Я метнулся вперед, обеими руками схватил тринадцатого врага за ногу, сосредоточил волю и прокричал:
Arctis!
В Охотника хлынул сверхъестественный холод истинной Зимы. С чудовищным хрустом температура его ноги опустилась до однозначных чисел по шкале Кельвина.
Охотник завизжал от боли и стал лягаться, пытаясь стряхнуть меня, но я вцепился на совесть.
Снова раздался хруст, и я упал на траву с отломанной голенью в руках.
Не переставая визжать, Охотник упал в облаке осколков льда и брызг крови.
Не медля ни секунды, Речные Плечи ухватился за стоявший на подъездной дорожке седан, поднял его, отчего на всем теле сасквоча взбугрились могучие мускулы, замахнулся, словно кувалдой, и пришиб тринадцатого Охотника блоком цилиндров с такой силой, что дрогнула земля.
Чужака расплющило, но в нем еще билась противоестественная жизнь. Он издал то ли бульканье, то ли шипение, каким-то образом выразившее беспомощную ярость не хуже, чем это сделал бы оглушительный рев.
Затем он забился в конвульсиях, от которых закачался, затрещал и застонал автомобиль, и наконец умер.
Я отбросил замороженную голень и кое-как поднялся на ноги. Поискал оброненный посох, нашел, а когда поднимал его, сасквоч вытащил из шеи рукоятку копья и бросил его рядом с поверженным врагом, чье тело, подобно телам других Охотников, уже сдувалось и сморщивалось. Одновременно с ним крошился обломок металлического древка.
Что, выдохнул я, во имя всего святого, это было?
Валлийские твари. Речные Плечи потыкал ногой остатки копья. Охотники из Страны мертвых. Копья выкованы с добавлением крови всех тринадцати Охотников, чтобы связать их в стаю. Он покачал головой. Скверные новости. Очень скверные.
Это что, всего лишь разведчики?! осведомился я. Так нечестно!
С востока и юга доносились звериные вопли.
Адские погремушки, проворчал я и закашлялся, поперхнувшись дымом, клубившимся вокруг. По всей улице занимались новые пожары, и жильцы выбегали из домов. Пойдем. Нельзя бросать людей на произвол судьбы.
Я подошел к двери, на всякий случай подняв защитный браслет. Как-никак в доме кто-то стрелял. Вдруг перепугается и всадит в меня пулю. Гибель от руки обычного человека никак не вписывалась в мои планы.
Привет вашему дому! громко сказал я. Меня зовут Дрезден! Раньше я жил по соседству, в сгоревшем доме миссис Спанкелкриф.
С собакой? спросил после паузы мужской голос с испанским акцентом.
Да, подтвердил я, с большим серым псом.
По кличке Мыш, добавил голос.
По-моему, я никогда не общался с этим парнем. Разве что рукой махал, проходя мимо. И уж точно не знакомил его с Мышем. Откуда ему знать, как зовут моего пса?
Черт побери. Общительный у меня блохастик. Мне такая популярность и не снилась.
Что-то лязгнуло, а затем из дальней комнаты появился худощавый мужчина среднего роста, лет под сорок, за ним женщина ему под стать и маленькая девочка с затисканным плюшевым зверем неведомой породы.
Да, это вы, сказал мужчина.
Здрасте. Я приветственно вскинул подбородок. С ума сойти, что творится, да?
Он взглянул в ночь на пламя, дым, трупы Охотников в палисаднике и оцепенело кивнул.
В общем, так, сказал я. Пойдемте. Нужна ваша помощь. Надо собрать местных и отвести в замок, построенный на месте пожарища. Бездельников там хватает, вот и пускай присматривают за вами. Договорились?
Мужчина похоже, он пребывал в шоке продолжал потрясенно разглядывать улицу. Затем перевел пустой взгляд на меня и секундой позже судорожно закивал:
Замок. Отвести всех в замок.
И побыстрее, сказал я. Кстати, не обращайте внимания на сасквоча. Он со мной.
¿Qué?[11] оторопел мужчина.
Ничего, не стал объяснять я. Главное, соберите людей. Вперед!
Мой бывший сосед нетвердо побрел к человеку, вышедшему из дома напротив и наблюдавшему, как тот горит. Оба поговорили, подошли к третьему, и в скором времени люди потянулись к замку.
