Пельмень нехотя снял перчи, все ещё чувствуя бурлящий в груди гнев. Вован тоже расчехлился.
К стенке подходим. Живо!
Тренер сам подошёл к стене и указал Пельменю встать по левую руку, а Вове по правую.
В планку встаём, ступнями в стену упираемся! Встаём-встаём, Вова, нечего драку было затевать! Сейчас вы у меня остынете.
С этими словами тренер на своём примере показал упражнение, которое Пельмень узнал сразу легендарное отжимание Тайсона, которое тот использовал сидя в тюрьме. За отжиманием классическим следовало сгибание коленей и отведение назад таза. И все со строгим упором ступней в стену.
Увидели? А теперь отжимаемся по счету, оба сразу! Стопы от стены не отрываем! Раз! Пал Саныч начал отсчёт.
Пельмень понял тренер вместо спарринга решил выдворить с головы дурь через нагрузку. Упражнения были Сане знакомы, как их правильно выполнять представление имелось, хотя с новым телом давались повторы не просто так.
Пять! Работаем-работаем, дожимай Саня! Вова тебя тоже касается. Кто будет филонить, тот протухшая редиска!
Вовану это упражнение было в новинку, но справлялся он хорошо и быстро понял, как делать правильно.
Тренер продолжал вести счёт. Остальные пацаны активно происходящее обсуждали и хихикали.
Двадцать!
А сколько всего делать тренер? спросил Вован, выполнив очередной повтор.
А кто первый сдаться, Кулыженко! ответил Пал Саныч. Можешь уже сейчас подниматься.
Сдаваться Вован не собирался. Пельмень тоже. Продолжили выполнять и через пару минут счёт дошёл до семидесяти. Саня слышал, как Вован задышал. Самому Пельменю тоже приходилось несладко. Мышцы на руках медленно, но верно забивались.
Девяносто два! Пельмененко, ты сдаёшься? Кулыженко?
В ответ последовало молчание. Отсчёт продолжился. На 105 повторе у Сани предательски задрожали руки, с кончика носа упали первые капли пота. 120-й повтор Пельмень уже выполнил с трудом. А на счёт 130 еле вернулся в исходное положение в планке. Тело жгло, мышц он уже практически не чувствовал.
Сдаётся кто, господа хорошие? У кого не хватило душку?
В ответ снова разлилась тишина. Саня принял решение, что не сдаться до тех пор, пока собственное тело не уйдёт в отказ окончательно. Правда оно и сейчас уже не слушалось ни хрена. Не лучше обстояли дела у Вовы, тот пытался расположиться удобнее, переставлял то и дело руки. Тут ещё играло роль и то, что ему, в отличии от Пельменя не приходилось делать упражнение прежде, что уравнивало шансы. Потому когда тренер возобновил отсчёт, случилось то, что случилось. И Саня и Вован рухнули навзничь, грудью на пол, и никто из них так и не сумел подняться. Оба лежали на полу тяжело дыша и не чувствуя мышц.
Тренер подошёл к драчунам, сел на корточки и похлопал их поочерёдно ладонью по плечу.
Теперь на ринг, щеголята?
Ответа ни с той ни с другой стороны не последовало. Похоже было на то, что Пельмень ждёт первым ответа Вована, и наоборот.
Руки пожали, недовояки.
Пельмень и Вован переглянулись. Саня первым протянул руку, у него собственно не было никакой вражды, если не считать последнего спарринга. Вован задумался, но руку все же подал. Ну как, вяло коснулся своим кулаком кулака Саши.
Надеюсь вопрос закрыт, резюмировал тренер, поднимаясь. А ты Пельмененко ко мне в кабинет, серьезно поговорить надо!
Глава 2
« Ничего не радует
Вы стали хуже соображать
Тело работает гораздо хуже обычного»
Три признака, когда в жизни надо «что-то менять», по мнению господ психологов.
Саня это вообще что было, подскажешь? строго спросил тренер, сложив руки на стол и переплетя в замочек пальцы. Ты что Куклачёв? Никулин?
Никак нет, тренер. Я Пельмененко.
А чего исполняешь, артист?! Зал с цирком что ли перепутал?
