Влад! Послышался грозный голос из соседней комнаты. Опять гонки? Сколько раз тебе можно повторять.
В комнату вошла женщина пятидесяти лет, с длинными ухоженными волосами. Она была худощавой, лицо изъедено морщинами, не пощадившими былую красоту, но, несмотря на это, она выглядела очень хорошо и для своего возраста даже привлекательно. Ее стройную фигуру подчеркивало старенькое, но все еще приличное белое платье с узорами цветами, а в ушах поблескивали золотые сережки.
Мам, да не будет никаких гонок, это он рассказывал о том, что, кое-кто из ребят недавно ездил на соревнования.
Смотри, получишь у меня. Вон, этот Она задумалась, так и не вспомнив имя, продолжила, Сколько в больнице лежал? Гонщики хреновы!
Мам, ты чего, я же объяснил!
Извини, прошептал Антон. Теть Тань, это я рассказывал о пацанах. Продолжил он громко.
Ты вечно не вовремя, да еще и орешь. Прошипел Влад.
Мать сурово посмотрела на чадо и скрылась, а он продолжил тихим голосом: Я думаю, через пару дней что-нибудь будет. А что, у тебя есть кто-то на примете, кто хочет потягаться?
Есть одни знакомые, но они как-то вяло об этом говорили. Видимо, еще не решились, но почву прощупывают. Страшно же первый раз, мало ли там чего.
Поговори, может быть, разведешь.
Поговорить то поговорю, но, я боюсь, толку от этого не будет. Они хотят посмотреть на соревнования, на трассу.
А что смотреть на дорогу? Ты же сам знаешь, сейчас все у коровника гоняют. Ты в них уверен, это точно не менты? Иначе мы очень сильно встрянем.
Да я тебе говорю, точно, я с ними не раз делами занимался.
Пошли во двор, иначе мать опять что-нибудь услышит.
На улице было по майски тепло и очень нежно пахло весной, так нежно и приятно, что этим тонким пьянящим ароматом невозможно было надышаться.
Ну ладно, пацаны, мне пора, произнес Костя и растворился в темноте.
Мне уже тоже нужно домой. Ну что, Влад, бывай. Антон отправился следом за товарищем.
До завтра!
Настал обычный домашний вечер, скучный и каждодневный, сначала был телевизор, с кучей новостей, какими-то войнами, Чечня и еще много всего, потом долгое обсуждение и миграция всех на кухню.
Представляешь, эти гаденыши, опять за свое, слышу, они о гонках разговаривают. Ты бы повлиял на сына, иначе все это плохо закончится.
Влад, ты чего, мы же не раз уже с тобой это обсуждали, не стоит этим заниматься. Ты рвешь машину, заметно снижаешь ресурс, она ест много бензина и масло часто нужно менять. Произнес Отец.
Причем здесь машина, масло, он можешь убиться! Или будешь весь переломанный лежать в больнице как твой товарищ, не помню его имени. Неужели ты этого не понимаешь?
Мам, ну я же говорил, что ты уловила только одну фразу, ты услышала, что хотела слышать, а не то, что мы обсуждали.
Вот мы в детстве, начал отец, делали из дерева машины и на них спускались с горки. Так я один раз так несся, что не успел повернуть и влетел в дерево. Меня потом
Влад, послушай, внучек, вмешалась бабушка, я прожила долгую жизнь и повидала много всего, и я тебя прошу, не занимайся ты этим всем, не нужны тебе эти гонки. Пусть другие гоняют, разбиваются, а ты не участвуй в этом безобразии. Родители тебе правильно говорят, они добра тебе желают.
Я это уже понял! Тяжело вздохнув ответил юноша.
И еще кое-что, Влад, ты же любишь возиться с машинами; я, вот, перебирала на работе тетради и наткнулась на несколько интересных, может быть, они тебе пригодятся. Там какие-то чертежи и непонятные закорючки, я ничего не поняла, но, я думаю, ты умный, разберешься.
Бабуль, разве эти дурачки могут что-нибудь толковое написать? Ухмыльнулся внук.
