Пифагор? Я что, должен выучить его теорему? И линейкой сражаться с драконами? Что за бред!?
Пифия лишь сочувственно улыбнулась, не обращая внимания на очередную колкость:
Я не знаю, за что именно ты удостоен такого внимания и что именно тебе предстоит сделать, но могу сказать одно тяжело тебе будет, парень. Я тебе и завидую и не завидую, одновременно. Береги себя, Тео. Прощай.
Пифия встала и пошла вглубь храма, к скрытой двери, а Тео остался стоять, ошарашенный, переваривая и осмысливая все, что ему сейчас было сказано.
Тео постучал изнутри в тяжелую массивную дверь, и Гермип быстро ее открыл снаружи. Слегка обиженное выражение лица Гермипа уже сменилось на крайнее любопытство, и сейчас его лицо больше выражало сильный интерес, чем обиду.
Ну? Что сказала Пифия? Ты все вспомнил?
Тео вдруг захотелось ответить Гермипу в стиле «Звездных войн»: «Люк, я не твой отец», но он промолчал, сел на ступеньки у входа в храм и задумался. Гермип, не настаивая и не приставая с расспросами, деликатно сел молча рядом и терпеливо ждал, пока его брат начнет говорить. Тео посмотрел на него с глупой улыбкой и сказал:
Ну, что я тебе скажу, мой добрый брат? Алкей умер, я не Алкей, но тоже умер, и поэтому я живой здесь и сейчас. Но чтобы мне снова вернуться, нужно победить Дракона, а для этого купить карандаш с линейкой и выучить геометрию.
Тебе стало хуже? с жалостью и тревогой посмотрел на брата Гермип. Он не знал, что такое «карандаш» и «линейка». Не понимал, при чем тут «землемерие». Он понимал каждое сказанное слово по отдельности, но все вместе казалось ему совершенным бредом.
Что ты? Мне стало существенно лучше! Но, правда, я еще не понял, в чем именно. Я еду на остров Самос, искать Пифагора. Ты со мной? диковатым голосом, подмигивая, ответил Тео и изобразил на лице сумасшедшую улыбку.
А кто это? в полном замешательстве спросил Гермип.
Когда-нибудь ты это узнаешь. Он придумал знаменитую теорему про стороны треугольника. Очень нудная и очень нужная штука! уже весело шутил Тео, понимая, как бредово это все сейчас звучит для его бедного братца.
Гермип не знал, что делать. С одной стороны, он не хотел оставлять мать и отца одних, с младшими братьями. А с другой стороны, куда он отпустит его одного своего внезапно воскресшего и свихнувшегося брата? И он нашел компромисс: решил устроить брата на попутный корабль на Самос, дать ему в дорогу немного денег, а самому поехать домой, ухаживать за родителями. Если тот Пифагор действительно придумал что-то важное, то, наверное, он человек состоятельный и достойный и позаботится об этом бедном умалишенном Алкее.
Так размышлял добрый Гермип и уже шел вслед за лже-Алкеем в сторону порта, искать там место для ночлега. Ему предстояло найти попутный корабль на Самос и пристроить туда своего бедного брата, да так, чтобы команда внезапно не приняла его за опасного умалишенного и не выбросила за борт во время плавания.
Глава 4. Дивный остров Самос
Здесь всегда пора пить чай. Мы не успеваем даже посуду вымыть!
Льюис Кэрролл
Бирема быстроходное судно с двумя уровнями гребцов под темно-алым парусом подходила к бухте небольшого острова, покрытого буйной растительностью. С восточной и южной стороны острова, откуда подходило судно, берег был, в основном, высокий и скалистый. Когда же судно обогнуло остров с юга и продолжило идти в направлении юго-запада, берег сменился на более пологий, с золотистым песком более пригодным и привлекательным для купания. Это был неведомый остров Самос, находящийся совсем рядом, в пределах видимости, у берегов Малой Азии, которая во времена Тео уже называлась Турцией. Тео, правда, не мог сейчас вспомнить, а была уже Турция в то время или нет.
