7. Написать роман, который начат в 1969г.
8. Собрать рассказы и очерки.
Вот она, «великая романистка», которая сидит за машинкой 30 мин. в день. Кусает пальцы и исходит смертельной тоской по одному бородатому чудовищу, который живёт в сибирской дали и который именно этим и хорош. В Москве нормального мужика встретить почти не возможно.
Сим, тебе, наверно, очень смешно, а ведь ты с каждым днём становишься мне ближе, роднее и необходимей. Как это происходит, сама не знаю. Меня давят стены, я хочу простора, город всегда любила с детства, но надо пробираться через асфальт, в толпе, в грохоте машин, но люблю и деревню и тишину. Как я мечтаю уехать, но чувствую себя на цепи: сын, мама, вечная обязанность быть тем, кем я никогда не буду. Это проклятое «сверх» тянет и душу и мысли, и я знаю, что вырвусь, чего бы мне это ни стоило.
И всё-таки, существует великое равновесие состояний. Ты сначала прибавил мне сил, а теперь будто забираешь их обратно, потому что думаю о тебе слишком много. А великая Волшебница не дремлет: «Мы располагаем жить, а глядь, как раз умрём» Мне надо научиться работать, организовать свой ум, только этого жаждет моя душа. Я мечтаю о нашем лете, а ты? такого праздника у меня еще не было никогда, Мне удавалась только осень и зима, отчасти весна. Но лето это сплошное отчаяние и бесконечные сожаления. До свидания, спи. Я с тобой и мне гораздо лучше сегодня, я выздоравливаю, и кажется, уже люблю тебя, ведь невозможно мучиться просто так, без любви. Наталья.
12 ноября 1974. Новосибирск. Симон: Моя ненаглядная!
Сижу в аэропорту. Через 18 мин. Улетаю в Хабаровск . Это очень далеко от тебя 10 тыс. км. Спешу налету (в полном смысле) черкнуть пару горячих строк. Лю, милая, солнышко! Получил твои письма ты даже не представляешь, какой восторг и радость я испытал. Я ехал в машине, читал и, мне хотелось крикнуть на весь мир: «Люди! Я счастлив! Слышите?! Смотрите, учитесь, делайте выводы. Любите!!!»
Моя милая, ты спрашиваешь, сколько раз я изменил тебе. Честно говоря, написал тебе про 4 прекрасные дамы, которые входили в мой номер, это был мой эксперимент ждал, что ты мне напишешь. А ты вовсе не растерялась в ответ получил прекрасные стихи и, я уверен, придумала себе тоже пару любовников Это называется проверка на дороге Чувство юмора тебе присуще в полной мере, поздравляю! Тем более, что у нас нет еще никакого права на ревность, мы встретились и так обожглись друг другом, что нет ни времени, ни сил обманывать себя и других.
Я изменю тебе единожды и обязательно потому что умру раньше тебя, с этой истиной я не спорю, таков биологический закон. Всё остальное мне подвластно, а раз так, какой же дурак, захочет осквернять себя? Во всяком случае не я. Физическое прикосновение к другой женщине просто немыслимо это факт моей жизни. Как говаривала героиня одного из рассказа Чехова: «Спала я только с Вами и больше ни с кем!» Милая, сажусь в самолёт. Маршрут у меня не слабый: в Москву из Новосибирска через Дальний Восток. На такое способен, наверно, только я. Целую тебя и жажду тебя, весь твой. Симон
12 ноября 1974г. В самолете. Симон: Лю, девочка моя, родная!
Вот уже лечу. Пишу в самолете, Сижу один прекрасно, перечитываю твои письма. Погружаюсь в них как в нирвану, упиваюсь каждым словом и каждой мыслью. Слышу твоё дыхание и всё вместе это магия, от которой замирает сердце. Спрашиваю себя: «За что мне такое счастье, чем заслужил? Тысяча вопросов и самое удивительное (конечно, вовсе не самое) это то, что романтизм прибавляет мне энергию и усиливает все мои способности! Начинаю верить в то, что истинная любовь это взлёт всей сущности человеческой, испытываю этот тезис на самом себе, ведь я уже давно не мальчик! Как это необычно и ново для меня!
Каждый человек по сути своей «Скупой рыцарь», кому охота раздавать свою энергию попусту? Таким я был всегда, сдержан и с большой долей скептицизма. И вдруг я превращаюсь в мудрого отшельника, который говорит себе ты нашел свою женщину и никакая другая тебе больше не нужна.