Моя подруга, Семеновна, месяц назад попросила одного из наших пациентов рассчитать что-то там для зятя, так они настолько все хорошо расписали, что он даже премию за это получил. Развела руками старушка. В нашей стране немало больных ученых, так что в рукописях может быть масса всего интересного, ты только почитай. Глядишь, и что-нибудь пригодится.
Ладно, я посмотрю. Хотя, судя по нашему автопрому, я сомневаюсь, что там ест что-то стоящее.
Мам! Вставил отец. Может, не нужно ему читать эту ересь, какую пишут наголову больные люди?
Сынок, а ты не вмешивайся в мой с внуком разговор.
Ладно, не буду, но не стоит его заставлять, если он не хочет. А насчет советских машин, в наше время даже заграницей охотно ездили на «Москвиче»
Старушка исчезла за дверью и вскоре появилась со стопкой толстых тетрадей.
Вот, внучек, полистай.
Хорошо, как-нибудь на досуге. Ответил Влад, нехотя взял их и отправился к себе.
Его комната была потрясающе оформлена, стены обвешаны всевозможными плакатами, значками, спойлерами, а на одной из них имелся даже гоночный руль, который он выменял у друзей. На самодельной полочке он собрал огромную коллекцию игрушечных машин и с десяток замысловатых брелоков. Кровать тоже не осталась безучастной к автомобильному буму и на ней свисали разноцветные номера, кои он с неимоверным трудом достал заграницей.
Швырнув тетради на тумбочку, он осмотрел свои владения и бросился на постель.
Как же все они меня достали. Каждый хочет меня чему-нибудь научить. Вот сколько можно меня учить? Я уже большой и сам все прекрасно знаю! Как же трудно быть подростком с такими родителями. Достали уже! Когда уже все это закончится! Как же мне хочется съехать от них и жить самому. Я уже взрослый и сам все умею!
Новые русские
Изъеденные эффектными узорами темные деревянные стены просторного зала ресторана привлекали внимание и создавали особый природный уют, с них свисали средневековые фонари, освещающие блеклым светом помещение. Массивные дубовые столы и лавки заполонили все вокруг, оставив небольшие дорожки для гостей. Многочисленные окна, выполненные на старинный лад, покрывали кованые решетки, выглядывая сквозь них на улицу, начинало казаться, что вот-вот мелькнет карета запряженная тройкой черных как сама ночь лошадей, которые с характерным звучным стуком подков понесутся вдаль. Но времена изысканных балов и манерных господ давно прошли и на дворе стояли времена с волчьим оскалом девяностые года двадцатого века.
В одном из углов, подальше от посторонних глаз, разместилась компания из трех плечистых мужчин, в строгих костюмах и двух прекрасных дам, в изящных вечерних платьях.
Игорь, знаешь, сколько я денег в этом месяце поднял?
Да какая разница, главное, что отдали.
А помнишь, как мы начинали? Как в общаге жили? В военной общаге мы с ним жили. Радостно произнес огромный коренастый мужик. Он то и дело окидывал взглядом всю компанию пытаясь найти поддержку в их грустных усталых глазах. Там полов не было, линолеум истерся, а под ним доски прогнили. Вот такие дыры были, он показал руками.
Федь, да им это не интересно. Ты лучше расскажи, как твоя новая машина.
Давай выпьем за нее, а то какая-то общага. Пусть она возит тебя и не ломается.
Да что за нее пить, это же Мерседес, с ним будет все хорошо. В крайнем случае, новый возьму, если с этим что случится. Денег то хватает! Рассмеялся здоровяк. Это раньше с машинами были проблемы, а сейчас все нормалек.
Зато машины ценились о-го-го как. С Жигулями любой был самым привлекательным мужчиной в районе.
Мы и так были самыми привлекательными, мы были военными! А теперь мы кто? Бандиты!
Ты чего? Мы бизнесмены!
Ладно, хватит спорить. Что-то к нам ни кто долго не подходит. Как-то это не правильно. Вмешался седовласый, самый низкий и щуплый из них.
Эй, официант, давайка вискаря бутылочку, такого же. Икорки нам принеси красной, можешь и черной, если есть. Давай, давай. Не стой там. Шевелись, громко скомандовал Игорь.
Прислужник был совсем рядом у другого стола, он начал нервно дергаться, не понимая стоит ли ему принять новый заказ или же закончить с прежним.