тюленева, в бумажных носителях передавать пока некому. Иван, потянувшись, встал, пошёл на кухню и под вытяжкой сжёг всё из папки.
Затем, собравшись с силами, он решил проверить возникшую мысль при работе с папкой. Нашёл карту города в «Гугле», выведя её на экран ноутбука в самом большом масштабе. Включил прибор, инициировал голубую клавишу, сфокусировался на видение с высоты полёта над городом. Контролировал, одновременно наблюдая за изображением в ноутбуке, переключая масштаб, переводя курсор на больницу с бандюганами. Если вначале видение от прибора давало почти ту же чёткость и картинку, как и «Гугл» в ноутбуке, только рельефнее, то потом, при уменьшенном масштабировании, как бы нарастали чёткость, контрастность. Более того, при остановке масштабирования объекта мысленное напряжение внимания на инфраструктуре давало схему и инфраструктуру коммуникаций по отдельным зданиям больницы в выбранном месте, согласно фокусировке внимания. Как понял Иван, это было в помещениях более новых по времени постройки. Осмотрел ординаторскую и истории болезни бандюганов. Всё в пределах нозологий. Умерли при оказании всей помощи согласно инструкциям Минздрава. То есть пока можно было сделать вывод, что интеллект мог взаимодействовать с прибором, а прибор взаимодействовал с информацией на электронных носителях как глобальных, возможно спутниковых, так и выделенных объектов. Это ошеломляло открывающимися возможностями.
Не откладывая, детализировал личные настройки. В жёлтом секторе, воспользовавшись изученными соответствующими клавишами, он первым делом ввёл настройку контроля личного ресурса как комплексный показатель, в инфографике по системам организма, включающий в себя сумму всех физиологических показателей нормы по всем системам организма. Отметил, что личный ресурс не уменьшился за два часа использования прибора в двух верхних режимах. Для калибровки он взял весь ресурс нормального самочувствия за сто единиц это была первая шкала. А потом единицу калибра первой шкалы, большей, опять разбил на сто единиц это вторая шкала. Затем единицу второй шкалы, второго калибра разбил на сто единиц, получив третью шкалу, третьего калибра. Так у него появились три уровня оценки самых главных трат личного здоровья с привязкой к ресурсу прибора. На сегодня он располагал восьмьюдесятью единицами верхнего калибра, а проверка текущей городской ситуации у него отняла одну единицу третьего калибра, наименьшего.
Он опять включил голубую клавишу информационного поиска и просмотрел зоны жизни товарищей, они были чисты от красных линий, идущих от баз всех криминальных банд, которых оказалось в городе семнадцать
Надо было проработать детали плана на завтра: для себя и по участию каждого, на дальнейшее. Иван прикинул, что он может платить по полторы тысячи евро в первый квартал на четырёх компаньонов, а через квартал по пять тысяч на компаньона. Всё-таки семнадцать банд на город это много, а наркодельцы и людоловы пойдут в разделку в первую очередь. Компаньоны так он решил обозначать для себя товарищей, которые будут на сто процентов участниками дела, настоящего дела, улучшающего жизнь и что-то меняющего в обществе несчастных горожан. Наивные, базирующиеся на справедливости планы свойственны русскому тридцатилетнему мужчине, интеллигентному, то есть имеющему и не игнорирующему совесть, образованному человеку.
Надо было проверить и имеющуюся, но неизвестную амуницию от типа-попаданца. Тюленев, видимо, испытывал перед ней вначале непонятный страх деревенского паренька-охотника, столкнувшегося с необъяснимым, а потом естественную брезгливость к непонятному, не укладывающемуся в стереотипы сермяжной культуры необразованного мужчины. Иван вспомнил своё детство и подобное неприятие балерунов в трико. Достал экипировку и решил сразу всё помыть. Представил, поморщившись, как дрались бы за образцы неизвестных на планете биоматериалов биологи. Набрал воды в ванну, натянул на руки резиновые хозяйственные перчатки ядовито-жёлтого цвета, принесённые с кухни, щедро развёл стиральный порошок и опустил в раствор: вначале квазитрико-комбинезон, затем пояс, потом что-то вроде ботинок, похожих на берцы, но без шнуровки. Слил грязную воду, заполнил чистой и, оставив отмокать, пошёл готовить себе что-нибудь перекусить.
Иван готовить не умел и не любил. Хорошая колбаса, сыры, грудинка, зелень с рынка, сало, каши вот его основная еда. Поев бутербродов, помыл посуду. Пошёл в ванную проверить состояние после очистки экипировки. Одежда, обувь увеличились раза в полтора. Ещё раз прочистил, промыл. Достал, повесил сушиться комбинезон, а обувь пристроил на коврик подошвой кверху. При этом его одолевала своеобразная усталость в силу объёма усвоенной информации, практически слипались глаза, клонило в сон, дополнительно спровоцированный едой, но превозмог сонливость. Интерес исследования отогнал сон, и зная, что не уснёт, пока не опробует новое, Иван занялся таинственной начинкой «патронташа», снятого с пояса. Тот не имел стыков, щелей, кнопок. Тогда Ивана посетила мысль опробовать исследованный прибор в различных освоенных модификациях, применив захват объёмного объекта в воздействие мысленным посылом дополнительно к клавишам управления.
Включив прибор, он нажал голубую клавишу и мысленно направил прибор на патронташ. Вокруг того появился кратковременный лёгкий световой кант блеска, как бы своеобразный сигнал подключения. Глаза Ивана загорелись, лицо напряглось, руки держали прибор уже привычно, и пальцы заскользили по клавишам. На внутреннем экране отобразилась вся экипировка в сборе. Всё. Он уже стал отмечать и внешнее окружение, сосредоточившись на оперировании данными, воображаемыми на «экране» внутри головы. Можно работать мысленно с данными внутреннего экрана с открытыми глазами! При этом отметил, что дисплей на приборе действительно не включается, даже жаль столько места остаётся не используемым.