Пойдем, сказал я, пока Марконе не наделал глупостей.
И зашагал вперед, опережая беженцев на несколько ярдов. Промаршировал к подножию стены, из-за которой все следили за происходящим, и крикнул:
Марконе!
Наверху приглушенно заговорили. Чуть позже над ограждением появилась голова Марконе. Барон вгляделся в мой силуэт:
Чего?
Этим людям требуется убежище, объявил я. Впустите их в замок.
Марконе бросил на меня сердитый взгляд и обвел бледно-зелеными глазами прибывающих бедолаг.
У нас тут не ночлежка, ответил он.
Хотите стать властелином Чикаго?! презрительно гаркнул я. Так ведите себя соответственно! Пустым словам грош цена!
К Марконе приблизилась Мэб. Коснулась его руки и что-то сказала.
Марконе посмотрел ей в глаза.
Посмотрел в глаза самой Мэб.
А затем опустил взгляд на ее ладонь и поднял бровь.
Мэб убрала руку и прищурилась.
Марконе едва заметно поклонился и вновь повернулся ко мне.
Ночь разорвали вопли Охотников и вой стреляющих копий. Неподалеку, в паре кварталов от замка, закричал человек.
Проклятье! рявкнул я.
Облокотившись на зубец стены, Марконе задумчиво смотрел на меня. Перевел взгляд на беженцев и коротко кивнул.
Вы правы, подтвердил он. Пустым словам грош цена. Пусть войдут.
Я оторопел.
Марконе бросил свирепый взгляд в дымящуюся, освещенную кострами, завывающую ночь и стиснул зубы. По сравнению с его подбородком гранитные стены уже не казались незыблемыми.
Хендрикс. Гард. За мной.
С этими словами властелин Чикаго круто развернулся и ушел навстречу подданным, нуждавшимся в его попечении.
Глава 10
Тем временем я, Речные Плечи, эйнхерии и головорезы Марконе принялись расчищать подступы к дверям замка. В коротких ожесточенных стычках с Охотниками люди Марконе показали себя крепкими профессионалами то есть ни один бой даже близко не был честным.
Тем не менее мы потеряли двоих ранеными, а враг все прибывал. Наконец один из эйнхериев растянул по улице импровизированную веревку и стал развешивать на ней дряблые шкуры павших Охотников, причем с таким праздным видом, словно это были не шкуры, а несвежее постельное белье.
Когда замок окружили этими неприглядными предупредительными знаками, враг стал обходить наш квартал стороной. Вдобавок ко всему Марконе разместил на крышах снайперов, и те быстро охолонили наступавших. В общем, разыграли все как по нотам.
Я понимал, что первый этап атаки не лишен смысла. Легкой пехоте а это, как известно, расходный материал поручили сеять хаос, покуда Охотников не начнут убивать, после чего Этне останется лишь явиться туда, где скопилось побольше трупов, и вступить в бой. Или, минуя проблемные участки, наносить удары там, где нет сопротивления, а к нам подбрасывать все новые войска, покуда Чикаго не будет стерт с лица земли.
Чтобы составить карту городской обороны, требовалось уплатить кровавую цену, и Этне, как видно, считала, что эта цена ей по карману.
Последнего Охотника, самого громадного, одолели под руководством самого Эрлкинга. Двое наиболее крупных эйнхериев, не переставая заливисто хохотать, сразили чужака шестифутовыми клейморами, а в процессе развели на улице страшную грязь.
Я не шучу. Они действительно хохотали. Той ночью бессмертные воины развлекались на полную катушку. Скудоумный бедолага, по Лариной милости лежавший без сознания в подвале замка, пропускал варяжье Рождество.
Напомни, откуда взялись эти Охотники, попросил я.
Из Аннуна, ответил Речные Плечи. Валлийской Страны мертвых. Когда-то там правил некий Араун, но давным-давно туаты его приструнили так же, как Этне приструнила беднягу Гвина ап Нудда.
Чуть раньше я взял черное металлическое копье. На ощупь оно было холодным и почему-то сальным. От его веса слегка ныли суставы, хотя я всего лишь держал копье в руках, даже не думая им размахивать. В этом оружии бились и содрогались примитивные чары каменного века, для создания которых требуются долгие часы барабанного боя и первобытных воплей.