Вы, однако, шутник, Александр Игоревич. То-то я смотрю у вас гематома налилась, уже успели с кем-то объясниться?
Можете меня Саней называть, поправил Пельмень, которому терапевт понравилась, мягко говоря. Я спортсмен, это на тренировке царапину получил.
Соня Максимовна оторвала взгляд от истории болезней, в которую делала записи, посмотрела на Пельменя внимательно.
Хорошо спортсмен Саня, тотчас приняла она просьбу. Давайте мы с вами проведём профессиональный осмотр. Моя задача понять пригодны ли вы для работы на заводе. Для этого надо провести медицинское освидетельствование.
Всегда пожалуйста. Что нужно делать? Вы говорите.
Поднимайтесь, для начала померим ваш рост и вес, я занесу информацию в вашу персональную карточку. Спецовку вам вряд ли выдадут, сейчас жуткий дефицит на складах, но правила прежние у нас остались.
Соня Максимовна подняла Пельменя. Взвесились на весах с гирьками, чем-то смахивающими на весы, которые используют на взвешивании перед боями. И надо сказать, что напольные весы в зале Пал Саныча ничуть не врали. Вес был показан тот же самый, что и на тренировке вчера.
Потом подошли к стене, померили рост.
Выпрямитесь, спинку держите ровно, смотрим прямо. Я сейчас быстренько зафиксирую.
Саня тотчас исполнил все распоряжения терапевтши, встал на приблуду, которой измерялся рост, поднял бегунок, установленный перпендикулярно измерительной шкале. Сама терапевт была женщина миниатюрная и едва доставала Сане до груди. Поэтому мерить рост высокому пацану было для неё задачей проблематичной и затруднительной. Она привстала на цыпочки, чтобы опустить бегунок на макушку и коснулась своей грудью тела Санька.
Ой, извините
Не извиняйтесь, Соня Максимовна. Работа такая у вас сложная.
Хотелось получить от терапевта разрешение называть ее просто Соня, но такого разрешения Пельмень не дождался.
Померили кое-как. Следом она сунула ему под мышку градусник.
Крепко держите, только вчера один товарищ разбил.
Держу. Обещаю не разбивать имущество.
Покажите горло, покашляйте. Давайте вас теперь послушаем, расстёгивайте свои пуговицы, просила она. Глубокий вдох, медленный выдох. Вот так.
Пельмень с радостью все ее просьбы выполнял. И горло показал, и покашлял, рубаху расстегнул, чтобы Соня Максимовна сердце и легкие послушала.
Потом она вернулась за стол заполнять документы после прошедшего медицинского освидетельствования. Саня медленно застёгивал рубашку.
Ну как жить буду?
Будете, вы совершенно здоровы, молодой человек. Я выдам вам допуск на прохождение практики.
Соня Максимовна заполнила графы в истории Пельменя. Обычно у врачей был неразборчивый почерк, что черт ногу сломит, а вот она писала, как клинописью. Саня даже засмотрелся за движениями ее руки.
Обходите других специалистов, они вам свои отметки проставят, а ко мне возвращаться не надо.
А если хочется? попытался добавить щепотку флирта Пельмень.
Перехочется, показалось, что Соня Максимовна залилась румянцем. Не рекомендую вам этого делать.
Это ещё почему? Противопоказания какие имеются?
Терапевтша промолчала. А когда он уже встал, добавила почти шепотом:
Не связывайтесь с ними, ничем хорошим это не закончится. Для вас. Страшные люди.
Пельмень изумился. Это Пухляков страшный что ли? Надо было все-таки его щелкнуть в коридоре, чтобы Соня Максимовна собственными глазами увидела, что ничего страшного в этом придурке нет и быть не может. Понятно, что серьезно отнестись к словам терапевтши Пельмень не мог. Откуда тут серьёзности взяться?
Если понадобиться помощь с Пухляковым или вообще начал он, но женщина перебила.
Не понадобиться. Пообещайте мне, что не станете с ними связываться.
