Сегодня в галерее царила атмосфера сдерживаемого возбуждения. Ходили слухи, что герцог Бекингем, один из злейших врагов лорда Кларендона, вчера был восстановлен во всех своих многочисленных должностях, а значит, ему удалось вернуть расположение короля. Простые люди видели в Бекингеме своего героя, и он пользовался широкой поддержкой парламента. Воспитанный в королевской семье, Бекингем с детских лет был другом его величества, к тому же он владел баснословным состоянием. Однако до недавнего времени Бекингема держали в Тауэре: его враги утверждали, будто он заплатил астрологу, чтобы тот составил гороскоп короля, а это считается разновидностью государственной измены: ведь предсказание будущего монарха неизбежно подразумевает вопрос о его возможной смерти.
Я снова ждал господина Чиффинча. Сегодня утром он прислал записку в Скотленд-Ярд, велев мне явиться к нему по делу короны. Господин Уильямсон нехотя отпустил меня, ворча себе под нос, что «Газетт» сама себя не издаст. Во время ожидания я невольно вспоминал о Кэт Ловетт и леди Квинси. Мысли были не из приятных: своей унылостью они могли бы сравниться с погодой за окном.
Вдруг у входа в личные покои короля возникло оживление. Двери распахнулись. Стражники выпрямились, толпа притихла. Герцог Йоркский, брат короля, вышел в галерею в сопровождении двух своих советников.
Не обращая внимания на поклоны придворных, склонявшихся перед ним, будто колосья на ветру, герцог прошествовал к собственным покоям. Это был видный мужчина, однако сегодня его раскрасневшееся лицо искажала гримаса гнева. Стоило герцогу покинуть галерею, и джентльмены снова принялись шептаться, на этот раз с бо́льшим азартом.
Я отошел от окна и стал разглядывать висевший на стене женский портрет. Дама была одета в украшенное богатой вышивкой шелковое черное платье с пышными рукавами, на шее у нее висела золотая цепочка. Незнакомка глядела мимо меня, поверх моего правого плеча, и только ей одной было известно, на что она смотрит. Вышивка на платье напоминала переплетающихся змей. За спиной у дамы в ее комнату заглядывала группа женщин.
Прошло минут десять-пятнадцать, прежде чем двери королевских покоев открылись снова. На этот раз из них вышел Чиффинч, порозовевший, будто досыта накормленный младенец. По пути он кивал и улыбался всем, с кем считал нужным поддерживать отношения. Однако Чиффинч ни разу не остановился. Он сразу направился ко мне.
Любопытно, что вы предпочли именно ее, произнес Чиффинч, глядя мимо меня на картину.
Не понимаю, о чем вы, сэр.
О даме, которую вы разглядывали. Эта вдова в черном платье чем-то похожа на леди Квинси, не находите?
Я пожал плечами:
Возможно, небольшое сходство есть, сэр. Но, по-моему, ее светлость не такая бледная.
Упоминание о леди Квинси смутило меня. Чиффинч обладал выдающейся способностью подмечать человеческие слабости. Неужели он почувствовал мой интерес к этой особе?
И губы тоньше, чем у ее светлости, прибавил Чиффинч, поджав собственные губы.
Кто это?
Не имею представления. Видимо, какая-нибудь давно почившая итальянская принцесса. Голландцы преподнесли королю эту картину в честь Реставрации. Чиффинч отвернулся от портрета. Следуйте за мной. Мы прошли по Тихой галерее и оказались в каморке рядом с королевской лабораторией, окна которой выходили в сад.
Закройте дверь, приказал Чиффинч. И сядьте.
Он указал на стул возле маленького столика под окном. Сам Чиффинч расположился напротив меня и подался вперед, отчего мы оказались лицом к лицу.
У меня для вас поручение, Марвуд. Помните Эдварда Олдерли? (Я так удивился, что ненадолго утратил дар речи.) Олдерли, с раздражением повторил Чиффинч. Только не говорите, что вы про него уже забыли! Вспомните ту историю со вторым супругом леди Квинси, в которой вы участвовали после Пожара. Эдвард Олдерли сын этого человека от первой жены. Он раньше частенько бывал при дворе.
