Да, парень, понимаю Здесь тебе придётся не конкурсы картин и фортепианов устраивать, тут разруху каждый день побеждать надо будет. Привыкай.
Привыкну.
Ладно, мы с ребятами пойдём к станкам, а ты, Николай, покажи молодому завод. Не задерживайтесь только, небось, мастер уже ждёт нас, планёрку проводить будет
Ага! Мы с Мишкой быстро, рысью!
С грохотом прямо перед ними гусеничный трактор волоком протащил по земле уложенные на металлические листы части каких-то больших механизмов.
Наш?
Да, этот трактор наш, ЧТЗ. Ещё один, немецкий, старенький, совсем дохлый «Ланц-Бульдог», таскает иногда материалы и заготовки в литейный цех. Вон в тот, около самых ворот. Какой цех сначала посмотреть хочешь, наш или общий, ремонтно-механический?
Давай с ремонтного начнём
Вот. У немцев здесь транспортный участок был.
Шагнули в широкую щелястую дверь.
Мишка прищурился в сумраке со света, присмотрелся, присвистнул, почесал затылок.
Николай махнул рукой, показывая пространство цеха.
А чего ты хотел?! Мы сами всё это барахло по всему разрушенному Кёнигсбергу собирали! Собственными руками станки из-под горелых развалин выкапывали!
Некоторые станки уже шумно работали, около них стояли люди.
Гудели широкие ремни приводов, сверкали многоручьевые шкивы.
Мишка наклонился, протёр ладошкой, тщательно прочитал немецкое название на кожухе ближнего станка.
«Сименс»?
Да, здесь почти всё гансовское имущество собрано, нашего оборудования совсем немного.
И все станки такие старинные, с общей трансмиссией?!
Да, весь десяток: и токарные, и фрезерные, и сверлильные!
Я такие только в музее видел
А чего ты хочешь?! Тут оборудование ещё прошлого века стоит, я самолично его ремонтировал и запускал! Всё, что мы на пожарищах находили, было или просто вышедшее из строя, или, видно было, что фрицы специально при отступлении губили технику, чтобы нам не досталась! Выкручиваемся, как можем! Для нашего-то участка начальство станочный парк получше выделило! Говорят, что после первого мая сюда, на завод, эшелон откуда-то, вроде из Куйбышева, с хорошими станками придёт, с эвакуированными ещё в сорок первом. Ну что, посмотрел?
Да
Давай, тогда по пути заглянем в литейку, чтобы потом не возвращаться?
Хорошо.
На улице сияло солнце.
Литейка у нас начала работать этой зимой, при мне её запускали. Первую нашу плавку здесь видел! Сейчас мужики на несложных мелочах заняты, на бытовой продукции привыкают к делу, колосники рёберные льют, короткие и длинные, ролики для паровых котлов выпускают. Скоро, говорят, серьёзные заказы будут
Другой цех был гораздо светлее.
Ну вот, пришли, чувствуй себя как дома!
Мишка выдохнул, заулыбался
Ого! Здесь станков больше! И все с индивидуальными приводами?!
Все! Самые лучшие для себя отбирали!
В ближнем цеховом пролёте уже собралась вся бригада; стояли, переодетые в рабочее, дядя Серёжа, Усаныч, Эрик. Около них, размахивая руками, что-то объяснял сквозь шум дальних станков, небольшой пожилой человек в синем производственном халате.
Это наш мастер, Анатолий Васильевич, хороший мужик, грамотный, головастый! Пошли знакомиться!
Мастер отвлёкся, заметив Николая и Мишку.
Ну, здравствуй, Михаил! Вчера на совещании у директора кадровичка о тебе всем инженерно-техническим работникам сообщила, да и ребята уже мне такого порассказывали про тебя, мол, и знающий специалист, обучение в Москве проходил, и на знаменитом заводе там работал. Правда?
Какой я специалист?! Просто стараюсь На нашем комбинате говорили, что, вроде как, уже неплохо у меня получается.
Мишка засмущался, затеребил кепку, зажатую в кулаке.
А учился токарской профессии как, с охотой?
Брат меня так учил.
Слыхал я уже и про твоего брата Не переживай, поможем. Ты же комсомолец, по путёвке сюда, в Кёнисберг, приехал?
Да, комсомолец.
Вот и отлично! Меня тут недавно заводские коммунисты своим парторгом выбрали, так что будем с тобой, Михаил, и комсомольскую первичку здесь организовывать! Думай пока как это лучше сделать, прикидывай, знакомься с ребятами.
