Две штуки, ответил Плещеев.
Ну вот, как раз для вас я уже рылся в вашем дворе. Там земли-то всего двадцать сантиметров. А я буду на подхвате.
Пошли, кряхтя, встал со стула Рыков. Платон мне друг, но истина дороже. Когда я еще в такой истории поучаствую? Пошли, Платон!
Два старика копали на зависть слаженно. Пожелтевший тополь шумел над их головами. Остро пахло мокрой землей. Крымов смотрел и радовался. Любовался ими! Столько лет враждовали и вот тебе, работают вместе. А там, глядишь, и дружба вернется.
Землицу раскидали, затем все вместе поддели ящик, и Крымов вытащил его наружу. Перехватил у Плещеева лопату и стал ковырять осеннюю землю дальше.
Ага, сказал он и вытащил из земли задубевший от времени кожаный сверток. А вот и он
Ножом распорол пару ремней, перехвативших сверток, и стал освобождать искомый предмет
Главный вопрос: куда делась самая серьезная улика? работая, говорил Андрей. Орудие убийства. Куда делся кольт «Миротворец»? Вот он, этот роковой пистолет!..
На газоне перед тремя мужчинами лежал убитый временем, проржавевший, с частично сгнившей рукоятью кольт 45-го калибра, прозванный американцами «Миротворец» за то, что он мог уладить любые конфликты только взводи вовремя курок.
Митрофан не увидел его, потому что, скорее всего, кольт оказался под тушей пса, рассуждал Крымов, когда граф выронил его и схватился за обезображенную руку. От злосчастного кольта отец и сын должны были непременно избавиться и как можно быстрее. Лучшего места, чем под ящиком с убитой собакой, найти было трудно. Вот вам и третий бесплатный экспонат для музея, Платон Платонович. Золотой фамильный крест Оводовых раз, шкатулка из грецкого ореха два и легендарный кольт Дикого Запада три. Что скажете, господа краеведы?
Вы молодчина, кивнул Петр Семенович. Хоть и наврали мне прикинулись журналюгой.
Но дело того стоило, разве нет? с улыбкой спросил детектив.
Плещеев со всей искренностью покачал головой:
Мой коллега умаляет ваши таланты, Андрей Петрович. Вы уникум. Пинкертон! Как же я рад, что вы переступили порог нашего музея. Это судьба
А как я рад! откликнулся Крымов.
И все-таки, Андрей Петрович, может, котеночка-то возьмете? стоя над могилой пса, трогательно спросил Рыков. Черного? Есть у меня такой. Марсик.
Я подумаю, обнадеживающе вздохнул Крымов.
А ты, Платон? Возьмешь белую кошечку? Лёльку? От сердца оторву для тебя.
У меня аллергия на кошек, Петруша. Забыл?
Конечно, забыл, сколько лет-то прошло, откликнулся старик-гигант. И тотчас взъярился: Да врешь ведь все, верно? Платон? Зубы мне заговариваешь?!
Крымов шел по ночной улице. Была глубокая ночь. Тяжелый осенний туман поднимался от мокрого асфальта. Тлели вдоль тротуара редкие фонари. Луна терялась в обрывках сизых облаков.
И вдруг он остановился, увидев впереди знакомый силуэт. Там, в конце квартала, стоял крупный пес мощная грудь, острые уши. Все, как и в первый раз, только теперь это было прощание. Арчибальд добился своего он реабилитировал доброе имя хозяина. И тут случилось куда более пронзительное явление, отчего сердце у Крымова замерло. От темного массива деревьев отделился силуэт женщины. Изящный, в платье девятнадцатого века.
Высокая прическа, грация в движениях
Он уже видел этот силуэт, хорошо знал его! На той самой картине, которая висела в комнате особняка Оводовых, превращенного в музей. Женщина с крестом в руках, с мятущейся душой, которая никак не могла поделить свое сердце между двумя мужчинами. Отцом и сыном. Оба, потеряв ее, несомненно, осиротели. На всю оставшуюся жизнь.
Женщина и пес несколько секунд простояли, глядя на него, Андрея Крымова. Потом повернулись и пошли вперед, растворяясь в перспективе ночной улицы
Когда утром он проснулся и первые лучи зажгли задернутую штору, обрывок сна все еще стоял у него перед глазами.