Да, сэр. Конечно же я его помню.
Он мертв. Чиффинч помолчал, теребя бородавку на подбородке. Вряд ли кто-то будет по нему сильно убиваться.
Мое потрясение быстро сменилось облегчением. Какой счастливый поворот в судьбе Кэт!
От чего он умер?
Утонул. Но для нас важнее даже не сам факт его гибели, а место, где нашли тело. Чиффинч оставил в покое бородавку, чтобы постучать указательным пальцем по столу. В колодце лорда Кларендона.
Я начал понимать, отчего герцог Йоркский пришел в такую ярость. Лорд Кларендон тесть герцога.
Прямо в доме у его светлости?
В саду. Впрочем, это одно и то же. Но учтите, дело конфиденциальное. Хоть словом о нем обмолвитесь пожалеете. Вы меня поняли?
Да, сэр, но Вы уверены, что мне по силам такое деликатное поручение?
Уж поверьте, будь моя воля, этим вопросом занимались бы не вы. Но таков приказ короля. Полагаю, его величество остановил выбор на вас, потому что вы немного знакомы с этим человеком и его семейством.
Выходит, нечего и надеяться переложить это поручение на кого-то другого.
Что прикажете? спросил я.
Отправляйтесь в Кларендон-хаус и подробно разузнайте, при каких обстоятельствах погиб Олдерли. Тело сейчас хранится под замком. Лорду Кларендону, разумеется, известно о случившемся, и его секретарю, господину Милкоту, тоже. Сегодня утром тело Олдерли обнаружил слуга, но с него взяли слово хранить молчание. Мы пока не хотим, чтобы новость стала достоянием гласности. Сначала нужно разобраться, что именно произошло. Это очень важно.
Гибель Олдерли случайна, сэр?
Чиффинч всплеснул руками:
Откуда, во имя всего святого, я могу знать? Это предстоит выяснить вам. Доложите мне о результатах как можно скорее.
Господин Уильямсон
На него мне глубоко плевать. Но я прослежу, чтобы ему сообщили, что вы исполняете поручение короля. Едва ли он будет возражать. Чиффинч с благочестивым видом возвел очи к небу. Король первый после Господа, и наш долг служить ему. Надеюсь, что выражаю общее мнение.
Я машинально кивнул. Чем больше я размышлял об этой ситуации, тем больше она меня настораживала. Я достаточно долго прослужил в Уайтхолле, чтобы понять: когда сильные мира сего вступают в противоборство, страдают мелкие сошки.
Чиффинч достал из кармана бумагу.
Вот письмо с подписью короля, удостоверяющее ваши полномочия. Чиффинч держал документ в руке, но не спешил отдавать его мне. Помните. Лорд Кларендон больше не лорд-канцлер, но у него по-прежнему много друзей, желающих, чтобы он вернул расположение короля. И один из них герцог Йоркский. Чиффинч выдержал паузу, дав мне время вспомнить о том, что герцог Йоркский предполагаемый наследник короля, а его дочери внучки Кларендона следующие претендентки на престол. Поэтому умоляю вас, Марвуд, будьте осторожны. Если предстанете перед его светлостью собственной персоной, постарайтесь не вызвать его гнев. В последнее время ему приходится нелегко. Учитывайте, что не прошло и месяца с того дня, как он похоронил супругу.
С этим предупреждением Чиффинч отослал меня прочь. Исполненный дурных предчувствий, я прошел через покои, доступные для посетителей, пересек караульное помещение и вышел на Пеббл-корт. Дождь за это время еще усилился.
Мне было приказано отправиться в Кларендон-хаус незамедлительно, но по дороге я должен был зайти в редакцию «Газетт» в Скотленд-Ярде, чтобы забрать свой плащ и письменные принадлежности. Там у меня возник соблазн написать коротенькую записку для Кэт и отправить ее на имя господина Хэксби, чтобы тайком предупредить девушку о гибели кузена. Но я побоялся нарушить запрет господина Чиффинча, не располагая полными сведениями о случившемся.