Пельмень всего второй раз попал в закуток Пал Саныча и бросал туда-сюда косые взгляды, не в силах перебороть любопытства. Интересно же че по чем. Посмотреть здесь было на что. Куча медалей разного достоинства, грамоты на стенах от районных до всесоюзных соревнований. Последних так много, что обои даром не нужны вся стена увешана сплошняком. Ну и Пал Саныч тоже далеко не пацан в своём деле заслуженный тренер СССР по боксу. Не знал Саня, не знал ну типа респект и уважуха.
Опыт у Пал Саныча имелся колоссальный ребята ученики где только не выступали и что только не выигрывали. На это помимо медалей и грамот, указывала импровизированная «Алея славы» лучших воспитанников местной спортивной школы. Тут тебе и мастера спорта, и международники, а один вовсе заслуженный мастер спорта по боксу, на 69 килограммов бился, брал Европу и на различных играх первые места неоднократно брал. Имя этого боксера Саня хорошо помнил, когда сам путь начинал, тот парень уже проводил свои последние бои по любителям.
Помимо следов спортивных подвигов в комнатке тренера стоял стол с журналом учета, компактный металлический сейф у задней стены, и старенькая раскладушка. Видать между тренировками Пал Саныч был не прочь покемарить на боковой.
Ты может на солнышке перегрелся, Пельмененко? продолжил тренер. Или весогонка тяжело даётся, что на людей кидаешься?
Нет, виновато покачал головой Саня.
Месячные у подруги пошли?
Никак нет.
А какого рожна ты распускаешь свои культяпки в моем зале?! Пал Саныч съездил кулаком по столешнице.
Пельмень не нашёл что ответить. Сыпать на Вована он не хотел, это уже лишнее будет, ну и нормальным пацанам влом ябедничать. Да и сам дурак, надо было просто прекратить работу в паре наверное. Ну и чего греха таить, состояние у Сани честно говоря было «не до разговоров». Нерабочее. Выше скулы гематома расплылась от пропущенного локтя. Руки и мышцы живота совершенно не чувствовались посла сотни отжиманий. Поэтому все, на что Саню хватило пропищать смущенно «простите» в ответ. Вину свою в любом случае следовало признать. Где-то он слышал, что если один из дерущихся не хочет драки, то ее не будет. Саня же хотел пустить крови, это факт. Да и вдарил первым, как ни крути.
Дебилы недоделанные, блядь, оба, прости господи, что скажешь, тренер, выругавшись, перекрестился.
Пельмень опустил голову и промолчал. Ща, остынет перетерпеть надо. Заслуженно Пал Саныч негодует. Хорошо хоть из зала не выпер к кузькиной матери.
Ты вообще в курсе, что Вован начал набирать вес, массу мышечную нагоняет?
В курсе, вы же сами сказали это тренер.
А догадаешься зачем он это делает?
Зачем?
Он на соревнования в супертяжелом хочет выступить тренер сузил глаза. А знаешь на кой черт его в супертяжи дёрнуло?
Саня во второй раз пожал плечами.
Да чтобы тебя туда не пропустить!
Неожиданно, Саня даже жопой по стулу заёрзал булки вспотели. Вован был более чем серьёзный конкурент, а если уберёт эмоции, так вовсе машина. Однако внешне Пельмень никакого беспокойства на сей счёт выражать не стал.
Пусть попробует, флаг ему в руки, Пал Саныч. Я то своё место не отдам.
Попробует пусть! взмахнул руками тренер. У меня теперь из-за ваших детских конфликтов тяжа хорошего нет на область поставить! В первом тяжёлом выступать некому! Это то ты тоже понимаешь?
Зато два супертяжа в зале, выкрутился Пельмень.
Ты посмотри ушлый какой, как уж на сковородке вертится.
Пал Саныч помассировал виски подушечками пальцев, выдохнул, успокаиваясь.
Один поедет на область, понятно? Лимит у нас.
Более чем.
Конкуренции Саня не боялся, а наоборот обеими руками был за появление серьёзных оппонентов. Вован виделся серьезным соперником, но Пельмень семимильными шагами возвращал базовые кондиции и хотел почувствовать ринг с равным соперником, а не какими-то мешком, который роста не даст. Так что не так страшен черт, как его малюют.