«Интересно, похож я сейчас на Одиссея или еще нет? А если да, то будут тут за меня бороться и страдать по мне прекрасные нимфы? Ну, или хотя бы прекрасные нимфоманки?» подбадривал себя Тео разными веселыми мыслями, чтобы хоть как-то успокаивать сильное волнение от этого странного и неожиданно навалившегося на него приключения. То, что он всегда мог пообщаться с остроумным человеком, то есть с самим собой, он явно считал своим большим плюсом.
Тео знал о существовании острова Самос, слышал о его пляжах и знаменитых мускатных винах. Также он вспомнил, что где-то читал, будто виноград для его любимого бренди «Метакса» выращивали только на Самосе. А! Вот, еще он вспомнил, что Самос единственное место за пределами Франции, где французские виноделы официально зарегистрировали винный регион так называемый АОС (Appelation dOrigine Controle). Хотя, наверняка, в это время еще нет ни Франции, ни ее виноделов, ни такого понятия, как АОС. А! Ведь если еще нет Франции, то и Турции тут тоже еще нет. Ну вот, слава Богу, разобрался.
Никаких других познаний об этом неведомом острове Самос, кроме алкогольных, Тео так и не обнаружил. «Да, не знал, не знал и забыл», грустно вспомнил он старую шутку по этому поводу.
Бирема обошла остров с юга и вошла в уютную симпатичную бухту, где был оборудован небольшой порт. Никаких кранов и контейнеров Тео там, конечно, не обнаружил и подумал, что примитивными приспособлениями могут орудовать только примитивные люди.
Ну, ничего, тут-то он сможет развернуться и показать местному населению глубину всех глубин, имея в виду свой могучий интеллект и все научные и инженерные познания. «Интересно, а рычаг тут уже придумали? Если еще нет, то берегитесь я вам такого наизобретаю и напридумываю! У вас аж дух захватит от новых головокружительных перспектив!»
Гермип оплатил путешествие Тео до Самоса и дал немного денег с собой, на первое время. Так что, сойдя с судна на берег, Тео решил зайти в местную таверну «У Нека» и подкрепиться тем, что там подают. А подавали там сегодня свежий овощной салат и какую-то белую рыбу на гриле. Пить ему принесли белое вино, сильно разбавленное водой. Откусив кусок горячей несоленой рыбы и выпив глоток прохладного, хоть и разбавленного, ароматного мускатного белого вина, Тео подумал: «Вот оно счастье!» Наконец-то хоть и странная, но нормальная горячая еда и, хоть и разбавленное, но очень ароматное вино.
Тео знал, что в былые времена в Греции вино разбавляли водой, что делало его чем-то средним между ароматным винным коктейлем и расслабляющим прохладительным легко-алкогольным напитком, поэтому он не удивился, но вот попробовал такой «винный компот» впервые.
Первое впечатление от жителей острова было очень приятное. Местные жители, которых он видел и в порту, и в таверне, производили впечатление немного строгих, серьезных, но очень сердечных и доброжелательных людей. Он не увидел пьяных драк, скандалов или чего-нибудь другого, о чем читал в детстве и видел в фильмах о старых портах и моряках.
Вообще почему-то основное представление о старых моряках и морских портах у Тео происходило из фильма «Пираты Карибского моря». О том, что события происходили в Карибском море, а не в Средиземном, а кроме того, там были англичане, а не греки, и время действия, на тысячу с лишним лет позже такая мысль к Тео не приходила, и он удивлялся, насколько тут, на Самосе, все внешне хорошо обустроено и выглядит значительно более культурно и спокойно, чем там.
В таверне «У Нека» было немноголюдно и, на удивление, относительно чисто. Тео подозвал к себе юную девушку с завидным загаром, что приносила еду, и спросил, знает ли она, кто такой Пифагор и как его найти. Девушка улыбнулась и, не ответив, молча ушла. Тео сильно удивился её реакции она явно знала, о ком ее спросили, и, похоже, вопрос её сильно удивил. Но после её ухода появился хозяин таверны. Крепко сложенный, широкоплечий мужичок низкого роста, с кудрявыми волосами, широкой улыбкой и крупными белыми зубами. Весь его внешний вид как бы говорил: «Моя радость от вашего посещения не знает границ!»