Очень приятно, сеньоры, сеньора. Меня зовут Растислав Гаврилевский, ответил я на испанском, коротко поклонившись.
Вы хорошо говорите по-испански, как на родном языке. Вы не из Испании? Пожалуйста, присаживайтесь сказала сеньора Энрике.
Я присел, после того как Исабель села рядом.
Нет, сеньора, я из России. Не думал, что мой испанский хорош. Обязательно поблагодарю своих учителей, вежливо улыбнулся я.
А чем вы занимаетесь, господин Гаврилевский? с трудом проговорил сеньор Энрике. И где так хорошо изучают испанский?
Я закончил военный колледж и изучаю международное право и экономику в Институте Международных отношений в Москве.
А почему не захотели посвятить себя достойной профессии военного? подозрительно и с непонятной злобой в голосе спросил сеньор Энрике. В лице младшего Энрике промелькнуло удовлетворение. Сеньора Энрике скривилась, как от зубной боли.
Алонсо, наш гость не обязан объясняться перед тобой, тем более что образование дипломата не менее почетно, строго сказала она. Извините, сеньор, обратилась она ко мне.
Уважаемая сеньора, не стоит извинений, проговорил я. Я с удовольствием отвечу на этот вопрос. Сеньор, вы абсолютно правы по поводу достоинств военной службы. Я из семьи потомственных военных. Мой отец полковник, он еще служит, а дед генерал-лейтенант. Обучаясь в военном колледже, я поступил в институт и учился параллельно. Сейчас моя задача экстерном закончить его и поступить в военное училище в следующем году.
По мере моего объяснения лицо сеньора Энрике расслаблялось, а к концу стало приветливым и довольным.
Вот видишь, Мария Хуанита, именно так должен рассуждать потомок славного рода, укоризненно сказал он и строго посмотрел на сына.
Судя по взгляду, брошенному на меня Хуаном Карлосом, у меня появился враг. Видя напряженное лицо сеньора Энрике, я решил закончить общение и, раскланявшись, сослался на то, что меня ждут друзья, ушел. За нашим столом вели веселый дружеский разговор о том, как чувствует себя бедненькая девушка, которая на секунду отвлеклась припудрить носик, а, вернувшись, увидела, что ее парень танцует с испанской красавицей, а потом идет за ее столик.
Не испанской, а перуанской, это во-первых. А во-вторых, ну не мог же я нанести такой удар по гордости местных аристократов. Мало мне врагов, что ли?
Они, кстати, уходят сказал Амин. А отец семейства идет к нам.
Я тоже видел, как сеньор Энрике, поправив по-военному пиджак этот жест приобретается годами повторений и уже до самой смерти никуда не девается у профессиональных военных, шел через зал к нам, периодически чуть склоняя голову, приветствуя вскакивающих из-за столов людей.
Ого, сказала Велька, он какой-то великий местный начальник. Ты как всегда, Расть. Ну не можешь ты с простым народом посидеть, поговорить. Нужно тебе обязательно соблазнить дочь короля и пообщаться с министрами.
Колкость я оставил без ответа, так как сеньор Энрике уже подходил. Я сделал к нему навстречу два шага и остановился.
Сеньор Гаврилевский. Хотел бы пригласить вас на домашний ужин завтра, к восемнадцати часам. Если вы не будете сильно заняты, прошу вас присоединиться к нам, вам, как изучающему дипломатию, будет интересно пообщаться с министром иностранных дел, который тоже будет на ужине. Он старинный друг нашей семьи и крестный отец Исабель Марии.
После этой фразы он осмотрел всех сидящих. Поклонился им, коротко приветствуя.
Сеньоры, сеньориты, доброго вам вечера.
Мне он протянул прямоугольник визитки с золотым тиснением.
Спасибо, сеньор Энрике. Я приложу максимум усилий, чтобы присутствовать на ужине, ответил вежливо прямо глядя в глаза.
Ну что же, тогда до завтра, он четко развернулся и так же степенно пошел через зал обратно.
Он точно какой-то серьезный чиновник сказал Амин.
И уважаемый, добавил Дункан.