Крымов улыбнулся и прошептал:
Прощайте, Машенька Мария Аркадьевна Черкасова
Ирина Грин
Длинноухий защитник
Сквозь сон Ася услышала, как тихонько хлопнула входная дверь Ваня ушел на пробежку. Не открывая глаз, она улыбнулась и собиралась продолжить спать, но тут же почувствовала осторожный толчок. Дочка, маленький человечек, который живет внутри ее, тоже решила заняться утренней гимнастикой. И как ты будешь спать, когда большая часть семейства уже бодрствует?
Встаю, встаю. Ася положила руку на живот, и маленькая пятка (или кулачок не разберешь) мягко ткнулась прямо в середину ладони. И тебе привет, малышка. Пошли умываться?
Стоя под душем, Ася вдруг услышала, как кто-то громко стучит в дверь. Наверное, Иван забыл ключи и теперь стоит под дверью, прислушиваясь к шуму льющейся воды, словно голый инженер в романе Ильфа и Петрова.
Иду, иду. Ася вылезла из ванны, набросила халат и, разговаривая с дочкой, направилась в прихожую. Папа наш забыл ключики. Как всегда. Он у нас очень хороший, вы с ним обязательно подружитесь
Ася осеклась, потому что на пороге стоял совершенно незнакомый мужчина в синей куртке, с усталым серым лицом. Неопрятная щетина делала его похожим на уголовника. Ася резко стянула на груди халат, который за время беременности определенно стал ей мал. Сейчас голым инженером уже была она, а не Ваня, так некстати отправившийся улучшать свою физическую форму.
Здравствуйте, сказал мужчина, я доктор.
Было в его голосе такое человеческое, располагающее, что страх ушел. А в следующее мгновение она разглядела красный крест на рукаве куртки, надпись «Скорая помощь» и совсем успокоилась.
Я не вызывала. Она покачала головой и совсем некстати добавила: Мне еще рано.
Вижу, согласился мужчина. Мы к соседу вашему приехали. У него сердечный приступ, требуется срочная госпитализация, а старик уперся не поеду, пока пса своего соседям не поручу.
Пса? переспросила Ася. Но я Мне
Ася прекрасно понимала, что отказаться взять на время пса она не сможет такой характер, и усталый доктор тоже это понимал.
Поторопитесь, сказал он безапелляционным тоном, а то еще пара минут, и мы рискуем его не довезти.
Он развернулся и стал подниматься по лестнице, перемахивая сразу через две ступеньки, Ася поспешила следом.
Хозяина собаки, совершенно седого старика, она видела впервые. Дело в том, что сейчас они временно обитали в Ваниной квартире, однокомнатной, а в Асиной двушке, где она жила еще школьницей, решили к рождению дочки сделать ремонт. Она и там не со всеми жильцами была знакома, но с бабушками-старожилами всегда вежливо здоровалась и не отказывала по-соседски одолжить безвозвратно, разумеется, соли, сахара, спичек и прочих мелочей. Ванин сосед сидел в кресле, закрыв глаза. Неестественно бледная кожа, синюшность вокруг рта Асе вдруг показалось, что она опоздала, и от внезапно нахлынувшего чувства вины перед совершенно незнакомым человеком к горлу подступили слезы. Но тут старик пошевелился, открыл глаза, и в них промелькнула искра узнавания.
Вас, кажется, Ася зовут. Голос был похож на шелест листьев за окном.
Да. Я посмотрю за песиком. С удовольствием. Она кивнула и огляделась в поисках предмета своей заботы на ближайшее время.
Он в другой комнате. Я его закрыл, чтобы на людей не бросался. Вы не бойтесь, он умный, воспитанный. Вам нужно будет только покормить его еда на кухне да погулять утром и вечером. Только далеко ходить не надо, тут у гаражей пустырь Там, в прихожей, на тумбочке совочек, пакетики, поводок. Скажите ему «гулять», и он все сам принесет Корм на кухне Голос-шелест становился все тише, дыхание со свистом срывалось с посиневших губ.
Так, все, хватит, скомандовал доктор. Дойдете до лифта?
Ася, откройте дверь. Командирского тона невозможно было ослушаться. И голос уже совсем не напоминал шелест листьев скорее сильно отдаленные раскаты грома, которым лучше не перечить.