Для меня закон желание дамы. А вы подумайте
Вам восемнадцать только исполнилось, Саня, мягко сказала она. Не стоит.
Саня плечами пожал. Как говорится мое дело предложить. Но отказ Пельмень не собирался принимать. Потому уже прикидывал в голове как организовать новую встречу с Соней Максимовной, но в более неформальной обстановке и вне стен медицинского кабинета. А еще желательно без этого белого халатика. Уж больно терапевт понравилась пацану.
Взял свою историю, направился к выходу.
До скорой встречи, Соня.
Вам все понятно с обходным?
Угу. Пройти других специалистов, получить отметки. Сделаем.
Вот и славненько. Вызовете ко. Не Красноухова. Пусть заходит на приём.
Пельмень вышел, копошась в истории и пытаясь понять куда идти.
Краснухов, заходите, позвал он очередного, выйдя из кабинета.
Со скамьи поднялся пожилой работяга, который минимум пару лет на пенсии пребывал. Из повторных видать, таким медицинские освидетельствования требуются чаще обычного. Сварщика Леху с его друганом Пельмень не заметил ушли, видимо поняв, что ничего им сегодня не светит с Соней Максимовной.
Следующим в обходном листе значится психиатр. Четвёртый кабинет и Саня пошёл прямо по коридору, когда плечо в плечо ударился со сварщиком, который уже отправлялся на выход из медчасти.
Тебе крышка, урод. Ещё увидимся, прошипел Лёха и зашагал дальше.
Останавливать его Саня не стал, теперь уже и Соне обещал, что трогать сварщика не будет. Сейчас по крайней мере, ну а потом кто ж его знает, как потом сложится?
Глава 5
«Из объявления о трудоустройстве: «Если вы в конце рабочего дня все еще способны улыбаться, приглашаем вас на работу»
Ричард Брэнсон.
Медосмотр протекал достаточно быстро для подобного рода мероприятий. Пришлось правда помотаться по кабинетам вдоль коридора туда-сюда. Обходить то целую кучу врачей.
Саня, который за свою профессиональную карьеру прошёл десятки медицинских освидетельствований (ну ка к соревнованиям допуск получи, к боям по профессионалам тоже), оказался приятно удивлён тем, как бойко получалось переходить из кабинета в кабинет. Чем хороша собственная поликлиника при производстве так это отсутствием в ней «левых» очередных. Ну не попадут в заводскую больницу люди не будучи сотрудниками настоящими или бывшими (и то заслуженными). А значит в теории все делается быстро, качественно и на высоком уровне (платят здесь врачам побольше, чем в районной поликлинике, кстати). Понятно, что теория часто с практикой расходилась, но перекосов Пельмень пока не замечал.
Единственный раз наткнулся на старушенцию у кабинета офтальмолога, и та будучи ветераном труда и имевшая права на приём вне очереди, уже отстрелялась на своём приеме.
Но скорость все же не равно качеству, а в некоторых сферах, так эти два параметра обратную зависимость имеют.
В обходном листе вставленном в историю болезни появлялись одна за другой новые записи. Состояние «удовлетворительное», к работе «допущен». И подписи с печатями освидетельствовавших врачей, которые ставили свои отметки часто не глядя и на скорую руку.
Короче дело было так.
Был Пельмень у стоматолога в третьем кабинете, где колобкообразный мужик пару минут с умным видом ковырялся в его рту острой металлической палочкой. Даже на кресло стоматологическое не усадил, у порога отработал. Потом сел за свой стол и не говоря ни слова сделал пометку в истории болезни, которую тут же Пельменю вручил. Ну здорово, что нет кариеса, что тут ещё скажешь?
Дальше посетил Саня и кабинет невропатолога, за номером два. Там застал врачом пузатого усатого дядьку, который занимался тем, что ел во время работы бутерброд. Когда Пельмень зашёл, дядька свой бутрик отставил, вытер руки прям о свои штаны и с недовольно грозным видом взял молоточек.
Присаживайтесь, молодой человек, не стойте. Это раздражает безумно.