Мы посидели еще чуть-чуть, выпили чай с пирожными. Потанцевали. Зал практически опустел, и мы решили двигать в гостиницу. Амин куда-то пропал, а когда появился, нес в руках четыре бутылки той самой мадеры, что мы пили.
Брат, знаю, что ты не любишь алкоголь, но я видел, что этот напиток тебе понравился. И решил, что тебе будет приятно вспомнить об этом вечере, улыбаясь, заявил он.
Спасибо, брат, искренне приобнял я его, спасибо.
Мы вышли на улицу. По дороге к выходу ко мне подошел метрдотель и вложил в руку клочок бумаги:
Это вам просила передать сеньорита Энрике, только губами, чтобы никто не услышал, проговорил он.
Спасибо, сказал я громко. От Вельки все равно не утаишь, да и незачем.
Вот за это я тебя сейчас буду сильно любить, заявила мне в ухо Велька. Дай только до гостиницы добраться.
На улице было прохладно, дул ветерок, температура опустилась ниже 20 °C. Девочки начали зябко поднимать плечи и пытаться укутаться в свои легкие платьица.
Подъехал микроавтобус без опознавательных знаков. Водитель спросил, не мы ли вызывали такси? Мы бодро погрузились, назвав гостиницу. Минут через десять я поинтересовался:
Сеньор. А куда это мы едем? Может, вы не поняли название гостиницы. Она была в центре, а мы почти выехали из города, судя по развалюхам по сторонам.
Водитель молчал, а через двадцать секунд остановил машину открыл свою дверь и скакнул в темноту.
Вот это уже становится интересным, на ходу проговорил я, одной рукой открывая дверь, а второй подхватывая Вельку.
Скакнуть в вихревой скачок было делом доли секунды. Видимо, это нас и спасло. Время растянулось. Велька полетела на обочину, я, зачерпнув с этой же обочины гравий, метнул его в глаза четырем людям, стоящим в темноте с автоматами, и длинным скользящим прыжком подлетел к ним. Гравий долетел быстрее меня, отвлек от нажатия на курки, ну а я просто вырвал из их рук автоматы ломая пальцы рук.
В стороне без фар стояла машина. Вырывая закрытую изнутри дверь спортивного шевроле, я точно знал, что встречу там младшего Энрикеса. Безусловно, он такого не ожидал и завизжал от страха, когда невидимая рука, вырвав с корнем дверь его машины, ухватила его за шкирку и метнула на капот. Я вышел из скачка и долго выдохнул, гася выброс адреналина в кровь. Рядом с машиной уже стоял Амин тренировки не прошли даром. Автоматчиков контролировали Дункан с Елизаветой, их уже положили на землю и набивали рты щебенкой, чтоб не верещали от боли.
Ну что, сморчок? спросил я Хуана Карлоса. Ты способен убить шесть человек из-за того, что кто-то лучше тебя? Хватит выть. С тобой точно ничего не будет. Амин, свяжи его и посади на водительское сиденье, да пристегнуть не забудь этого слизняка. Вель, окликнул я Вельку, которая только вылезла из оврага, начинающегося за обочиной, иди сюда.
Ну ты, Гаврилевский, даешь. А вдруг бы там пропасть была? возмутилась Велька.
Не. Пропасти там быть не могло. Я видел землю в двух метрах. Ты же туда не летела, а катилась. Ну не мог я рисковать, оставив тебя в машине или на обочине. Четверо с автоматическим оружием это немалая разрушительная сила. Ребят хоть как-то защищали ряды сидений, а ты сидела первой на линии огня. Найди лучше мобильный у этого слизня, я не могу. Оторву ему еще что-нибудь, не сдержавшись. Это ж он не только меня убить хотел, а всех. Понимаешь?
Велька нашла телефон Энрике младшего, я набрал номер с визитки. Через пять гудков трубку подняли. Голос ответил:
Дом Энрике. Слушаю вас.
Доброй ночи. Мне срочно нужен сеньор Алонсо Энрике. По поводу его сына. Моя фамилия Гаврилевский.
Минуту, сеньор.
Время шло, а трубку никто не брал. Я уж совсем собрался дать отбой, как услышал голос сеньора Энрике.
Слушаю вас, сеньор Гаврилевский. Что случилось? сильная выдержка, голос, как будто на светском рауте, подумал я.