Хорошо.
Ну, и немного информации для тебя
Анатолий Васильевич посмотрел на часы.
Пять минут у нас на это имеется. Вот, смотри, Михаил, инструментальный цех на нашем заводе самый важный и ответственный производственный участок! Разрухи и неорганизованности по объективным причинам вокруг ещё много имеется, поэтому руководство специально собрало здесь, в нашем цеху, лучшие, из имеющихся, кадры и станки. Всё сделано для того, чтобы мы, инструментальщики, шли впереди, задавали порядок в работе для всего завода! У нас тут, в цеху, отопление в зимнее время калориферное, имеются водопровод и канализация, но, правда, они в работе пока не проверены, ведём наладку.
С самого начала, ну, как только мы в Кёнигсберг пришли, завод выполнял несложные литейные и механические работы, но уже в этом году партия и правительство доверило нам важное государственное задание, поручило выпуск партии насосных лебёдок! А там мы и за подъёмные краны возьмёмся! Ты, Михаил, в Москве, на каких токарных станках работал, небось на самых современных?
Ну, не совсем чтобы на самых уж новых, но на хороших. Я и учился, и работал на ДИПах, ну, «Догоним и перегоним» которые
Слыхал, знаком. В СССР их по немецкому образцу сконструировали, ещё в тридцатые годы. Резьбы приходилось там резать?
Резцом нет, только метчиком и плашкой, на мелких деталях. С «гитарой» тоже не успел разобраться как следует А на новеньком, один дэ шесть два, я немного поработал, перед самым окончанием учёбы! Отличная техника!
Это хорошо. Вот твой станок на первое время
Анатолий Васильевич хлопнул ладонью по ближнему замасленному кожуху.
Осваивай технику. Потом, Михаил, мы с тобой ещё выкроим время, поговорим подробней. Так, мужики
Мастер обернулся.
Задания на сегодня для всех вас есть. Всё понятно? Пильков, не забывай, что ты в бригаде самый старший! Ответственность на тебе.
Дядя Серёжа отмахнулся.
Да ладно, всё понятно. Справимся потихоньку
Ты мне это прекращай! Что за пораженческие настроения?! Не «потихоньку», а на высоком производственном уровне! Подойду попозже, проверю.
Слушаюсь, товарищ мастер.
Захохотали.
Улыбнулся и Анатолий Васильевич.
Мишка тронул станину своего станка, подул на озябшие пальцы.
По соседству Николай тоже включал станок, суетился вокруг него, одетый не по-весеннему плотно.
Улыбнулся Мишке, пояснил.
По утрам тут ещё холодновато, до сих пор иногда в теплогрейках до обеда приходится работать.
А резцы где брать? Я в своём шкафчике посмотрел, там пусто.
Потом в инструменталку сходим, запишешься на выдачу инструмента. Васильич сказал, чтобы я тебе объяснил порядок.
А наждак здесь где? Ну, если резцы нужно будет подточить, свёрла?
Ты сам умеешь?!
Конечно. Нас хорошо этому учили. Я до сих пор всё углы заточки помню.
Ну, тогда и мне подскажешь, если что
Подскажу, обязательно.
Слышно было, как в дальнем углу цеха дядя Серёжа громко учит Эрика.
Ну кто так инструмент держит?! Ты же так молоток удавишь! Чего ты его схватил под самую железяку? Опусти локоть пониже! Вот так
Николай вытер руки ветошью, с улыбкой кивнул в сторону.
Эрик к нам прибился в начале зимы. До войны его семья его жила поблизости, на соседней улице, отец работал в этих мастерских, потом его забрали на фронт, пропал, говорили, что убит. Мать Эрика эвакуировали в Германию, где-то там она потерялась, никаких известий от неё пока нет Сергей понемногу учит мальчишку слесарному делу, тот смышлёный, многое уже знает, понимает. Поначалу ему, конечно, совсем трудно было: без языка, тощий, слабый
Николай вспомнил, захохотал.
Наш Серёга к Эрику сначала как-то брезгливо относился, через губу разговаривал, если чего нужно было тому объяснить. Давал ножовку по металлу, костыль железнодорожный, рельсовый, ставил немецкого пацана у верстака и приказывал пилить костыль. А сам уходил по работе, ну, по заводу, в другие цеха, если какие распоряжения от мастера имелись.