Как мне хочется вломиться в кабину лётчиков и приказать срочно лететь в Москву в Столешников переулок! Всё, не успел садимся в Иркутске, температура -34 С. А у меня ботиночки не по сезонуНо это хорошо остужу свой пыл. Вот тебе первые письма из моего далекого-далека. Интересно, сколько дней оно будет лететь к тебе?
Радость моя! Моё прошлое , настоящее и будущее будь здорова и весела. Всё будет хорошо. Мы вместе. Люблю! Симка.
Борт самолета ТУ-104, рейс 3253. Новосибирск Иркутск-Хабаровск. 14ч.10 минут Московского времени.
12 ноября 1974 г. Москва. Наталья: Дорогой Симонище!
Я не кусаю пальцы (моя жуткая привычка с детства), я их нынче холю и лелею, на долго ли меня хватит? Сейчас сижу в 3м научном зале Ленинки. Прочитала Пао-Пао, поэму Сельвинского, вместо того, чтобы писать главу диссертации. Про этого поэта мне рассказал Борис Иоффе из «Московск. Комсомольца». Согласись, что это «наш с тобой поэт». Вот, например, определение: «Счастье это мировоззрение!» Вопрос: «Вы из Вообразилии? это про тебя. А вот мой монолог словами Сельвинского: «Вы во мне отогрели зарю, Я снова почувствовал осязанье. Богатство шумов. Свечусь глазами».
Как видишь, обезьянка Пао-ПАо выразила тебя и меня, а всё вместе получилось счастье! Сегодня опять металась полдня, как будто меня гонял невидимый жокей с хлыстом, как лошадь по кругу Написала стишок под названием «Темная лошадка», это лошадь, на которую никто не ставит, но она вдруг неожиданно, приходит первая! Надеюсь, что ты когда-нибудь напишешь музыку на эти стихи. Наталья лошадь!
Я будто темная лошадка
Бегу по кругу, бегу по кругу
Никто не ставит -нет повадки,
Но первой буду!
Никто еще не догадался
Как много силы,
И ноги многое сносили,
Но не хитрили!
Круги отмериваю смело -
Жалеть не буду.
И никогда, дружок,
Твой кнут не позабуду!
Никто не знал, никто не ведал
Вот замухрышка!
В душе её жила победа
Прыжки из истин!
И вдруг, показывая резвость
Всю без остатка, всю без остатка!
Она бежит к трибунам шатким,
Где ж ваши ставки?
Он заключил её в объятья
Трибуны выли!
Заметили, какие стати?
А где ж вы были?
13 ноября 1974г. Хабаровск. Симон: Любимая!
Получил сегодня твою телеграмму. Понимаю неизбежность того, что случилось, но боль сжимает душу, ты одна, без меня, некому помочь, поддержать. Это ощущение приводит меня в ярость. Все твои беды должны быть моими, я не хочу, чтобы ты страдала без меня. Почему мы не рядом? Я физически чувствую, как тебе трудно. Сегодня здесь, за 10 тыс. км. Я не нахожу себе места, бегал на почту
Лю, родная моя! Тебе должно быть легче оттого, что я понимаю твоё горе. Мы должны всё делить пополам. Всякие другие человеческие зависимости чушь собачья. Милая моя, я с тобой и в радостях и в горе. Вся моя нежность, понимание и сочувствие я обращаю тебе. Болезнь отца, тем более такого, который воспитал тебя с такой любовью, дал тебе так много, ведь ты мне рассказывала про своё детство это большое несчастье. Всё это порождает во мне бурю чувств. В этом есть некий мистический смысл уходит важный человек в твоей жизни, но теперь у тебя буду я. Ты знаешь, что я сделал, когда получил твою телеграмму и отправил свою? Помчался в магазин и купил тебе кольцо с рубином. Когда ты меня разлюбишь, то выбросишь его. Надеюсь, что это произойдёт лет через 30, когда я буду стариком, а ты будешь петь мне песенки и выводить гулять за ручку, как маленького ребенка. Я никогда не забуду г. Хабаровск, где я узнал, что значит мучиться вместе с любимой благословенный город любви и страдания
Родная, не укоряй за тон письма, таков закон жизни. Когда-то и кто-то будет страдать из-за нашего ухода в другой мир!
Твой бородатый верный хранитель и твой любимый до конца дней или конца Света. Симон